Углубившись в лес, развели костры. Народ стучал зубами. Опасаясь за сохранность карты, Мудрецкий развернул ее и повесил между деревьями, чтобы она просохла. Планшет, чтобы он не обременял путешествия по реке, оставил на память Холодцу.
Люди оживленно переговаривались - все были уставшие, но улыбки мелькали на лицах. Сейчас они чувствовали себя победителями и, сидя около костров, выжимали одежду и развешивали мокрое. Но тут же получив от комаров первый привет, скрипя зубами, надевали еще сырую форму на себя. Мудрецкий все чаще слышал кашель простуды. Ни одного котелка у них не осталось, такие вещи помешали бы им проплыть незамеченными, поэтому были брошены вместе с едой. Мудрецкий уже знал, что утро начнется с хриплых голосов, кашля и матерщины.
Как дальше прожить еще неделю с пятью перочинными ножиками и несколькими коробками спичек, а также одним килограммом сала на всех, он пока себе плохо представлял. Зато воды, воды у них море… Он слышал, что без воды человек неделю может прожить, без еды - месяц. А им без еды неделю надо продержаться. Тут мысли вернулись к корове.
«Да, сейчас бы не мешало бы еще одну телку заколоть, можно и гусей, - думал лейтенант, вспоминая то о злостном Забейко, который увел Зорьку, сослужившую им добрую службу, то о солдатах, притащивших со свернутыми шеями гусей. - Разве плохо спать рядом с костром с сытым пузом?»
Мудрецкий, отмахиваясь от дыма, неожиданно пахнувшего в лицо, задрал голову и постарался увидеть в ясном темном небе звезды. И несколько проблесков в вышине вселили в него непонятную надежду, которой, казалось бы, взяться было неоткуда.
* * *
Проснувшись первым на следующее утро, лейтенант достал морды Багорина и Заморина из потухших костров - хреновы караульные! - и скомандовал по-тихому: «Подъем». Люди зашушукались, запалили костерки. Мудрецкий уже, что стало для него привычным, послал разведку на все четыре стороны и крутил кулак перед носами для того, чтобы ни один не смел даже пукнуть невзначай, потому как не было никакой уверенности в том, что десантники оставили этот район и не начнут повторное прочесывание, - тогда он уже не знал, куда им деваться и что делать. Разве что на время превратиться в рыб? Другого способа, как пройти сквозь цепь, он не знал.
Простаков, как это уже было заведено, пошел в разведку вместе с Казаряном. Два здоровых топтали направление, в котором лейтенант решил уходить дальше вниз по реке, и он приказал им пройти на десять километров и вернуться.
Сейчас, топая по лесу и отмахиваясь от комариков, Казарян не скрывал своего раздражения по поводу всех этих приключений, он мечтал о доме, о том, чтобы спокойно пить пиво и никого из этих рож, экипированных в зеленое или пятнистое, не видеть. Они некоторое время перебрасывались словами, но затем Леха вежливо попросил товарища дедушку заткнуться, и теперь они шли в тишине, стараясь лишний раз не производить даже шороха.
Неожиданно Леха, идущий впереди, поднял руку, и Казарян замер. Они услышали бряцание оружия и голоса вдалеке. Простаков поднял руку и показал два пальца - значит, двое. Казарян кивнул ему в знак того, что понял. Оба залегли в невысокий папоротник.
Голоса приближались, шли на них. Увидев двоих в форме, в голубых беретах и тельняшках, Простаков почувствовал, как его передернуло:
«С оружием, но бронежилетов нет. Те в бронежилетах, а эти без. С автоматами. Какие-то измотанные и грязные».
Казарян поворачивал голову - двое прошли мимо с левой стороны, не заметив их. Простаков повернулся и тихонечко отполз за дерево, где сел. Туда же поманил и Казаряна.
- Че за уроды? - спросил дед у Лехи. Гулливер почесался.
- Не знаю, че-то замызганные какие-то… Может, разведка от десантников, тоже как мы.
Казарян покачал головой:
- Ни фига. Че они без броников?
- Ну, чтоб легче ходить было.
- Ты рожи видел?
- Я на рожи не заглядывался.
- Они на измене все. А оружие видишь как несут? Ты так вот на охоте будешь ходить? - Простаков припомнил, что автоматы они держали за цевье и как бы волочили их, а не держали на изготовку.
- Скорее всего, уже не первый день по лесам шарятся, - согласился Леха. - Идут вяло.
- Давай возьмем, - предложил Казарян.
Леха снял кепку и начал массировать здоровую голову. Его плоское широкое лицо искало ответы на только ему ведомые вопросы. И наконец он изрек:
- Их придется брать, потому что у них оружие. Они идут прямо на наш лагерь. Представляешь, что будет, если они выйдут и с перепугу начнут стрелять?
Казарян быстро согласился. Два на два. Двое безоружных - на двух с автоматами. Только на их стороне внезапность и на их стороне Простаков.
После того как они решили двигаться следом, незаметно приблизиться и напасть, Казарян очень просил Простакова рассчитывать собственные силы. Леха кивал и соглашался не делать ничего такого. Он понимал прекрасно, что у городского жителя Казаряна никаких навыков хождения по лесу нет. Двое бредущих вели себя опрометчиво: шли и небыстро, и шумно.
Что произошло дальше, Казарян вспоминал всю свою оставшуюся жизнь. Он, был такой грешок, в свое время прочитал книжку «Последний из могикан», так вот то, что там делали индейцы в своих мокасинах, это все полная фигня. Человек в сапогах сорок шестого размера умудрялся стремительно и бесшумно передвигаться по лесу, при этом не задевая ни ветки, ни кусты, и приближаться к двум ничего не подозревающим гражданам со скоростью пантеры. Это больше напоминало кино «Хищник», где маскирующееся под лес чудовище вырубало спецназовцев.
Здоровый лось сокращал расстояние, но так стремительно, что, даже когда двое бедолаг услышали шорох и повернулись в его сторону, наставив оружие, они ничего сделать не успели. Простаков одного и другого схватил за шеи и огромными ручищами поднял в воздух, ударяя головами друг о друга. Послышался стон, они даже не успели снять автоматы с предохранителей и оба рухнули на землю. Подоспел ошалевший Казарян.
Простаков молча забрал оба автомата, отобрал запасные рожки с патронами.
- Судя по количеству боеприпасов - это караул, - сказал Казарян. - У тех рожков побольше было. Давай вяжи, и пошли.
Двое оглушенных, когда растопырили свои глазенки, уже были со связанными сзади руками. Простаков не пожалел и выдернул из своей афганки шнурок и этим шнурком связал большие пальцы рук у двоих пленных. Когда эти двое очнулись, один, абсолютно лысый, начал:
- Мужики, мужики, да вы че? Мы ниче такого не хотели.
- Беглые уроды, - перешел на бас, который был более свойственен Забейко, Казарян и хлыстанул одного и другого по морде. - Вы откуда ломанулись?
Второй, вида более нагловатого, не спешил оправдываться, но после второго удара по морде сознался, что они вдвоем двинули из наряда.
- А вы сами-то, мужики, кто такие? - разглядывал он сливающиеся с зеленым эмблемки.
