Яна со злостью достала из пачки сигарету и, не дожидаясь, пока Танин поднесет ей зажигалку, прикурила от своей. Она сделала несколько глубоких затяжек, глядя мимо Китайца, потом подняла бокал и одним махом осушила его.
– Возможно, я помог бы тебе… – сказал Китаец, видя, что Яна немного успокоилась, – только…
– Что только? – насторожилась она, повернув к нему голову.
– Ты должна ответить на несколько моих вопросов, не пытаясь понять, зачем мне это нужно. Согласна?
Она неопределенно пожала плечами.
– Обещаю, что не буду использовать эти сведения против тебя, – приободрил он ее. – Итак, расскажи мне, чем ты занимаешься на заводе Крестовского?
– Я же тебе уже говорила, – недовольно произнесла Митрохина, – моя фирма – генподрядчик, мы строим…
– Это я знаю, – перебил ее Китаец. – А кроме строительства? Меня интересуют, если так можно выразиться, не вполне законные операции. Что, например, ты можешь сказать насчет отмывания денег?
– Нет, – Яна решительно покачала головой, – у меня вполне легальный бизнес.
– Боюсь, что так мы с тобой не договоримся, – вздохнул Китаец, поднимаясь из-за стола, – пойду возьму себе что-нибудь покрепче.
Он направился к барной стойке, изящно изогнутой, словно гюрза в руках змеелова.
– Приятель, – обратился он к бармену, пока тот наливал ему коньяк в большую пузатую рюмку из белого стекла, – я ищу Диму, его сегодня не было?
– Не помню такого. – Бармен, невысокий стройный парень в белой сорочке с коротким рукавом и черным галстуком-бабочкой, пожал плечами и поставил перед Таниным коньяк. – Много здесь всяких ходит.
– Здоровый такой парень, с ним частенько бывает Миша Заватов. – Китаец жестом показал бармену, что сдачу с сотки он может оставить себе.
– Диман Грушин? – Память начала возвращаться к бармену. – Сегодня я его не видел. Он обычно вон за тем столиком сидит, – показал он в глубь зала, на пустующий столик рядом с колонной.
– Тебя не затруднит показать мне его, если он появится? – Танин положил на полированную поверхность стойки пятидесятирублевую купюру.
– Ладно, – кивнул бармен, и купюра тотчас же исчезла со стойки.
Китаец забрал рюмку с коньяком и вернулся к своему столику.
Яна с задумчивым видом рассматривала свои длинные, накрашенные лаком в тон губной помаде ногти.
Танин сделал глоток коньяка и молча принялся за салат.
Официант, на подносе которого стояло огромное блюдо с шашлыком, нанизанным на шампуры, выставил блюдо на стол и принялся ловко снимать мясо с шампуров на тарелки.
– Приятного аппетита, – улыбнулся он, забирая поднос.
Китаец кивком поблагодарил его, наполнил бокал Яне, а сам поднял рюмку с недопитым коньяком.
– Ну что, – улыбнулся Танин, – давай выпьем и продолжим наше молчание. Это иногда бывает очень полезным.
– Ты несносный человек, Владимир! – Яна подняла бокал и коснулась им рюмки Танина.
По тону, каким она произнесла эту фразу, он понял, что лед тронулся. Сейчас, еще немного, и она все ему выложит. Просто нужно чуть-чуть подождать.
Они выпили и принялись за шашлык. Мясо было приготовлено замечательно. Вымоченное в уксусе, приправленное базиликом, кинзой, укропом и еще массой каких-то трав и специй, оно было ароматным и нежным. Правда, и Танин сразу почувствовал это, дрова были не твердых пород, но это вполне компенсировалось всеми остальными качествами.
– Неплохое мясо, – заметил он, взглянув на притихшую Яну, и тут же добавил: – Не хочешь продолжить нашу занимательную беседу?
– Если ты пообещаешь, что все останется между нами, – ответила она.
– Хранить секреты – составляющая часть моей профессии, – снисходительно пояснил Китаец. – Значит, ты все-таки отмывала денежки через свою фирму?
– Только не нужно иронизировать по этому поводу. Все получилось как-то само собой, – с сожалением сказала Митрохина. – Сначала отец попросил меня провести наличные деньги через мой счет. Ему, конечно, я отказать не могла, хотя и знала, что деньги получены не совсем законным путем. Потом, после его смерти, ко мне обратился его знакомый с тем же самым вопросом. В то время мне было как-то не до раздумий о моральных принципах и я дала согласие.
– Этот человек, знакомый твоего отца, – Тяпкин Юрий Николаевич?
– Да, – кивнула она, с удивлением глядя на Танина. – Откуда ты знаешь?
– Давай договоримся: вопросы задаю я… пока, – безапелляционно заявил Танин. – И не нужно строить из себя этакую невинную девочку, соблазненную злыми дядями. Ты с самого начала знала, на что идешь. Сначала Борода, потом Тяпа не без помощи Заватова грабили завод, а полученные от продажи ворованных подшипников деньги отмывали через твою фирму, которая, по иронии судьбы, ведет строительство для того же самого завода. Неплохо устроились, нечего сказать. Ну, отмывали наверняка не только через твою, – согласился он, заметив протестующий жест Яны. – Но это так, лирическое отступление. Я сейчас изображу тебе в нескольких штрихах, какой мне представляется сложившаяся ситуация.
Уставившись в пустой бокал, который она держала в руке, Митрохина молча слушала.
– Крестовский, которого назначили на место генерального директора, начал на заводе чистку и уволил нескольких человек, в том числе и Заватова. Всех, показавшихся ему подозрительными. Заватов в то время работал на Тяпу, который помогал ему перегружать и реализовывать ворованные подшипники. С увольнением Заватова лавочка прикрылась, и Михаил Леонидович, видя, что Тяпа бездействует, решил кинуть его и переметнулся на другую сторону. К кому, мне еще предстоит выяснить. Скорее всего, это Магарыч или Башкир. Они похищают дочь Крестовского и назначают ему выкуп: вернуть Заватова на прежнее место и поделиться с ним акциями завода, чтобы тот мог, как и раньше, состряпывать липовые документы на переадресовку товара. Только почему-то они тянули время. Я долго ломал голову, с чем это связано, а потом, после покушения на Тяпу, понял: пока Тяпа жив, он не простит Заватову предательства. Поэтому сперва нужно было разделаться с Юрием Николаевичем. Хочешь еще вина? – Китаец заглянул Митрохиной в глаза.
– Да, – кивнула она, – не помешало бы.
Танин сделал знак официанту и, когда он подошел, заказал бутылку «Саперави» и сто грамм коньяка.
– «Камю» или «Реми Мартен»? – Тот вопросительно склонил голову.
– «Кизлярского» или «Дагестанского», – уточнил Танин, закуривая.
Он подождал, пока официант отправится выполнять заказ, и посмотрел на Яну.
– Знаешь, почему я тебе все это рассказываю?
– Потому что хочешь мне помочь? – полувопросительно-полуутвердительно произнесла она.
– Не совсем. – Он отрицательно покачал головой. – Помочь должна мне ты. Просто, как мне кажется, цели у нас довольно близкие, и если я достигну своей, то и ты не останешься внакладе. А вот и наши напитки. – Он подождал, пока официант снова удалится, и наполнил бокалы.
