Чижиков обвел нас сердитым взглядом, и залысины на его лбу покраснели. Однако в лице его что-то дрогнуло, и голос зазвучал уже довольно неуверенно.
– Так это, вроде… я вас слушаю… – проговорил он. – Вы по какому-то вопросу?
– По вопросу Бухгалтера, – сказал Чехов.
– Бухгалтера? Какого бух… – Внезапно речь его оборвалась, и краснота на лбу сменилась бледностью. Он инстинктивно начал приподниматься со стула.
– Сидите пока, – небрежно сказал Чехов. – А то еще упадете. Вы правильно догадались, о ком идет речь…
– Догадался? О чем догадался? – упавшим голосом пробормотал Чижиков.
– Он по-прежнему в Таможенном переулке обретается? – спросил Чехов, выпуская дым в лицо собеседнику. – Или сменил явку?
Бледность на физиономии Чижикова превратилась в снежную белизну. Он широко открыл глаза и, не мигая, смотрел на Чехова, словно потерял разум от ужаса. Юрий Николаевич не торопил его, спокойно мусоля папиросу. Наконец Чижиков сумел из себя выдавить:
– Я не понимаю, о чем вы говорите… – Но это прозвучало совсем неубедительно.
Чехов усмехнулся и тщательно смял в пепельнице окурок.
– Знаете что, Чижиков? Не берите на себя несвойственные вам функции. Может быть, вы прекрасный администратор, образцовый семьянин, но как конспиратор и гангстер вы никуда не годитесь. Признайтесь, вас втянули в это дело случайно? – Поскольку Чижиков ничего не ответил, Юрий Николаевич продолжил: – Или польстились на легкий заработок? Поверьте, он совсем не легкий… Кстати, вам известно, кто такой Щука?
Чижиков дернулся, точно от удара током, глаза его забегали.
– Похоже, известно, – удовлетворенно сказал Чехов. – Там, на улице, стоит машина с его людьми. Если не пойдете навстречу нам, то есть правоохранительным органам, вами займется Щука. Все очень просто.
– Да-да, все очень просто, – забормотал Чижиков, нервно перебирая лежащие на столе бумажки. – Мы учились в одной школе. Да-да… Пожалуй, мы были друзьями… недавно он нашел меня сам и сказал, что попал в большую беду… Он ложился на операцию в одну клинику и попросил меня… В общем, если бы ему угрожала опасность, я в любое время должен был забрать его оттуда и спрятать. В Таможенном переулке живет моя тетка… Он все еще там. Он смертельно боится этого Щуки и даже носа никуда не показывает. Он вооружен!
– Сколько же он намерен там сидеть? – поинтересовался Чехов. – Ваша тетка…
– Она с большим приветом, – поспешил ответить Чижиков. – То есть она в порядке, сама себя обслуживает… Но она как будто ничего не замечает вокруг. А Славик, ну… его зовут Вячеслав Тонков, если вы не знаете… он хочет отсидеться там по крайней мере два-три месяца…
– Это серьезный срок, – покачал головой Чехов. – Три месяца в компании душевнобольной старухи…
– Вы не представляете, как он озверел, – пожаловался Чижиков. – Бросается на меня с кулаками… Признаться, я уже устал!
– Ну вот видите! Значит, нас вам бог послал! Мы освободим вас от этого человека…
– Прямо сейчас? – с надеждой спросил Чижиков.
– Ну-у, почти! – сказал Юрий Николаевич. – Просто надо будет кое-куда съездить.
– Т-туда, к т-тетке? – догадался администратор.
– Вот именно, – кивнул Чехов. – Кстати, сколько вам заплатил ваш Славик?
– Понимаете, – волнуясь, ответил Чижиков. – Пока я не получил от него ни копейки. Правда! Его деньги спрятаны в другом месте, а где, он не хочет говорить…
– Это печально, – заметил Чехов. – То есть нам он, конечно, скажет. А вот вас ждет разочарование. Как я понимаю, эти три месяца он собирался жить на ваши деньги?
– Ну-у, в общем… – замялся Чижиков. – Да ладно! Это все пустяки. Мне и денег его не надо! Только скажите… – Он искательно заглянул в лицо Чехову. – Меня не посадят?
– Не думаю, – серьезно ответил Юрий Николаевич.
– Тогда поехали поскорее! – воскликнул Чижиков и, выбравшись из-за стола, полез в шкафчик, стоявший в углу. – Только он вооружен! Я вам уже говорил?
Он накинул на шею шарф и влез в рыжую замшевую куртку, которая делала его фигуру еще полнее. Движения его были лихорадочны и торопливы.
Чехов слез со стола и кивнул мне головой. Я вышел в коридор. Юрий Николаевич пропустил Чижикова вперед и двинулся за ним следом. Я понял, что он еще не вполне поверил в невинность администратора.
Отпирая дверцы «Жигулей», Чехов негромко сказал мне:
– Ну, видишь, как я был прав? Они опять поменяли машину.
Я посмотрел налево – вместо «Волги» у тротуара стоял «УАЗ», «буханка».
– Ты думаешь, это они?
– Скоро узнаем! – сказал Чехов, плюхаясь в кресло. – Чижиков, садитесь вперед!
Мы медленно проехали мимо «УАЗа». Стекла в салоне были закрыты белыми занавесками. В кабине скучал водитель, ничем не примечательный парень в кепке, надвинутой на нос.
– Сколько влазит в «УАЗ»? – спросил Чехов. – Восемь-десять человек? Очень удобно.
Мы повернули за угол. В последний момент я успел заметить, как зеленая «буханка» медленно тронулась с места.
– Кажется, узнали! – со вздохом объявил я.
– Отлично! – обрадовался Чехов. – Теперь главное – не дай бог не потеряться! Это было бы очень обидно! Но и подставляться слишком явно – тоже ни к чему. Поэтому, извините, поедем немножко в обход…
Бедный Чижиков, который не понимал из нашего разговора ни слова, просто еще больше встревожился и ушел в себя. Кажется, он тоже испытывал в отношении нас сомнения.
Мы довольно долго, но не слишком замысловато петляли по улицам, постепенно приближаясь к цели своего вояжа. С какого-то момента «УАЗ», следовавший за нами, исчез, и его место заняла серебристая «Вольво».
– Жаль, у нас рации нет, – посетовал Чехов. – Они наверняка переговариваются… Ну, да черт с ними! Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, верно, Чижиков? – Тот от неожиданности вздрогнул, а Чехов захохотал. – Это как с деньгами, да? Сколько о них ни говори, а в кармане от этого не прибавится…
Чижиков покраснел и уткнул нос в складки пушистого шарфа. Наконец мы въехали в Таможенный переулок. Чижиков заметно разволновался и снова побледнел. Я с любопытством разглядывал полупустую улицу, ожидая увидеть здесь вооруженную до зубов засаду, но ничего, кроме немногих прохожих, не заметил.
Чехов повернул машину возле неприметного пятиэтажного дома во двор. В глубине двор ограничивался глухой стеной соседнего здания, возле которого росли рядком чахлые кусты. Напротив двери второго подъезда стоял белый фургончик, поперек кузова которого было написано броскими черными буквами: «Магазин-салон „Пальмира“. Электрические бытовые товары».
Мы вышли из машины. Чехов запер дверцы и подмигнул мне. Чижиков, сунув руки в карманы куртки, опасливо оглядывался по сторонам. Он нервничал и кусал губы.
