– Кругляков велел закрыть проект? – предположил Алекс.
– Совершенно верно. Именно за это, думаю, его и убили, решив, что намного проще договориться с новым директором, чем возиться со старым.
– Кто убил?
– Полагаю, что те, кто нас и спонсировал.
– А как вы объясните присутствие в клинике пациента, стоящего на учете в психоневрологической клинике – Дацко?
– Его мы позаимствовали на время исследований. Ведь не на обезьянах же опыты проводить.
– И позволили свободно гулять по клинике?
– Так что ж, мне его теперь взаперти держать? – усмехнулся старик. – Он хоть и больной, но человек.
– Или убийца. Это ведь он убил Кустова, я был свидетелем. Не пойму, правда, почему меня он не тронул, до сих пор это остается загадкой.
– Так спросили бы. – Скупов кивнул на маятник в руке Валентина, намекая на их несообразительность. – Если это все, о чем вы хотели меня расспросить, то я, пожалуй, продолжу заниматься своей работой.
– Боюсь, что нет! – словно гром среди ясного неба произнес холодный женский голос. – С этого момента вы здесь больше не работаете.
С противоположной стороны появилась Салатова. Женщина была на взводе, глаза ее отблескивали холодом, губы были плотно сжаты, а сама она напряжена. Одарив своего подчиненного убийственным взглядом, она, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, дрожащими губами произнесла:
– Именно от вас я этого меньше всего ожидала. Они оказались правы: это вы подослали ко мне Дацко, желая через него управлять мной, и попросили убедить подписать бумаги, против которых был Кругляков. Именно вы и убили его – его и Кустова. И вы же пытались управлять мной через этого… этого психа. Но, – она задыхалась от подкатывающего к горлу кома, – объясните мне, ради чего?
– Я обычный ученый, который за всю свою жизнь так и не смог заработать себе на старость. У меня, конечно, есть кое-какие сбережения, но с каждым годом они становятся все ничтожнее – цены растут, деньги дешевеют.
– И вы решили заработать на чужом несчастье?
– Я ничего не решал: все получилось само собой. Я просто работал над этим самым проектом, а потом предложил его продать. Кругляков не захотел даже слушать, а всему виной тот захват магазина, в котором засветились участники нашего проекта. Меня планировали уволить.
– И вы решили от него избавиться, причем так, чтобы никто даже не подумал, что это было убийство? – высказала свою догадку женщина, которой от спасателей было известно все случившееся. – Вы для этого и наняли Дацко?
– Всегда знал, что женщины – прозорливый народ, – спокойно признал свою вину Скупов. – Да, я поручил это дело именно ему. Рассказал, как и что нужно сделать, и он сделал.
– А чем вам помешал Кустов? Он что, тоже не соглашался вам помогать или, может, знал про ваши делишки и грозился мне все рассказать?
– О нет, у него как раз насчет этой вещицы были свои планы. Он очень хотел заполучить ее формулу, но я стер во всех компьютерах кое-какую информацию, и формулы были не полные. Он очень злился, искал недостающие элементы, но так ничего и не нашел. А потом он попытался выкрасть их из моего сейфа, за что и поплатился. Он с самого начала знал о проекте и строил относительно него какие-то планы. Я даже подозреваю, что и работать к нам он не случайно пришел.
– Значит, у вас он что-то нашел?
– Нет. Но мог найти, точнее, получить от вас. Я ведь совсем забыл, что у Круглякова формула тоже была. И если бы у него все получилось, он бы мог помешать моему плану.
– Какое безумие, какое… – Женщина всплеснула руками. – Немыслимо убивать ради какой-то формулы. Неужели вы не могли просто производить себе где-нибудь эту гадость и продавать в обход клиники? Не пришлось бы никого убивать, лишать жизни. Почему вы этого не сделали?
Старик выдержал ее упрекающий взгляд и, устало вздохнув, пояснил:
– Интересно, на какие же это деньги я бы сумел создать себе подобные лаборатории? Вирус слишком сложен, чтобы его можно было производить в домашних условиях. Он требует финансирования, и именно его я и желал получить. А пользуясь здешним оборудованием, без вашего согласия я не мог ни продавать, ни использовать его ни в каких целях. Если бы вы подписали бумаги, лекарство стало бы законным, и тогда я один бы мог делать на нем деньги, не имея ни единого конкурента…
– Так вы еще и ручки запачкать не хотели, – вспыхнула женщина. – Мразь! Ничтожество! Вы планировали в случае чего свалить всю вину на меня, а самому остаться чистым?
– А почему нет? – нагло переспросил ее тот. – Можно подумать, вы бы не выкрутились. С вашими деньгами это куда проще сделать, чем мне. И потом, никто бы не узнал. Производить препарат могли бы только у нас, а я бы сам следил за тем, чтобы вакцина одного качества поступала к нужным людям и совсем другого – ко всем остальным. Обычные жители даже бы не пострадали.
Сказанное ошарашило буквально всех. И мужчины, и женщина с трудом переваривали услышанное и пытались понять, как человек может так жестоко относиться к себе подобным лишь ради денег. Причем человек честолюбивый, заботящийся о том, чтобы на него не упала даже тень подозрения, и она бы не упала, не реши Алекс пойти на эту хитрость и, переговорив с директрисой, предложить ей им посодействовать. Та согласилась скорее потому, что просто желала поскорее избавиться от надоедливых спасателей, постоянно добавляющих ей проблем. И вот теперь все, кажется, выплывало наружу.
– А как же контора со школой киллеров? – Алекс посмотрел на Валентина. – Как же она сюда вяжется? Только лишь через Кустова?
Алекс не желал верить, что у них нет доказательств против этой конторы, которая губит сотни жизней и на которую они вышли буквально по чистой случайности. Ирония судьбы, так сказать. Хотя, как это нет доказательств, а Валентин? Он же был там, может все рассказать в милиции и тогда… Ну да это позже, сначала нужно закончить со стариком.
– И как вы думаете, что теперь с вами станет? – озадачил его вопросом Алекс. – На что вы рассчитываете?
Скупов широко улыбнулся.
– Молодые люди, все, что я вам рассказал, еще нужно доказать. Да, Дацко убил Круглякова и Кустова, но ведь он умалишенный. Что с него взять? И потом, ни одна комиссия не признает его вменяемым, а значит, и его показания суд не примет. А какие еще доказательства моей вины у вас есть? Эти бумажки с формулами? Ну так проект не мой, я лишь над ним работал вместе со многими другими. Если кто за него ответствен, так это руководство, покойное или… – Он, улыбнувшись, перевел взгляд на женщину.
– Так, значит, вы все просчитали? Подстраховали себя со всех сторон.
– Ну я же гений, этого у меня не отнять, – похвалил себя наглец, буквально млея от собственной неуязвимости. – Так что вы подумайте, прежде чем делиться всем этим с кем-то еще.
Скупов еще раз усмехнулся и, молча развернувшись, побрел к выходу. Словно в воду опущенные, мужчины стояли, не в силах вымолвить ни слова и не пытаясь его остановить. Такого поворота событий они уж точно никак не ожидали и помыслить не могли, что подобное возможно. Теперь стало понятно, почему старик хоть и не сразу, но все же свободно и, главное, спокойно обо всем им рассказывал, не боясь последствий. Их просто не могло быть. Он продумал все до мельчайших деталей, так что и тени пасть на его седую голову не должно.
