Правда, прибывший на место происшествия детектив был другого мнения. Ну что тут скажешь? Двадцать восемь лет назад, когда Олаф сам только пришел работать в полицию, ему больше всего хотелось раскрыть самое громкое преступление, чтобы об этом напечатали в центральных газетах. Непременно в центральных, чтобы не пропустила невеста его Хильда, а она читает только центральные.
Сейчас ему почти пятьдесят, они с Хильдой давно уже имели внуков, и супруга не читала вообще никаких газет. А если мечтала о чем-то, так только о том, чтобы он поскорее вышел в отставку и чтобы они купили небольшой домик в пригороде на берегу моря. Нет, не такой большой, как этот.
– Сержант, во сколько зафиксировали звонок?
– В тринадцать двадцать две.
«О господи, ну разве это сейчас важно!» На самом деле он точно не помнил, в час двадцать две было это или чуть раньше. Или, может быть, позже?
– Вы звонили? – повернулся детектив к белокурой даме.
Немолодая женщина с чуть красными глазами. Видно сразу – плакала. Страховой агент. Дверь была открыта, вот она и зашла…
«Если бы не эта женщина, сколько бы он мог пролежать в своей машине?»
«С соседями не общался. Жил замкнуто. Гостей в дом не водил», – вспомнил детектив строчки протокола, записанного со слов соседей.
Детектив по второму разу начал осматривать дом.
«Зачем такой здоровый дом построили? Кто, интересно, его строил? Ведь не этот же странный русский, скрывающийся с паспортом гражданина Пуэрто-Рико, его построил. Если он в третий раз начнет осмотр, мы тут проторчим еще очень долго!» – подумал Енсен.
Судебный медик посмотрел на него понимающим взглядом. В годах, как и Олаф, ненамного моложе его. Они-то хорошо поняли друг друга. Врач выполнил свою работу – констатировал смерть и теперь ждал машину, которая отвезет тело на вскрытие. Русскому толстяку он помочь уже ничем не мог.
Енсен покосился на детектива, методично выставляющего содержимое холодильника на стол, и демонстративно вышел из комнаты. Если хочет – пусть старается! Двадцать восемь лет безупречной службы давали Олафу право на определенные вольности!
На улице его встретила чудесная погода. Весело щебетали птицы, радуясь погожему летнему дню. В заливе на водной глади крутились небольшие спортивные яхты. Красота!
Внимание Енсена привлекла темно-синяя «БМВ» с российскими номерами. Машина проехала мимо, сильно замедлив ход возле дома покойного. Ну и рожи высунулись в окна! Такие по телевизору показывают, когда арестовывают кого-то из русской мафии. Сейчас лето, а зимой они все ходят в черных кожаных куртках. Говорят, форма у них такая!
«Может, и прав детектив? – вяло подумал сержант. – Может, и вправду убили этого русского бизнесмена? Как его, Дмитрий Зай… Зайцев? Ну и фамилии у них!»
Он покосился в сторону русской машины, удалявшейся к повороту. Потом посмотрел на ту, что осталась около заправочного комплекса.
«Ждет, пока вернется первая! – сразу понял опытный полицейский. – Покойный занимался бизнесом, – вспомнил Олаф, – наверное, скрывался у нас от русских бандитов. И паспорт даже пуэрто-риканский себе сделал. Хотел еще дальше бежать. Да, как говорят, у этих русских черт знает что творится! Говорят, их полицейские с бандитами вместе водку пьют!.. Ну точно, джип „БМВ“ ждал!»
Енсен дождался, пока «БМВ» поравнялась с джипом. Затем внедорожник круто развернулся и пошел по направлению к городу. «БМВ» пристроилась следом.
В профессиональной памяти полицейского отложились цифры и буквы номера русской машины.
«Может, сказать детективу? – лениво подумал Енсен, тонким прутиком постукивая по ладони левой руки. Некоторое время он раздумывал, затем отшвырнул прутик прочь. – Нет, не стоит! – окончательно решил он. – К черту этих русских! Это их дела – пусть их полицейские расследованием и занимаются!»
– Ну что? – нарочито тяжело вздохнув, обратился он к молодому детективу.
– Несчастный случай, я полагаю, – во фразе едва заметно проскользнула вопросительная интонация.
«Правильно, парень! Зачем нам наживать лишние заботы!»
– Да, несомненно, – охотно отозвался сержант.
* * *
Утро следующего дня выдалось хлопотным. Катерина рано встала и принялась за макияж. Позабылись все тревоги и заботы. Все, кроме предстоящего выступления. Третий тур – самый сложный, самый ответственный! Финал международного конкурса.
Последний раз девушка придирчиво осмотрела себя в зеркало – все ли в порядке?
Ее телохранитель, лысый мужчина лет под сорок, нет-нет да и глянет на нее. Катерина, естественно, делала при этом совершенно невозмутимую моську. Но, признаться, ей было приятно, что на нее обращают внимание. Жалко только, что тот, от которого она ждет этого внимания, опять куда-то исчез.
«Ну и черт с ним! – подумала девушка уже в который раз со вчерашнего дня. – Не буду голову себе перед выступлением забивать!»
Но лицо милого, словно дразня девушку, вновь и вновь рисовалось перед глазами.
«Нет, это невыносимо! – невольно слегка раздражаясь, Катя полезла в косметичку за тушью. – Нужно как можно быстрее забыть про него! Сто раз прав был дядя! Антон играет со мной, как с куклой! Сколько раз я уже говорила это себе! Нужно порвать с Антоном и… Вон Валерка из класса духовых прохода не дает. Ведь ничего парень! Симпатичный и не такой дурак, как остальные! Зачем я его на пароме отшила?!»
Но, вспомнив паром, Катерина тут же вспомнила и каюту, и… Жар вновь теплой волной пролился в груди, дыхание невольно участилось. Катя глянула на себя в зеркало – щеки моментально порозовели от этих воспоминаний, глаза подернулись поволокой.
«Нет, нужно себя в руки брать! Третий тур! Жалко, что дядя не приехал!» – вздохнула Романова, закрывая косметичку.
Лысый мужчина, которого звали Николай, посмотрел на часы. «Успеем!»
Катерина ушла в спальню переодеваться в концертное платье. Сиреневое, свое любимое. Эх, как же она дядин подарок оставила в ванной! Ой, а как там Мурка?! Девушка, к своему стыду, призналась сама себе, что первый раз вспомнила о любимой кошке.
Катя вышла, невольно обратив внимание на реакцию лысого борова. В глазах его блеснул интерес, но тут же взгляд ушел в сторону. Понятно, запретная зона!
– Николай, поедемте.
– Сейчас тачку подгонят, – лысый быстро набрал номер человека из их команды. Вся четверка поселилась в соседнем номере.
Николай пришел полчаса назад в номер девушки, чтобы ее поторопить. А что торопить – Катя сама чуть свет была на ногах.
Через десять минут они дружной пятеркой покинули отель. У портье глаза из орбит чуть не вылезли от столь колоритной группы русских туристов. Кате даже показалось что он поклонился ей. Показалось или взаправду?!
«Наверное, так дочка какого-нибудь миллионера в Америке путешествует, – неожиданно пришло ей на ум, – или кинозвезда!»
