– Эй, лови.
Рядом с ним что-то звякнуло об асфальт. Он поднял большой латунный ключ и посмотрел наверх.
– Заходи, – махала ему рукой с балкона пятого этажа Инна.
Китаец вставил ключ в скважину замка и открыл дверь. Лифт отсутствовал. Но Китайца это нимало не расстроило. Быстрым пружинистым шагом он преодолел отделявшие его от Инны марши и вошел в приоткрытую, обитую черной кожей дверь. Инна ждала его в тесной прихожей, легкая кривизна стен которой скрадывалась обоями «под кирпичик». Не успел Китаец поздороваться, как Инна повисла у него на шее. Он почувствовал на губах ее горячее дыхание, в котором привкус табака мешался с парами алкоголя. Столь «поспешная интимность», как некогда выразился один классик австрийской литературы, не входила в его планы, но, будучи человеком чутким, он осторожно обнял девушку и позволил ей себя поцеловать. Поцелуй оказался быстрым и смазанным.
– Что празднуешь? – Китаец деликатно отстранился от Инны.
– Сотрясение головного мозга, – засмеялась она, показывая на голову. – Вчера один из Тяпиных скотов так вдарил мне, что я едва не проломила башкой кафель в туалете «Амазонки». Он отобрал у меня твою визитку. Так что ты засвечен, – с грустной усмешкой добавила она, жестом приглашая его на кухню.
– Бедняжка! – Танин сострадательно посмотрел на девушку. – Ты обращалась к врачу?
– Я сама себе врач и телохранитель, – задорно отозвалась Инна. – Косметику жаль, – вздохнула она, – всю разбил и раскрошил, гад!
– Ты смелая девушка, если после такого инцидента звонишь мне домой, – улыбнулся Танин, усаживаясь в обитое цветастым гобеленом кресло.
На столе, накрытом такой же, в тон обивке двух кресел, «веселенькой» скатертью, стояли бутылка «Смирновской», маленький граненый стаканчик и закуска: соления, колбаса, сыр и цитрусовые.
– Выпьешь со мной? – Не дожидаясь ответа, Инна достала из настенного шкафа точно такой же, как у нее, стаканчик и, небрежно протерев его полотенцем, поставила подле своего.
– Я за рулем, да и времени у меня мало, – Китаец взял дольку лимона и поднес к губам.
Инна опустила обе руки ему на плечи.
– Ну а все-таки? – Она наклонилась и заглянула ему в лицо.
– Расскажи мне лучше о Заватове, – попросил он, беря Инну за руку и усаживая ее к себе на колени.
– Ну ты, сыщик, даешь, – засмеялась она, обвивая рукой его шею, – какая женщина станет вспоминать о разных там козлах, сидя у тебя на коленях?
– Женщина, которая хочет мне помочь… Тем более отважная женщина… – Китаец положил в рот дольку лимона и стал медленно жевать.
– Ты женат?
– Какое это имеет отношение к делу? – недоуменно посмотрел на нее Китаец.
– Жена у тебя, судя по голосу, молодая… – с томной досадой сказала Инна, проводя рукой по его волосам.
– Это не жена, а секретарша.
– Любовница, значит, – спокойно констатировала Инна.
– А вот и не угадала. Ну так что?
– Хочешь, чтоб я рассказала, как спала с ним? – провоцирующе засмеялась Инна.
– Интимные детали меня не интересуют, а вот что он за человек, его знакомства и так далее…
– Да подлец обычный, – лаконично определила Инна.
– Ну а если поподробнее?
– А ты выпей со мной, – требовательно крикнула Инна.
Китаец тяжело вздохнул и потянулся к бутылке. Разлил водку по стаканам и подвинул один из них Инне. Они синхронно подняли их и так же дружно выпили. В качестве закуски Инна предпочла поцелуй. На этот раз он был более долгим и продуманно-смелым.
– Вижу, ты давно не спал с женщиной, – хозяйским глазом окинула его Инна, рука которой спокойно легла ему на низ живота.
– Я что, так бурно реагирую? – засмеялся Китаец.
– А сам не чувствуешь? – хитро улыбнулась Инна.
– Ну так что у нас с Заватовым? – вернул он ее к интересующей его теме.
– Я обслуживала его примерно раз в неделю. Иногда он платил, а чаще – нет. Однажды даже стала свидетельницей скандала, который закатила ему одна дамочка. Она застукала нас у него в кабинете.
– В каком кабинете?
– На заводе его… Ну, где он работает… – Инна пожала плечами. – Они с одним дружком нахрюкались. Время было к вечеру. Народ уже домой потянулся. Он звонит мне домой: мол, срочно приезжай. Охота приспичила. И бери с собой какую-нибудь кобылку, говорит. Такую, чтоб обслужить по высшему разряду могла. У меня, мол, тут приятель, сильно по бабам соскучился. Я вас потом, говорит, к ресторану отвезу. Куда там, отвез, – издевательски засмеялась Инна, – пьяню-ющий был! Ну вот, приезжаем мы с Катькой на завод, а нас не пускают на проходной. Я – ему звонить. Он распорядился, нас пропустили – все-таки зам генерального. Вся администрация уже домой свалила, вечереет конкретно, я тебе скажу. А нашему Михасю секс подавай! Вошли в кабинет, а там – пир горой! Ну, мы тоже к столу присели, слово за слово – с его приятелем познакомились. Приятель неказистый какой-то, смурной, с головой обритой. Миша по сравнению с ним – ангелок. Ну так вот… – Инна призывно посмотрела на Танина и следом – на бутылку. – Давай еще по маленькой, а?
Китаец пожал плечами и плеснул водки в оба стакана. Они чокнулись и выпили.
– Что же было дальше? – спросил Китаец.
– Пойдем, – Инна встала с его колен и поманила за собой.
Он тоже поднялся. Инна продолжала пятиться по направлению к гостиной. Китаец понимающе улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Тебе понравится, – вкрадчиво прошептала Инна, – продолжение рассказа в постельке.
Она весело подмигнула и одним ловким движением освободилась от тонкого шелкового халатика. Он соскользнул к ее ногам, красивым и длинным, как еще в ресторане успел заметить Китаец. Его взору предстало ее покрытое первым, довольно ровным загаром тело. Бедра были, пожалуй, чуть узки, но общие пропорции соблюдены. Повинуясь «основному инстинкту», Китаец последовал за прекрасной шантажисткой в спальню.
Надо отдать должное дизайнерскому таланту Инны: имевшую место быть в каждой «хрущевской» квартире стену, разделявшую две маленькие комнатенки, смежные с гостиной, она ликвидировала. Поэтому спальня уступала гостиной только шириной. Плотно задернутые шторы не позволяли свету проникать в этот альков, который Инна оформила с большим вкусом. Вместо розовых рюшей и лимонно-желтых покрывал Китаец обнаружил темно-синий атлас и темное дерево.
Очутившись в спальной, Инна вплотную приблизилась к нему и сунула руки ему под пиджак. Нащупала кобуру.
– Может, ты сам с этим справишься? – улыбнулась она подрагивающими от сладострастия губами.
Только сейчас Китаец заметил легкую асимметрию ее рта, которому характерное подрагивание придавало дополнительную прелесть и соблазнительность.
