Оставив отцу Василию экземпляр акта проверки, уехали ревизоры; пришла наконец очередь прощаться и честно исполнившему свой долг отцу Николаю.
– Хочу, батюшка, – смущаясь, произнес юноша, – нормально, по-русски с вами проститься… – и поставил на стол две бутылки водки «Смирнофф».
Отец Василий хмыкнул: принести к нему водку на сорокадневный пост, пусть даже и в канун Нового года, было изрядным, если не сказать демонстративным, актом доверия, но возражать не стал.
Ольга накрыла на стол там же, где они с батюшкой и жили, – прямо в храмовой бухгалтерии. После пожара, лишившего их собственной крыши над головой, храм божий стал для них всем: и домом, и работой, и духовной поддержкой.
Отец Николай, а если проще, Коля, отвинтил головку «беленькой» и аккуратно разлил содержимое по рюмочкам.
– Не думал я, ваше благословение, что здесь так хорошо все окажется, – покачал он головой. – Честно, не думал.
– Да, Коля… хоть это и провинция, а народ здесь ничуть не хуже, а то и получше, чем в миллионных городах, – довольно отозвался отец Василий.
– Я не про то, – отмахнулся отец Николай. – Я про то, как лично вы дело поставили… И авторитет у церкви на высоте, и пожертвования, как в хорошем столичном приходе…
«Это он, конечно, лишку хватанул, – весело подумал отец Василий. – Такие пожертвования, как в Москве, вряд ли где еще по России можно собрать…»
– Спасибо на добром слове, Коленька, – улыбнулся он и принял из рук отца Николая наполненную рюмку. – Слава господу, люди здесь действительно жертвуют от души…
– Знаете, отец Василий, – задумчиво произнес отец Николай. – Я вот долго готовился пожелать вам на прощанье чего-нибудь хорошего, но знаете, что понял?
– Что?
– Мне нечего желать вам, – виновато пожал плечами отец Николай. – И не потому, что я не умею произносить тосты или недостаточно хорошо к вам отношусь… просто… на самом деле у вас ведь все давно есть… Уважение прихожан, прекрасный храм, совершенно замечательная жена… Что еще может попросить у господа человек? Разве что поменьше проверок… – неожиданно широко улыбнулся он.
– Хор-роший тост! – рассмеялся отец Василий. – А главное, актуальный… Не в бровь, а в глаз!
Они выпили, и отец Василий бережно положил в рот нежнейшую поджаристую морковную котлетку – бог весть, как это удавалось Ольге, но они и в пост ели по-настоящему вкусно – не в пример предпочитающим скоромное во все времена года атеистам…
Они «усугубили» первую бутылочку, за ней – вторую, и после второй раскрасневшегося отца Николая понесло. Он принялся рассказывать и о своей жизни, и о планах на будущее, и, само собой, о том, что его тяготило…
– Поймите, батюшка, – перевешивался через стол молодой священник, – ничего не кончилось! Церкви еще предстоит выдержать острейшую конкуренцию за прихожан…
Отец Василий недовольно покачал головой – лично он предпочитал называть это битвой за души, а не конкуренцией, но прерывать юношу не стал.
– Мало нам было баптистов да адвентистов! – возбужденно размахивал руками юноша. – Так теперь еще и вся эта бесовщина заморская повалила: шагнуть некуда, на кришнаита наступишь!
Отец Василий не возражал. Ольга заботливо подложила отцу Николаю котлеток, и тот, внезапно потеряв нить разговора, откинулся на стуле.
– Вы уже слышали об этих, как их, ДДС? – через долгие две или три минуты спросил он.
– О чем? – не понял отец Василий.
– Дети Духа Святого… – расшифровал аббревиатуру отец Николай. – Говорят, уже и здесь, в Усть-Кудеяре, их засланцы объявились…
Отец Василий ни о чем таком не слышал, им даже в семинарии об этой секте ничего не рассказывали.
– С размахом сукины дети работают! – возбужденно выпалил отец Николай. – Особенно с молодежью… Вы смотрите повнимательнее за ними: на самотек не отпускайте… У них подход американский, навроде сетевого маркетинга – охнуть не успеешь, а уже половина города в адепты записалась!
– Будь спокоен, – кивнул отец Василий. – Этого я ни за что не допущу.
* * *
Назавтра с утра молодой священник уехал, а уже к обеду отец Василий обнаружил на храмовой ограде объявление, извещающее о проведении в городском Дворце культуры железнодорожников научно-популярной лекции на тему посмертного существования души с демонстрациями и показаниями очевидцев. В правом углу листовки красовалась аккуратная аббревиатура ДДС.
– Началось! – громко вздохнул священник и решительно сорвал отпечатанный типографским способом на хорошей бумаге листочек.
Он широким шагом проследовал в храм и, найдя диакона Алексия в кладовке, крепко взял его за ворот.
– Почему я лично должен срывать с ограждения всякую пакость?! – на повышенных тонах попенял он диакону.
– Ваше благословение… – перепугался Алексий. – Видит бог, не заметил!
– Сказано: «Не поминай имя божие всуе»! – еще больше рассердился священник. – Почему это я заметил, а ты не смог?
– Ей-богу, ваше благословение… ей-богу! – запричитал Алексий. – Я не виноват… Это все американцы поганые!
– Да мне хоть китайцы, – двинул диакона по затылку отец Василий, выпихнул его из кладовки во двор, оправил рясу и, приосанившись, вышел следом. – Нам с тобой, Алексий, дело надо делать, – веско напомнил он. – А если мы так будем относиться… иди обрывай, и, не приведи господь, хоть еще раз эту дрянь в нашем квартале увижу!
Диакон помчался исправлять упущение, а отец Василий, оглядевшись по сторонам, отправился в бухгалтерию, к Ольге.
Едва он увидел жену, на сердце полегчало. Олюшка хлопотала у недавно установленной в бухгалтерии новой плиты, готовя что-то пусть и постное, но невероятно вкусное, отчего запахи разносились по всему церковному двору. Это, конечно, было не по правилам, но жить в своем доме, а точнее, в том, что осталось от него после пожара, они не могли, а снимать квартиру у чужих людей не хотели.
– Что у нас на обед? – потирая руки и сверкая глазами, поинтересовался отец Василий.
– Вот вчерашние морковные котлетки остались, – виновато улыбнулась жена. – И немного творожничков испекла, если хотите…
– Очень хочу! – признался священник и тяжело опустился на стул. К отсутствию мяса он привык, но всегда компенсировал это себе изрядным количеством постной пищи – иначе его большое тело рабочих нагрузок просто не выдерживало.
– Вам Костя звонил, – сказала Ольга. – Спрашивал, как мы, не передумали еще…
Отец Василий на секунду перестал жевать. Уговорившись отпраздновать Новый год вместе, друзья сначала как-то не подумали, где они это сделают. И только три дня назад Костя предложил посидеть у него.
– С одной стороны, это нам ехать аж в Шанхай… – рассудительно произнес отец Василий. – А с другой стороны, где еще?
