Малгашин передал Карташу два последних из приготовленных к
показу экспоната. Руки его нетерпеливо подрагивали.
На первом из этих снимков Карташ снова увидел того самого
мордатого гражданина из кафе. Правда, здесь Алексей узнал его далеко не с
первого взгляда. Оно не мудрено – на сей раз гражданин из кафе красовался не в
костюме, а в камуфляже, причем натовского образца, и лицо его было не гладко
выбрито, как на предыдущих фотках, а покрыто трехдневной, по меньшей мере,
щетиной. И еще очки в тонкой золотой оправе отсутствовали – а те окуляры
придавали ему, что ни говори, вид респектабельный и благородный.
Фотография была сделана в армейской полевой палатке. Помимо
насквозь знакомого уже гражданина в кадре присутствовал еще один персонаж,
колоритный донельзя: бородатый, загорелый, тоже в натовском камуфляже, в
портупее, в пятнистом берете, украшенном непонятной кокардой. Национальность по
этой фотографии определить трудно, но вроде бы что-то южное, ну а по типажу –
типичный ваххабит, как их показывают по телеку, хоть сейчас без конкурса
записывай в отряд к Шамилю Басаеву. «Ну и друзьев себе подобрал мой кафешный
приятель. Интересно, а сам-то он кто тогда?» При взгляде на снимок с палаткой,
напрашивалось еще одно умозаключение: если у бородатого вид самый что ни на есть
полевой, то «кафешный приятель» – парень скорее заезжий, это гость бородача,
скорее всего. Или же вся сцена вообще может быть инсценировкой, вдруг пришло в
голову Карташу Уж больно все новое: палатка, форма, валяющиеся на столе карта
без следов сгибов, лампочка над столом не захватанная…
Алексей без комментариев отложил снимок с палаткой и взял
следующую фотографию. На ней он увидел своего знакомого (уже, наверное, следует
говорить: «старого знакомого») совсем в иной обстановке. Улица какого-то
европейского городка, старинная булыжная мостовая, машины… ага, с правым рулем.
Англия? Похоже. Все тот же персонаж, только на этот раз не в черном костюме и
не в камуфляже, а в серой рубашке с короткими рукавами и в легких, кремового
цвета брюках. В руках кейс, на голове лихо заломленная летняя шляпа с
дырочками. Человек переходит улицу, на другой стороне которой можно разглядеть
кусочек вывески с буковками: «…ATIONAL BANK OF…».
Что ж… Пасут товарища основательно, следует признать. И
видимо, «папарацци» уже давно висят у товарища на хвосте. Отсюда вывод: между
некими силами не первый день идет некая сложная игра. Но только причем тут,
дьявол вас всех раздери, старший лейтенант ВВ Алексей Карташ? И причем тут эти
фотографии?
Как бы то ни было, если он попал в лапы конторы, это
следовало использовать на всю катушку. Подписывать что угодно и соглашаться на
что угодно. Но не сразу, а помучавшись угрызениями и выторговывая себе
материальные блага. Главное – вырваться на свободу, а там видно будет. Вряд ли
хозяева Малгашина все из себя как на подбор добрые, сердечные и благороднейшие
люди. Да точно такие же они, как Кацуба и компания, для которых светлые и, без
сомнения, святые цели превыше жизни какого-то там Карташа. Только из другой они
конторы, и цели у них другие… Или даже, вполне может статься, цели у них те же
самые, да и методы работы такие же. Но, как говорят англичане, знакомый черт
лучше незнакомого.
А принадлежность Малгашина к конторе, неважно которой, но
несомненно силовой, сомнений не вызывала. Уже не вызывала… Однако вот какая
была закавыка: вполне возможно, что Малгашин и стоящие за ним люди действуют
сами по себе и в строжайшей тайне от коллег. Примеров, знаете ли, хватает.
Иначе почему Карташ сидел в «Крестах», а не, скажем, в фээсбэшной тюрьме? Уж не
потому ли, чтобы держать его подальше от своих коллег… Или потому, что из
другого места Кацубе сотоварищи до него было бы гораздо сложнее добраться? И не
потому ли его столь спешно перебрасывают на новое место?..
Малгашин нервничал, но внимательно наблюдал за реакцией
Карташа. И чего он, позвольте поинтересоваться, ждет? Что лицо подозреваемого
перекосит неподдельный ужас, он выронит снимки и отшатнется от стола с воплем:
«Не может быть! Как вы узнали?!»
– Потрясающе интересно, – сказал Карташ, отдавая
фотографии Малгашину.
– Налюбовались? – на этот раз следователь Малгашин
снимки забрал и быстро упрятал в желтокожий конверт. – Значит, вы
убедились, что личность данного человека не станет предметом торга.
На это Карташ лишь развел руками, насколько позволяли
браслеты – мол, что поделаешь, не повезло мне на этот раз, будем ждать раза
следующего.
В голове назойливо крутилось: «Ребенок капитана жив, жив…»
Может, речь о чаде этого типа с фотографий? А с какой стати?.. Нет, стоп, в
маляве было написано, что ребенок не жив, а жива. Значит, речь о ком-то или
чем-то женского рода. Дочь капитана? Кто такая? Еще одно действующее лицо?..
– Признаться, сперва у нас возникли сомнения, –
продолжал Малгашин. – Почему именно вас выбрали для контакта с… давайте
называть его Фигурантом. При поверхностном взгляде на вашу персону появлялось
лишь одно недоумение. Но вскоре мы обнаружили ответ – его нам подарило
углубленное знакомство с фактами вашей бурной биографии. Вы не помните такого
полковничка по имени… – одним глазом он покосился в бумажки, – Язберды
Чарыев? Нет? О, сейчас это большой человек в туркменском КНБ. А он, между
прочим, вас помнит и весьма лестно о вас отзывается. Жаль, говорит, не
попрощались толком, не обнял я его, как брата, не поблагодарил за спасение
нашего Туркменбаши. Очень умный и хитрый, говорит, этот Карташ. Только скромный
очень, говорит, зачем убежал, зачем не подошел за наградой, которую заслужил?..
А и вправду, объясните-ка мне, неученому, почему и зачем человек бежит от
заслуженной награды? Может быть, на самолет опаздывает? Нет, не торопится он на
самолет. Потому что господин Карташ в ближайшие дни появляется в доме… – еще
взгляд в шпаргалку, – хякима Карыйского велаята Батыра Мемметова, который,
к слову говоря, гибнет при весьма странных обстоятельствах, мало согласующихся
с официальной версией об автомобильной катастрофе. И тут же господин Карташ
вновь пропадает самым таинственным образом. А среди туркменских знакомых
господина Карташа фигурируют личности, мягко говоря, неоднозначные. Ваши
туркменские знакомства, Алексей Аркадьевич, никак нельзя назвать заурядными и
рядовыми. Да и уровень, на котором вы крутились в азиях-с, вполне, что
называется, соответствует…
Ах, вот откуда ветер дует и где собачка-то порылась !..
Нет, не хотело прошлое отпускать Алексея, как кошка играло с
ним: то разожмет коготки, давая мышке-Карташу на миг почувствовать себя
свободной, то снова придавит… Из уже забытой, казалось бы, жизни, вновь
выглянули знакомые рожи. Неприметный «товарищ полковник» Язберды Чарыев,
который выставил Алексея в первый круг охраны Туркменбаши во время Праздника
праздников на площади Огузхана… Толстый, лысый и абсолютно голый Батыр
Меммедов, ставленник предателя Саидова…
«Может, вы и о платине знаете? О пугачевском бунте,
шантарском сходянке, о Глаголеве и его ведомстве?..» – так подмывало спросить
Алексея. Только кто ж ему ответит… Единственный, кто выпадал из этой коллекции,
был человек с фотографий. Уж его-то Карташ точно не встречал на своем боевом
пути. Ну и кто ж это такой, позвольте спросить? Ключевая фигура или очередная
пешка?..
