Он обманывал ее. С самого начала обманывал. Быть может, только в ту, самую первую ночь он был искренен, а потом надел маску, сделавшую его чужим – просто она сразу не поняла этого. Да, он обманывал ее. Нет, не эти голые девки, которые сосут ему член и становятся раком по одному его кивку… Нет, они как раз неважны. Это можно простить. Но то, что он стал убийцей и был всегда убийцей, потому что не может дебютант в деле смерти сработать так хладнокровно и четко, как в этом «Юниверсе»… Этого нельзя простить.
И еще – Димка…
Она едва удержала стон, подумав, что у нее с этим чужим и новым для нее человеком, который мог хладнокровно замочить четырех живых людей, а потом как ни в чем не бывало развлекаться со своим Фокиным в обществе проституток, – с этим чужим человеком у нее есть сын.
Который не знает, что его папа убийца, который просто хочет, чтобы у него был папа.
Свиридова решительно вскинула на Краснова глаза и сказала:
– Что вы намерены делать?
Он пожал круглыми плечами:
– А что я должен сделать как всякий законопослушный гражданин? Отнести эту пленку и этот диск куда следует. То есть в ментовку.
– Почему же, в таком случае, вы принесли этот компромат мне, а не в ментовку? – жестко спросила Наташа. – Ведь вы могли отнести. Почему же вы этого не сделали, Краснов? Что вам нужно?
– Вы сильная женщина, Наташа, – одобрительно сказал детектив. – С такой можно не крутить и не вилять вокруг да около, а говорить сразу, напрямик!
– Так говорите! – бросила она и судорожно закурила, стряхивая пепел прямо на столик.
Краснов выдержал паузу, неопределенно улыбаясь и наблюдая за ней. Как-то сразу он сделался похож на сладкого, липкого, вкрадчивого паучка, уверенно, плавно и нагло опутывающего ее, Наташу, круглыми и бесстыдными, как он сам, словами.
– Что мне нужно? – произнес он наконец. – То, что мне было нужно с самого начала, только в существенно больших масштабах.
– Значит, деньги?
– Деньги.
– Сколько? – в упор спросила Наташа. Спросила, как выстрелила. И с каким удовольствием она и выстрелила бы, но не этим вопросом, в котором за деревянной, наигранной выдержкой беспомощно пузырился страх, не этим вопросом, а пулей – точно такой же пулей, какую ее муж Владимир всадил этой ночью в грудь живого человека. – Сколько? – повторила она, и голос ее дрогнул.
– Двадцать пять тысяч.
– Двадцать пять тысяч? Рублей?
И тут Краснов впервые дал волю сарказму, который долго, слишком долго путался в паутине липких, вкрадчивых слов и только теперь прорвался на простор:
– Долларов, моя милая. Долларов. За Рублева рублями грешно платить.
Наташа механически затушила в пепельнице сигарету, захлопала ресницами и выговорила:
– Двадцать пять?.. Да где же я возьму вам двадцать пять тысяч долларов?
Краснов скривил угол рта и ответил:
– Хорошо. Не надо искать деньги. Я просто отнесу эти материалы в прокуратуру. Там найдут им должное применение без всяких денег. – Он усмехнулся. – Не надо смотреть на меня с таким подчеркнутым презрением. Возможно, потом вы меня еще благодарить будете. Ведь вы и не подозревали, каков на самом деле ваш Володя. Ведь вам еще воспитывать сына. Ведь вы думали, Наталья Михайловна, что вам еще воспитывать сына, который во всем будет стараться походить на папу. Он на Влада даже внешне походит, не так ли?
– Я скажу Владу, и он вас уничтожит, – сквозь зубы процедила Наталья. – Вы ничего не успеете сделать.
– О, не сомневаюсь. Что-что, а уничтожать господин Свиридов, судя по всему, умеет. Роман Рублев и эти ребята из «Конунга» могли бы вам порассказать многое… Если бы уцелели.
Наташа снова закурила. Перед глазами мутилась пелена, но в голове простерлась жуткая, ошеломляющая ясность. Гулкая, отчетливая, как пустота заброшенного колодца.
Свиридова больше не медлила. Выбора не существовало: она не могла позволить погубить Влада, кто бы он там ни был на самом деле.
– Хорошо, – бросила она. – Я найду деньги. Когда они вам будут нужны?
– Я не буду вас торопить. Чтобы собрать такую сумму, понадобится время, – возвращаясь к своей вкрадчивой, размеренной манере ведения разговора, проговорил детектив. Как он не был сейчас похож на того жизнерадостного, улыбающегося, словоохотливого человека, каким впервые предстал перед Наташей. – Ведь домохозяйка, всю жизнь проведшая у плиты, не сразу сможет сориентироваться без помощи мужа, не так ли?
Слова «без помощи мужа» были акцентированы, словно подчеркнуты толстой красной чертой.
– Ведь я надеюсь, что вы будете благоразумны и ничего не скажете Владимиру? – добавил Краснов.
– Да. Я ничего не скажу ему.
– Вот и прекрасно. Я дам вам… – Краснов сделал паузу, размышляя или делая вид, что размышляет, мягко погладил округлый подбородок и наконец сказал: – Я дам вам один месяц. На этот период я гарантирую, что материалы касательно вашего мужа не отправятся в прокуратуру. Если только, конечно, оперативники сами не вычислят, кто реально стоит за убийством Романа Рублева. Но. – Он покрутил пухленьким сосисочным пальцем перед носом Наташи, и она поймала себя на мысли, что, будь у нее ножик или вилка, она не устояла бы перед искушением и полоснула бы по этому «мясному пищевому продукту». – Но тут есть одно «но». Ни в коем случае не пробуйте устранить меня физически. Даже в случае, если вы все-таки расскажете все Владимиру, вашему мужу, и он решит меня убрать… А если вы ему расскажете, он так и решит, и вы его не отговорите. Так вот, даже в том случае, если меня убьют, ничего хорошего из этого не выйдет. Я представил вам копии материалов. Подлинник записи разговора лежит в месте, откуда его тотчас же заберут и отправят куда полагается, если со мной что-то случится. Это понятно, многоуважаемая Наталья Михайловна?
Наташа еле заметно кивнула.
– Да, чуть не забыл, – спохватился Краснов. – Фотографии можете оставить себе. Посмотрите на досуге повнимательнее. Вы же за них заплатили.
Он поднялся и, чуть наклонив голову в подчеркнуто вежливом прощальном жесте, добавил:
– Всего наилучшего. Не пытайтесь искать меня и звонить ко мне на работу. Это лишнее. Ровно через месяц я сам позвоню вам. И тогда мы решим, как нам наименее болезненно расстаться и навсегда забыть о существовании друг друга.
Исполнив этот романтический пируэт, детектив Краснов ретировался.
Глава 6
РАБОТА
Свиридова не пошла домой. Вместо этого она направилась к Ленке Любимовой. Пожалуй, с ее расторопностью, ушлостью и умением легко срывать деньги, она единственная могла что-то посоветовать Наташе. Помочь.
К тому же Наташа не хотела видеть Влада. Просто потому, что не знала, как она воспримет его. Еще до конца не поверила в то, что он способен убивать, вот так – хладнокровно и цинично, как рубить виноградные лозы, – а потом, фактически не забыв плотного и надежного ощущения пистолета в ладони, тащиться к блядям и купаться в их обществе, как в теплом джакузи.
