Противника я не увидел, а скорее учуял. Откуда-то сбоку на меня вдруг пахнуло свежим водочным перегаром, и я ощутил едва заметное движение воздуха на своих волосах. Почти интуитивно саданул кулаком в навалившуюся тень.
Я услышал сдавленный крик и звон упавшей на пол металлической трубы. Опоздай я на секунду, и эта труба прошлась бы по моей макушке. Однако передышки я не получил. С неожиданной яростью и силой невидимый соперник пихнул меня в грудь и бросился к выходу. Я ударился спиной в стену, оттолкнулся от нее и рванул вдогонку.
Теперь силуэт убегающего человека был хорошо виден на фоне дверного проема – я сразу узнал долговязую фигуру в кожаном пальто, полы которого сейчас смешно подпрыгивали и развевались. Я успел подставить ногу, прежде чем хирург выскочил из подвала, и он с проклятием растянулся на ступеньках заплеванной лестницы, больно ударившись локтем о каменное ребро.
Впрочем, алкоголь и здесь сыграл свою положительную роль – не обращая внимания на боль, хирург тут же сел, развернувшись ко мне лицом, и попытался пнуть меня ногой. Я легко увернулся от удара и, наклонившись, сгреб коллегу за грудки.
– Что тебе надо?! – отчаянно просипел он задушенным голосом. – Я милицию позову!
– Зови! – согласился я. – Только кричи громче, а то даже я тебя плохо слышу.
Он страдальчески посмотрел по сторонам и наверх в надежде, что кто-нибудь из жильцов появится на лестнице. Но ему не повезло – вокруг не было ни души. На лице доктора вдруг нарисовалась полная апатия и покорность судьбе.
– Если хотите грабить – бумажник во внутреннем кармане, – задыхаясь, пробормотал он. – Там еще есть пара сотен.
Признаться, я оторопел – я ожидал чего угодно, только не обвинения в разбое. Мои розыскные мероприятия оборачивались какой-то странной и опасной стороной. Невольно мои пальцы сами собой разжались, и освобожденный доктор обессиленно опустился опять на ступеньки, болезненно морщась и потирая шею ладонью. Я присел рядом с ним и бессильно опустил руки. Так мы сидели несколько долгих минут, не зная, что сказать другу другу. Впервые я пожалел о том, что не курю. В такой ситуации могла выручить только сигарета.
– Закурить есть? – спросил я безнадежно.
– Не курю! – мрачно буркнул хирург, покосившись на меня с опаской.
Мы еще немного помолчали.
– Кепку, черт, потерял! – с досадой вдруг сказал хирург.
– Можно спуститься поискать, – предложил я.
– Чего там искать! – зло откликнулся хирург. – Затоптали все! – Он плюнул на пол и ожесточенно растер плевок ногой.
Сейчас он уже не казался мне подозрительным – измученный, полупьяный человек, не понимающий, чего от него хотят. Я решил покончить со всем разом.
– Как вас зовут? – спросил я.
Хирург издал губами звук, напоминающий ржание.
– Ты гнался за мной, чтобы спросить, как меня зовут? – спросил он, вкладывая в ответ весь сарказм, на который был способен.
– Хорошо, сформулирую вопрос иначе, – со вздохом сказал я. – Где вы находились в момент убийства на территории больничной автостоянки?
Хирург раскрыл рот и беспомощно уставился на меня, глаза его косили – самую малость.
– Так ты из милиции… – устало пробормотал он.
Мне не хотелось возражать – забавно было почувствовать себя в шкуре полицейского. Но хирург, кажется, не разделял моих чувств. Он повесил голову и обреченно сказал, словно размышляя вслух:
– Вы, менты, окончательно обнаглели – ведете себя как отморозки из подворотни!
Мне стало обидно за милицию, и я сказал:
– Ага, а вы не обнаглели – лупить сотрудника по голове трубой! При исполнении! Это знаете чем пахнет?
– Я же не знал, – резонно заметил он. – Я думал, ты меня обчистить хочешь…
– Как фамилия? – требовательно спросил я.
– Груздев, – сказал он покорно. – Груздев Николай Петрович. Только я ни про какое убийство не знаю. А что, действительно кого-то убили?
Он даже не старался изображать удивления – ему было абсолютно безразлично. Я окончательно понял, что сел в лужу, но постарался выжать из ситуации все, что возможно.
– Назвались Груздевым, так уж полезайте в кузов! – грубовато скаламбурил я. – Вы дежурили в ночь убийства, но никто вас в клинике не видел. Более того, медсестра заявила, что вы не вышли на работу из-за болезни. И вдруг утром вы оказываетесь на месте. Как это можно объяснить?
Груздев отер лицо и украдкой взглянул на меня. В голосе его вдруг послышалась неуверенность.
– Медсестра – просто дура, – сказал он. – Я всю ночь был на работе. Но одной пациентке стало дурно…
– Это я слышал, – перебил я его. – Мы допросили эту пациентку. Думаю, правду установить будет нетрудно.
Груздев закашлялся, содрогаясь всем телом и судорожно вытягивая шею. На него было тяжело смотреть. Наконец он затих и махнул рукой.
– Мне нужно выпить!
– Сначала ответьте на мой вопрос! – потребовал я.
– Я ни в чем не виноват! – с горячностью заявил он. – Клянусь вам, я ничего не знаю об убийстве!
– Однако вы до сих пор не сказали, где вы были в ту ночь, – возразил я.
– Да в клинике я был, в клинике! – срываясь на крик, ответил Груздев. – У меня железное алиби, ясно вам!
– Не кричите так громко, – посоветовал я. – Если у вас алиби, то почему вы все время ходите вокруг да около?
– Послушайте, вы можете меня понять? – заговорил он, переходя теперь на шепот. – Я попал в ужасный переплет! Это дурацкое убийство… Зачем мне чужая головная боль? Я скажу вам все, но обещайте, что это останется между нами, иначе меня вышвырнут с работы!
Мне не хотелось кривить душой, но, в конце концов, я ведь не был настоящим милиционером. Перспектива узнать разом все пересилила природную порядочность.
– Разумеется, это останется между нами! – пообещал я. – Выкладывайте! Вот увидите, что вам сразу станет легче! – Эту фразу я наверняка подцепил из какого-нибудь телефильма, но Груздев, наверное, смотрел другие фильмы.
– Всю ночь я провалялся пьяным в комнате для посетителей, – угрюмо признался он, глядя в сторону. – Как правило, я стараюсь воздерживаться в день дежурства, но в этот раз завелся уже с обеда… К восьми я уже был никакой. Вот и весь секрет. Утром я кое-как привел себя в норму, но чувствовал себя так ужасно, что едва соображал, что происходит вокруг… Да, я слышал какой-то лепет про убийство, но решил, что это фантазии какой-то истерички… Представляете, чего мне стоило вытерпеть похмелье до трех часов дня? И тут еще вы садитесь мне на хвост! Я, наверно, сойду с ума!
До меня медленно доходило осознание того, что произошло. Я убил целый день, гоняясь за опохмеляющимся алкоголиком! Хорошо еще, что ему не удалось проломить мой глупый череп!
