– Разве их еще не все нашли? – недоверчиво произнес скульптор.
– Клады прятали в разные времена, и сами они тоже были разными.
Вот взгляни, – он высунул из-под футболки, оттянув ее трикотажную горловину, странный медальон на толстой нитке – тускло и серовато поблескивающую пластинку.
Юрка с любопытством дотронулся до нее пальцем. Потом придвинулся к Иннокентию и стал вертеть в руках тонкий прямоугольничек. Обнаружив на нем надписи, он удивленно посмотрел на товарища.
– Я ничего не понимаю, – пожал он плечами. – Это какая-то криптограмма?
– Все гораздо проще, – покачал головой Иннокентий, – это письмо одного из лучших военачальников Митридата Эвпатора. В нем он докладывает царю, что спрятал его казну в условленном месте. При этом все, кто знал о месте, были убиты. А их было почти две дюжины.
Если прикинуть, сколько может нести один человек, то получается, что вес сокровищ должен быть около полутонны. Представляешь, сколько это в денежном выражении? А если учесть, что каждая монета или ювелирное изделие середины первого века до нашей эры имеет еще и историческую ценность…
– И сколько же это получается? – Юрка округлил глаза и расширил ноздри.
– Много, – выдохнул Иннокентий.
– И я получу половину? – с азартом спросил Юрка, выпуская медальон.
– Нет, – Иннокентий покачал головой.
Скульптор недовольно сморщил свое маленькое лицо.
– Ты получишь четвертую часть, как каждый член нашей экспедиции, – медленно проговорил Иннокентий, – плюс…
Юрка замер, ожидая продолжения. -…плюс возмещение расходов, которые пойдут на финансирование экспедиции.
– А далеко нужно ехать?
– Не очень, – покачал головой Иннокентий, – триста-четыреста километров.
– Четыре-пять часов, – прикинул скульптор. – Вроде немного… А конкретнее ты сказать не можешь? Я бы хотел знать поточнее.
– В свое время узнаешь, – решительно произнес Иннокентий, и в комнате воцарилось молчание.
Он уже было подумал, что зря связался с этим скульптором, но тот снова заговорил:
– Хорошо, я согласен, – рубанул он воздух ребром ладони.
– Погоди соглашаться, – усмехнулся Иннокентий, – там еще придется немного полазить по горам, а может, и понырять, как тебе хотелось.
– Тем более согласен, – Юрка расплылся в улыбке. – Только мне через пару месяцев в Питер нужно.
– Управимся быстрее, – успокоил его Иннокентий, – а теперь пошли. Спихнем монеты, которые я тебе предлагал, чтобы я тоже смог внести свою лепту.
* * *
Чтобы не светиться самому на базаре, опасаясь, что его могут засечь люди Хазара, Иннокентий устроился за столиком небольшого кафе на открытой террасе, а торговать монетами отправил Юрку, убедив его, чтобы отдавал их за полцены, если найдется покупатель. Он с удовольствием потягивал холодное белое вино из тонкостенного стакана, когда появился скульптор.
– Вот, – Юрка с улыбкой выложил на стол пять зеленых сотенных бумажек и устроился на соседнем стуле.
– Ух ты, – удивился Иннокентий, когда пересчитал деньги, – я и не рассчитывал на такую сумму.
– Я своего не упущу, – с достоинством ответил Юрка. – Когда будем покупать оборудование?
– Оборудование можно будет найти поближе к месту, – Иннокентий спрятал деньги в карман, – а пока я тебя познакомлю со своей девушкой и ее братом.
Он и сам не заметил, как назвал Галину своей девушкой.
* * *
«Уазик», у которого открывались только форточки и в котором было душно, как в железном гробу, высадил Галину с Валентином на развилке, в трех километрах от Рубановского. Расплатившись с водителем, они пошли по пыльной дороге, обсуждая по пути предстоящие планы. Валька нервно доказывал сестре, что Кеша собирается их надуть.
– Ну, пойми, – бурно жестикулировал он, – какой дурак за так просто будет тебе говорить, что обнаружил казну Митридата?!
Разве бы ты так сделала? Или, например, я? – тыкал он себя в грудь большим пальцем.
– Кеше нужны помощники, – рассеянно глядя себе под ноги, отвечала сестра, – а на кого здесь он еще может положиться?
Кроме того, насколько я знаю, казна Митридата Эвпатора – это не десяток медных монет. Там на всех хватит.
– Он собирается привести какого-то своего дружка, – продолжал пылить Валька. – Как это тебе нравится?
– Это его дело, письмо-то обнаружил он.
– Но трубку нашла ты, а я ее откопал, – упрямо твердил Валька.
– Ну и искал бы сам свои сокровища, раз такой умный, – мягко осадила его Галина.
– Ха, – только и мог сказать Валентин на справедливое замечание сестры.
Его упрямые брови сошлись на переносице. Он шел, гордо подняв голову, не глядя по сторонам. Дорога впереди разветвлялась, к селу вела та, что убегала вправо. И тут сзади послышался отчетливый звук мотора.
Ребята машинально оглянулись. В нескольких десятках метров от них полз ослепительно отсвечивающий на солнце знакомый зеленый джип.
– Хазар! – испуганно крикнул Валька.
Галина растерянно остановилась – прямо-таки приросла к месту. Валентин тронул сестру за руку.
– Бежим!
Они сорвались с места, как два спринтера. Но, к их величайшему несчастью и удивлению, навстречу им из-за поворота выехал «Мерседес».
Ребята заметались. Потом рванули через поле. Вылезшие из джипа Сальмон и Малыш поскакали за ними вдогонку. Из «мерина» медленно выбрался самодовольно улыбающийся Хазар, за ним выпрыгнул Леха.
– Как думаешь, догонят? – ухмыльнулся Хазар.
– Обязательно! – Глаза Лехи сверкали злым азартом.
Галина отставала, Валентин же мчался, как спугнутый охотником заяц.
Он все время оглядывался на сестру, но скорости не сбавлял.
– Стрелять буду! – Сальмон выхватил пистолет и пальнул в воздух. – Стой, паскуда!
Бабахнувший в широком поле выстрел был похож на быстрый раскат грома.
Сальмон не унимался, но теперь он стрелял не вверх, а по убегавшим рядом с ними. Галина, изнемогая от усталости и страха, рухнула в пшеницу.
У нее просто подкосились ноги. Валька, увидев, что сестра исчезла, остановился. Туша Малыша нависла над лежавшей Галиной, как вздыбленная скала. Его дурацкая рожа радостно ухмылялась.
Над ним стояло огненное солнце, словно его злобный союзник.
Оно слепило и жгло, расплавленным серебром падая на глаза.
– Подь сюды, сучий выблядок, – поманил пальцем Валентина Сальмон. – Понял, никуда вам не деться, в натуре? Сеструха твоя конкретно в дерьме. Так что иди, а то ей хуже будет!
