Есть своя столица и у героических войск радиационной, химической и биологической защиты. Расположена она действительно на территории Саратовской области, в укромной долинке Приволжской возвышенности...
Товарищ особист, товарищ особист! Ну что ж вы сразу за блокнот хватаетесь! Ничего секретного сейчас не будет, разве ж я не понимаю? Разве ж я подписку не давал? Все в порядке, и газеты об этом писали, и телевидение показывало, и даже международные организации туда наблюдателей посылают. Да, и «Гринпис», будь он неладен. И бен Ладен, гринзвездец ему, тоже знает. А если не знает, то догадывается. А если не догадывается, то все равно он такие книжки не читает.
Называется эта столица – Шиханы. Точнее, Шиханы-2, а военного адреса мы все равно не скажем. И слышал об этом месте любой житель Саратовской области, а уж студент Саратовского университета – тем более. Тем более биолог.
Тем более закончивший военную кафедру. И слышал, несмотря на все секреты, столько, что при малейшей возможности выбора поедет в Чечню. Жить-то хочется...
* * *
Собирали и провожали командированных не то чтобы с музыкой, но почти всем батальоном. Бог его знает, чем и как встретят далекие и чужие Шиханы. Может, там и гуталин – кожно-нарывного действия... Огромную, килограмм на пять, жестяную банку сапожной радости от щедрот своих выставил не кто-нибудь, а лично прапорщик Евздрихин. Он же, скрипя зубами, выдавал отбывающим новенькое снаряжение. Уже не от щедрот, а по личному распоряжению товарища подполковника Стойлохрякова – дабы все химвойска видели, что даже последние раздолбаи в отдельном батальоне экипированы не хуже разведчиков. Скрипел прапорщик, чуть не плакал. Вот камуфляж, ни разу не надеванный, нулевый – а ведь кое-кому из этих дятлов уже четвертый за год меняют, это ж понимать нужно! Или вот десантные ранцы вместо вещмешков... ну, пусть не новые, но все-таки! Берцы вместо сапог – это уж совсем зря, в кирзачах-то по всяческой гадости бегать не то что быстрее, но уж точно безопаснее...
А самым обидным для Евздрихина было даже не расставание с ценным войсковым имуществом – ну, не обеднеет он, не обеднеет, хотя и жалко дюжины комплектов. Обидно было, что стоял рядом с ним лейтенант Мудрецкий. Стоял и внимательно наблюдал, чтобы выдавал старый прапорщик положенное и не подсовывал ненужное. Мальчишка, пиджак, только-только научился портянки мотать, а туда же – проверять! Если бы нужно было прапорщику Евздрихину подсунуть в убывающую команду что-нибудь слишком уж завалявшееся – и не заметил бы лейтенант, как не в силах подсмотреть фокусник из сельской самодеятельности секреты великого мага Дэвида Копперфилда. Да и вообще, кто он такой, тот Копперфилд?! Подумаешь, вагон у него бесследно исчезает, так ведь появляется потом! Не-ет, дорогой, а ты этот вагон оприходуй, да еще так, чтобы не только исчезновения не заметили – не вспомнили бы, что он и на свете был...
«Господи, да убери ты куда-нибудь этого сопляка!» – взмолился прапорщик в глубине души своей. И случилось чудо – услышана была молитва, и явился ангел. В сиянии начищенных ботинок, в одеждах, пропыленных и пропеченных до неразличимости цвета маскировочных пятен, и в кепке с офицерской кокардой вместо нимба.
– Пошли, Юрец, – вздохнул ангел, сильно похожий на командира разведвзвода старшего лейтенанта Бекетова. – Комбат приказал тебе оружие выдать.
– Да я уже... – Мудрецкий хлопнул по приятно оттягивающей портупею кобуре.
– Так то ты, а то твои! Давай, давай, бери тех, кто уже с вещами, – и на выход! В смысле – в оружейку!
– Слушай, а зачем нам автоматы? – опешил Юра. – Мы ж не разведка, нам химзащиты и противогазов хватит...
– Ага, ага, и еще лопаты вам нужны. Зараженное дерьмо разгребать. – Бекетов ухмыльнулся. – Действовать будете в условиях, максимально приближенных к боевым. Так что получите, распишитесь и попробуйте только потерять по дороге!
– А если кто-нибудь отнимет? – высунулся из-под командирского локтя Валетов. – Вот наедут на нас какие-нибудь гоблины, и что тогда?
– Тогда, рядовой, досылаешь патрон в патронник и производишь предупредительный выстрел в голову, – разведчик оценивающе взглянул на низенького Фрола и добавил: – Хотя для начала можешь и в живот, тебе так удобнее будет. Еще вопросы?
– Слушай, так нам что, и патроны выдадут? – забеспокоился Мудрецкий.
– Пошли, пошли, сейчас ты у меня все получишь! – пообещал Бекетов и направился к оружейной комнате. За его спиной тревожно переглядывались посланные в командировку.
Через полчаса выдача оружия напоминала старую советскую комедию. Да не какую-нибудь, а любимую народом «Свадьбу в Малиновке».
– Это тебе, это тебе, это опять тебе, – приговаривал Бекетов, щедро одаряя химвзвод подсумками и пустыми магазинами. Рывком вытянул зеленый ящик, щелкнул замками, полюбовался на аккуратные рядки гранат. – А вот снова все тебе. Приедешь, спишешь.
Ящик с грохотом откочевал в угол.
– Эй, эй, ты куда его! – потянулся было Мудрецкий.
– Куда, куда... Первый день служишь? Твои еще подорвутся с непривычки, а к нам проверка через две недели нагрянет. Что я, маскировочной сеткой им уху обеспечивать буду? Да не пыхти, комбат приказал. Так, теперь патроны... Это тебе, это мне. – Командир разведчиков по-братски поделил два цинка из следующего ящика.
– Тоже комбат приказал? – уныло поинтересовался Юра.
– Без приказа мы ни шагу, – кивнул Бекетов. – Дымшашки и прочую имитацию на месте получишь, у вас, химиков, этого добра всегда навалом. О, чуть не забыл! Стойлохряков сказал, чтобы каски взяли. И пяток бронежилетов.
– Это еще зачем? Если мы едем туда, куда приказывали, то противогазов хватит... Ну, может, еще химзащита потребуется, – поправился Мудрецкий. – А броники нам на кой овощ таскать?
– В караулы ходить будете. Это вам не Чернодырье, где полсотни машин можно с одним пистолетом охранять. Лычко предупредил – охрана строгая, все по уставу, так что не забудь своим напомнить, что к чему. – Старший лейтенант задумчиво поглядел на железные шкафы. – Ручник еще, что ли? Нет, ребята, пулемет я вам не дам. Еще друг друга постреляете. Ты вот что, цинк пока не открывай. Если в караул ходить, так вам на месте выдадут, а этот заначь. Мало ли чего твои раздолбаи учинят, они к оружию не привыкли. Понял? Ну, тогда все. Хотя погоди. – Бекетов пошарил в кармане и вытащил два картонных коробка. – Держи, это опять тебе. Пригодится.
Юра открыл один коробок и залюбовался аккуратными донцами пистолетных патронов.
– Это тебе от меня лично, – подмигнул старлей. – Неучтенка. Хочешь, постреляй, потренируйся, а то на вашей кафедре небось не приходилось.
– Ну, ты это зря, – обиделся за родной университет лейтенант Мудрецкий. – На сборах стреляли, перед присягой.
– И сколько? – усмехнулся разведчик.
– Три.
– Три раза?
– Три патрона, – не стал врать Юра и тяжело вздохнул. – Я один раз даже попал.
