— Так что там они просили передать? Каковы их условия?
— Не знаю даже, как вам и сказать, — неуверенно замялся было Валентин, понимая, что признание в совершенном обмане может вновь вызвать взрыв агрессии у Соболенко, но потом решил, что смущаться ни к чему, так как это они оказывают помощь, а не просят о ней, и более решительно продолжил: — Для начала, думаю, нам стоит представиться. Мы работники спасательной службы МЧС. Я Грачев Валентин, а это мой коллега Ашот Мачколян. Вот наши документы. — Он продемонстрировал корочки.
Соболенко кивнул, давая понять, что все понял, и с напряженным видом замер, ожидая продолжения. Мачколян открыл рот, чтобы внести в беседу свою лепту, но Валентин ткнул его в бок:
— Как я понял, вы уже в курсе того, что произошло на теплоходе «Волга-1»? — произнес Валентин.
— Да, мне позвонили и сказали, что школьники захвачены и что я… — дальше мужчина запнулся и предпочел промолчать.
— И что же вы?.. — не удовлетворился таким обрывом фразы Валентин. — Какое требование они выдвинули?
— Вам должно быть это виднее, вы же сказали, что… Или вы меня обманули? — Глаза Соболенко уменьшились, превратившись в две маленькие щелочки. Рано, рано он поверил этим людям, даже не удосужившись проверить их личности.
— Правильнее будет сказать, что мы лишь слегка исказили правду, — поправил мужчину Валентин. — Двое из нашей бригады действительно находились на том теплоходе и должны были присматривать за детьми, но с командой и теми пассажирами, которых ссадили на лодки, ни один из них не вернулся. Так что они все еще там. Но это не главное, важно другое: что именно требуют захватчики от вас взамен на свободу школьников? Мы бы желали это узнать.
— Складно плетете, — с усмешкой парировал Соболенко. — Уверен, среди своих коллег-журналистов вы ценитесь, только я не намерен посвящать кого бы то ни было в свои дела и свою личную жизнь.
— Личную жизнь? — Ашот подскочил с дивана и, метнувшись к мужчине, схватил того за грудки. — Мать твою, да я тебе сейчас такую личную смерть устрою, ад сказкой покажется. Ты что думаешь, что, если ты там чего-то наворовал и кого-то обул, тебе это так легко с рук сойдет? — Ашот грубо тряханул Соболенко и, брызгая на того слюной, продолжил орать прямо в лицо: — Из-за тебя, падальщик поганый, дети сейчас находятся в окружении головорезов. Они, по-твоему, виноваты в том, что ты сделал?.. Или, может, ты думаешь, что никому не станет известно, что виноват в их похищении именно ты?
— Если и виноват, то косвенно, — попытался заступиться за себя мужчина.
— А хоть бы и так. Это ты потом их родителям объяснять будешь, если мы сейчас прессе информацию подкинем. Тогда тебе ни за какими семью замками не укрыться от возмездия.
— Ашот прав. Пока еще шумиха не началась, но несколько лишних слов, и, сами знаете, слух распространится быстро. А мы бы этого не желали, мы хотим помочь детям и попытаться высвободить их из лап преступников. Но для этого нам нужно знать, кто ваш враг и где его следует искать.
За спиной раздался какой-то шум, дверь распахнулась, и в кабинет влетело несколько мужчин в серой форме охраны.
— Вот они! — указав в их сторону, выкрикнул тот самый бедолага, которого Ашот унижал, попав в здание.
Узрев работников охраны, Мачколян вынужден был оставить в покое Соболенко и резко отпустил его. Тот от неожиданности упал мимо стула и повернулся к ворвавшимся.
— А вам никто не говорил, что следует стучать, прежде чем войти? — уперев руки в бока, пробасил он.
Вместо ответа какой-то шустрый малый двинул прикладом автомата Ашоту по лицу и тот, потеряв равновесие, едва не рухнул на стол, перед которым стоял. Почти сразу же к Ашоту подбежали двое других и принялись крутить ему руки, остальные двинулись на Грачева. Валентин не стал уподобляться своему товарищу и спокойно протянул руки вперед, позволяя свободно защелкнуть на них наручники.
Нацепив на нарушителей браслеты, охранники пинками направили мужчин к выходу. Уже у порога Валентин обернулся и напоследок бросил:
— Если все же передумаете, сможете нас найти по «01». Мы одни можем вам помочь выпутаться из всего этого.
— А ну, суки, уберите от меня свои руки, — горланил тем временем Ашот, извиваясь, как жирный боров в руках мясника. — А ну отвалили!
Один раз ему даже удалось раскидать всех в разные стороны, но уже через минуту на него навалилась вся орда охранников и он был пригвожден к полу. Ашоту это не понравилось, и из него полился такой поток горячих слов, что уши завяли бы даже у самого отпетого негодяя. За это ему тоже досталось, и в конце концов Мачколян все-таки смолк.
* * *
— Я промокла, как тряпка, — ныла Лилиана Ступина, следуя за остальными. — Мной уже полы можно мыть.
— Не тобой одной, — буркнул идущий позади Свинар.
— Да сколько он еще будет лить, мне это уже надоело. — Ивашка пытался спрятать у себя под одеждой возмущенную Банси.
— Сколько захочет.
— Нам нужно где-то переночевать, — остановившись, произнес прихрамывающий Максимов, которому было не особенно легко передвигаться после недавней схватки с кабаном, несмотря на то что он лично обработал рану и осуществил перевязку. — Давайте для начала осмотримся.
— Хоть бы где-нибудь пещера попалась. Я уже вся промокла до нитки, — ежась, пролепетала Ольга.
Андрей непроизвольно поискал глазами Капацкого, будучи уверенным в том, что этого замечания парень мимо ушей не пропустит и воспользуется возможностью оказаться поближе к девушке и предложить ей свою помощь. Но Петр был от Ольги довольно далеко и что-то там высматривал. Затем произнес:
— О, смотрите, вон та яма в овражке вполне сойдет за пещеру.
Ребята торопливо подошли к нему. На одной из сторон овражка под сваленным на землю деревом виднелось какое-то углубление.
— Интересно, что это такое?
— Напоминает нору хомячка, только очень большого.
— Это она и есть, только здесь и хомяк побольше — медведь называется. А это, судя по всему, берлога, — пояснил ребятам Андрей.
Граф сбежал вниз и, осторожно приблизившись к норе, стал принюхиваться. Затем осмелел и, нырнув в нору, исчез в ней. Ребята замерли в ожидании, боясь, как бы сейчас из норы не вывалил огромный медведь с загрызенной собакой в пасти. Уж он-то наверняка не испугается их, как тот кабан, а спасаться бегством, да еще по такой погоде, мало кому хотелось. Но опасного рева и рычания не послышалось, Граф выскочил из норы вполне бодрый и вернулся к ногам Максимова.
— Кажется, хозяин покинул недавно свое убежище.
— Кто же спорит, давно или нет. Это не важно. Главное, он его покинул, и мы теперь можем занять это место, — заторопился к берлоге Петр. — Вы как хотите, а я мечтаю спрятаться поскорее от этого мерзкого дождика.
Спустившись до ямки, Петр попробовал в нее протиснуться, но не получалось.
