– Если так и дальше пойдет, – почесал подбородок Грачев, – он окончательно угробит Пожарова, а он нам вроде как и живым бы пригодился. Что будем делать?
– Понятия не имею. Был бы звук чище, – закусил губу Величко, – можно было попробовать определить хотя бы местность, где все это происходит.
– Там проходят трамвайные пути, – сказал Грачев.
– С чего ты взял? – спросил у него Мачколян.
– Когда мы прослушивали кассету, я уловил какой-то протяжно-скрипящий звук и только сейчас понял, что это было. Так сигналят трамваи, когда кто-то преграждает им путь.
– Да, но трамваев в городе столько! – закатил глаза Ашот. – Боюсь, нужный не найти.
– Можешь снова настроиться на «жучок»? – поинтересовался Грачев у Максимова. – Вдруг что-нибудь еще удастся услышать.
– Могу, – спокойно кивнул тот и, нажав на одну из кнопок, запустил свой чудо-агрегат. Снова раздался треск и шум, от которого зачесалось в ушах. Мачколян даже не выдержал и слегка повернул чудо-технику колонками в сторону от себя. Как ни странно, это подействовало на машинку положительно, и все ею воспроизводимые звуки стали более различимыми.
Максимов молча послал Мачколяну благодарный взгляд, а тот просто пожал плечами, давая понять, что не знал, что так выйдет, и вновь все погрузились в прослушивание беседы Кирсанова и Пожарова.
– Где… спрашиваю? – раздался чей-то визгливый голос. Судя по количеству агрессии в нем, легко было понять, кому именно он принадлежит.
– В-о-о втором сейфе, – заикаясь, почти прошептал в ответ Пожаров и застонал.
Величко нервно сжал кулаки, боясь, как бы связь вновь не прервалась, ведь тогда многого уже не удастся узнать и услышать.
– Код? – потребовал Кирсанов.
– Ч-четыре, два… ш-ш-ш, восемь, – потеряв часть информации, передал агрегат слова Пожарова.
– Черт! – подосадовал Мачколян. – Прослушали!
– Тише ты, не шуми, – шикнул на него Грачев. – Это еще не все.
– С-соврал… пожалеешь, – послышался все тот же громкий голос, и вновь раздалось шипение.
Когда слышимость восстановилась, до мужчин донеслись какие-то стуки, чей-то топот, скрежет, скорее всего предметов мебели, стон и что-то еще.
– Вот! – буквально вскричал Грачев, услышав тот же звук, что уже был в первый раз.
– Это не трамвай, – закачал головой Мачколян.
– Это – нет, но он тоже был, – заметил Грачев. – А это… это что-то другое. Словно шум мотора…
– Мотоцикл? – предположил Ашот.
– Нет, не рычание, а именно шум. Как от вентилятора.
– Самолет! – догадался Величко. – Где-то рядом, так же как и здесь, проходит взлетная полоса.
– Это уже ближе к разгадке, – порадовался Ашот. – У меня в машине где-то карта города была, сейчас сверим.
– Как думаешь, почему голоса стихли? – прислушиваясь к шуму из хитрого устройства, спросил у Максимова Грачев.
– Вышли, – коротко ответил он.
– Похоже, что не все, – осторожно добавил Алекс. – Слышите, какой-то шорох.
– Думаешь, это Пожаров? – пристально посмотрел на него Валентин.
– Уверен. Если Кирсанов ранил его, ему нет никакого резона тащить его с собой туда, где якобы лежат деньги. Проще всего связать мужичка, сунуть ему в рот кляп – и пусть валяется до лучших времен.
– Логично, – согласился Ашот. – Он же ведь думает, что больше туда не вернется.
– Вот именно, думает, – поднял палец вверх Валентин. – Сомневаюсь, что Пожаров так сразу и сказал ему правду. Он мужик тоже неглупый, должен был сообразить, что его оставят в доме, а значит, пока Кирсанова нет, он получает шанс избавиться от пут и скрыться.
– Полагаешь, стоит попытаться добраться до него раньше, чем вернется Кирсанов? – уточнил пришедшую в голову мысль Величко.
Грачев кивнул. В этот момент появился Ашот с огромной, уже развернутой картой города в руках. С пыхтением присев на корточки, он наклонился вперед, чтобы положить карту на землю, но не удержал равновесия и упал на нее сам, едва не пропахав носом поверхность.
– Мачколян, худеть надо! – подколол его Максимов. – Видишь, ноги тебя уже не держат.
– А что ноги? Ноги – они для передвижения, а для этого у меня машина есть, – ничуть не обиделся Ашот. – Зато живот – это как раз то самое, что выдает в человеке доброту.
– Помним, помним, хорошего человека должно быть много, – закивал Грачев, склоняясь над картой.
Ашот отодвинулся в сторону, освобождая обзор, но затем вновь попытался наклониться вперед, чтобы посмотреть, что уже успели заметить его товарищи.
– Так, вот здешний аэродром, – тыкая в карту указательным пальцем, заговорил Величко. – Вот та взлетная полоса, у которой мы находимся.
– Но здесь трамваи поблизости не проходят, – добавил Грачев. – Это нам плюс, меньше времени на поиски.
– Остается вот эта улица, – Александр указал на район Орлиной горы.
– Только вот длинная она, зараза, – добавил Ашот. – Эх, жаль, Граф того… – Мачколян зевнул, – а то его помощью можно было бы воспользоваться.
– И в самом деле, его очень сейчас не хватает, – согласился Грачев. – Может, попробуем разбудить? Сколько часов-то прошло с момента укола?
– Часа четыре точно, – отозвался Величко. – Только мы все равно не знаем дозу, что ему ввели. Может, еще часа два проспит, а может, и вовсе лишь наутро очнется.
– Нет, до утра мы ждать не можем, попробуем-ка его поставить на ноги сейчас, – потирая руки, сказал Мачколян. Затем с некоторым трудом встал и поплелся к машине. Александр пошел за ним следом.
Открыв дверцу в салон, Ашот погладил собаку по шерстке и попробовал слегка потрепать. Пес никак не прореагировал на эти его действия, продолжая мирно посапывать.
– Ну ладно, придется по-другому, – заворчал себе под нос Мачколян и потянулся за аптечкой. Открыв ее, достал какой-то маленький пузырек и принялся откупоривать его крышку.
– Что это? – просто не мог не поинтересоваться Величко.
– Нашатырь, – буркнул Ашот. – Лично меня даже мертвого способен поднять. Попробуем, может, подействует.
Выдернув пробку, он попытался поднести пузырек к носу Графа и на всякий случай приподнял его голову, но у него ничего не получилось, так как Грачев молниеносно перехватил его руку и отрицательно замотал головой.
– Чего? – не понял Ашот.
– Не надо собаку портить, – пояснил Валентин. – Резкие запахи способны отбить нюх, а нам именно это качество очень как раз и нужно.
– Ну да! А как тогда еще его будить?
Грачев неловко повел плечами и вопросительно посмотрел на остальных.
