– Будем… – нехотя выдавил спецназовец. – Только сначала все же разведку проведем.
– Никакой разведки, – решительно покачал головой Васильев. – Штурм должен быть начат самое позднее через полчаса.
– Почему это? – резко спросил спецназовец. – В том, как штурмовать, я уж сам разберусь!
– В том, как – разберетесь. А в том, когда… Выполните мой приказ. Или мне просить Еременцева, чтобы он его вам повторил?
– Ваш же собственный начальник режима мне говорил, что ночью со стороны зоны какая-то подозрительная возня слышалась! Надо проверить, что блатари там наворотили.
– Да ладно! Ну что они могли наворотить?
– Мало ли…
– В общем, делайте что хотите, но через полчаса должен начаться штурм.
Несколько секунд спецназовец молчал. Потом наклонил голову:
– Хорошо. Отводите своих людей.
Васильев удовлетворенно кивнул, жестом подозвал двух своих офицеров, стоявших поодаль, и скомандовал:
– Отводите всех наших! Сейчас будет штурмовать спецназ.
На лицах офицеров появилось нескрываемое облегчение – до последней секунды вся лагерная охрана, и они в том числе, опасались, что на готовящийся штурм пошлют не только спецназ, но и их. А у них ни опыта соответствующего, ни снаряжения… Да и платят не как спецвойскам. Офицеры козырнули и бегом бросились к держащим заслон вертухаям, а Васильев снова повернулся к командиру спецназовцев.
– Вы, когда будете штурмовать, работайте пожестче, – сказал он. – Без либерализма. Чем больше этих уголовников вы при штурме перебьете, тем легче нам потом будет жить.
– Вот это уж мы сами как-нибудь разберемся, – резко ответил спецназовец. – Нашей работе можете нас не учить, своей бы лучше поучились. Уже три года ни у кого на всей Колыме заключенные не бунтуют, только у вас.
Ответить Васильев не успел – спецназовец развернулся и пошел к своим людям. На самом деле сказанное Васильевым вполне соответствовало его собственным убеждениям, но он не собирался позволять какому-то подполковнику себя учить. Если он обязан ему подчиняться, то он подчинится, но слушать все эти глупости его никто не заставит. Пожестче действовать… Надо же, умный какой! Что сам-то тогда не действовал? Нет, у них, у спецназа, есть своя инструкция – лишних жертв по возможности избегать. Конечно, строго никто не спросит – бунт есть бунт, но класть трупы штабелями все-таки не стоит.
– Действуем по варианту А, под прикрытием «коробочки», – сказал командир спецвойск, подходя к нескольким своим подчиненным. – Давайте команду людям.
Спецназовцы и зоновские охранники засуетились, как потревоженные муравьи. Лагерные вертухаи отходили назад, а спецназовцы, наоборот, выступали на передние позиции. С глухим урчанием от ворот подъехала «коробочка» – тот самый «БТР», который в пути замыкал колонну внутренних войск. Баррикады зэков молчали – сейчас за ними наверняка происходила лихорадочная подготовка к отражению штурма, но снаружи этого было не видно. Тем временем спецназовцы построились в соответствии с планом А – в двойную цепь с усиленными краями. В центре, перед цепью, должен был идти «БТР». Несколько снайперов со своими громоздкими винтовками двигались в сторону вахты и вышек – занять удобные для стрельбы позиции.
– Нехилая у них снаряга, – тихо сказал своему напарнику один из рядовых вертухаев, кивая на пробегающего мимо спецназовца.
– Да… – ответил второй вертухай. – Нам бы такую.
Снаряжены спецвойска были и правда неслабо. Кевларовые бронежилеты, шлемы, огромные прозрачные щиты из прочного, но очень легкого пластика, дубинки, короткие десантные автоматы. Но самым главным, пожалуй, было то, что спецназовцы выглядели крайне решительно. Это всегда чувствуется и значит не меньше, чем оружие и защитное снаряжение.
– Зря зэчары все это замутили… Покрошат их сейчас в капусту… – подвел итог первый вертухай, глядя сзади на уже практически готовый строй.
На этот же строй смотрел и командир спецназа. «Ну, кажется, все готово, можно начинать», – подумал он.
– Вперед! – Командир спецназа махнул рукой, и через секунду «БТР» и строй двинулись вперед, к баррикаде. Двойная цепь спецназовцев, прикрывающих друг друга щитами, двигалась под прикрытием неторопливо ползущего к баррикаде «БТРа». Вот «БТР» прополз треть расстояния… Половину… Двигающаяся за ним цепь плотнее сомкнула ряды, приготовилась – все бойцы спецвойск уже не раз принимали участие в подавлении бунтов и понимали, что отсутствие реакции со стороны зэков – лишь затишье перед бурей.
Они были правы. Через секунду буря грянула.
На вершине баррикады одновременно появилось несколько десятков зэков. В надвигающуюся цепь и «БТР» полетели булыжники. Пока спецназовцы были относительно далеко, в ход шли довольно маленькие камни, которые легко отражали щиты.
Но стоило цепи подойти чуть поближе, как в нее полетели очень даже нехилые булыжники. Баррикада была довольно высока, и хорошо брошенный увесистый камень представлял собой нешуточную опасность. Тем более что, повинуясь приказу своего командира, бойцы спецвойск пока не применяли огнестрельного оружия.
Первому не повезло крайнему справа спецназовцу. Как раз напротив него на баррикаде появился огромный, широкий мужик с длинными руками и выпуклой грудью, похожей на бочку. Размахнувшись, он двумя руками швырнул в спецназовца здоровенный булыжник. Спецназовец принял камень на щит, но удар был так силен, что спецназовец не смог устоять на ногах, упал и на секунду раскрылся. В него тут же полетели другие камни. Один, пущенный особенно удачно, угодил прямо в шлем и сбил его с головы – ремешок оказался слаб. А в следующую секунду тот же длиннорукий блатарь, что бросил опрокинувший спецназовца булыжник, одной рукой швырнул в него камень поменьше, но с огромной силой. Попав прямо в лоб бойцу, камень расшиб ему голову, и спецназовец рухнул на снег.
Стоявший на вахте снайпер опоздал буквально на секунду. Он поймал в прицел бочкообразную грудь блатаря как раз в тот момент, когда он уже швырял камень. Спасти своего он не успел, но отомстил. Длиннорукий блатарь, едва успев увидеть, что его бросок достиг цели, рухнул замертво – пуля из «СВД» попала ему точно в левую половину груди, разорвав сердце.
Но массово спецназовцы огнестрельное оружие пока не применяли. И приказ выполнять надо было, да и несподручно – впереди баррикада. Когда же они добрались до самой баррикады и попытались взобраться на нее, град камней стал еще гуще. Держать строй было уже невозможно, а с каждым спецназовцем поодиночке справиться было довольно просто. Три-четыре здоровенных камня, брошенных одновременно, и он падает вниз. Конечно, не всем бойцам не везло так, как тому, с которого сбили шлем, но пара сломанных рук среди атакующих уже была.
А самое главное – баррикада при попытках влезть на нее расползалась, ни за что нельзя было надежно ухватиться.
– Отходим! – скомандовал командующий цепью старлей. – Пусть «коробочка» свое сделает!
