– Примерно так, – подтвердил переводчик. – Это не то чтобы совсем позор, но все равно нехорошо. Наконец, третий вариант – ритуальный поединок двух вавусог. Здесь проблема в том, что у Возлувожасв Шесинхылков уже пять лет повреждена правая рука и он не может хорошо драться. У нашего вавусов нет никаких шансов. Теоретически есть еще и четвертый вариант – война между хесевой, но на это не пойдет ни один из двух вавусог, потому что даже такое хорошее езузера, как Шухозгр, не стоит того, чтобы из-за него воевать. Вот и все варианты.
– Есть еще пятый вариант, – предложил Анатолий. – Диверсионная акция. Например, Вожузл Млузозе пошел в лес по нужде и его укусил фейрэв.
– Раны, наносимые фейрэзл, очень трудно хорошо изобразить, – возразил переводчик. – Кроме того, если вавусо Вожузл умрет, дело приостановится до тех пор, пока дувч не назначит преемника, а это займет не один месяц. До этого момента спор нельзя решить. Это плохой вариант.
– Тогда что ты предлагаешь?
– Я? – удивился переводчик. – Я ничего не предлагаю, я слишком мал, чтобы предлагать что-либо сиятельному сэшвуб. Предлагает вавусо Возлувожас. Он предлагает тебе занять его место в поединке.
– Как это?
– Очень просто. В ритуальном поединке любой участник имеет право выставить вместо себя другого бойца. Вожузл Млузозе молод и силен, для него позорно прятаться за спину сильного воина. А Возлувожас Шесинхылко немощен, и для него это вполне допустимо. Ты будешь сражаться за вавусов Возлувожасв, ты победишь вавусов Вожуза, и все поймут, что вавусо Вожузл зря не поверил в то, что сэшвуэ Фесезл говорил правду, и езузера Шухозгр войдет в хесе Шесинхылков.
– А если этот вавус меня убьет?
Переводчик неудержимо зафыркал, издаваемые им звуки удивительно напоминали человеческий смех.
– Не смеши меня, – сказал он, отфыркавшись. – Чтобы офицер десанта не справился с простым сэшвузо! У тебя какой процессор? Двухпоточный?
– Откуда ты знаешь про процессоры?
– Когда я учился в Олимпе, я играл в виртуальности.
– Разве ящеры могут входить в виртуальность?
– Для меня сделали специальный портал. Это был научный эксперимент, мне даже платили за это. И еще я смотрел много фильмов про войну. У Вожуза Млузозев нет никаких шансов против тебя, ты разделаешься с ним играючи.
– Допустим, – кивнул Анатолий. – Что я получу за это?
– Во-первых, ты получишь большое фовехъо всей округе. О тебе сложат песни, и все вызуэ будут гордиться тобой, и каждый сделает тебе много хорошего, чтобы о нем говорили, что он помог взойласох еслох.
– Мне наплевать на фовех! – отрезал Анатолий. – Я хочу залечить раны и вернуться в Олимп, и это все.
– Ты говоришь, как настоящий великий герой, – сказал переводчик. – Ты вернешься в Олимп, и когда ты вернешься, ты будешь иметь за спиной силу мечей всего хесев. Я понимаю, ты думаешь, что это не важно, но кто знает… хорошо было бы, если бы ты был прав…
– Ладно, будем считать, что ты меня убедил. Если Фесезл отвезет меня в Олимп, я готов замочить этого нехорошего вавуса. Последний вопрос – что получишь ты?
– Имя и фувуху. Когда ты победишь, вавусо Возлувожас спросит тебя, что ты хочешь получить в подарок. Ты выберешь меня.
– Что значит выберу тебя?
– Ты скажешь, что хочешь иметь меня своим лозшусо.
– И откажусь от возвращения в Олимп?
– Нет, не откажешься. Фесезл спросит тебя то же самое, и ты скажешь, что хочешь в Олимп.
– Но мне придется взять тебя с собой. Или нет?
– Как хочешь. Я бы предпочел некоторое время побыть с тобой, но если тебя это напрягает, можно поступить проще. Ты придумаешь мне имя, посвятишь меня в сэшвуй, и после этого мы сможем распрощаться навсегда.
– А если я не захочу посвящать тебя в сэшвуй? Переводчик сделал странное движение челюстями.
– Тогда пострадает твое шефуэ, – произнес он с некоторым усилием. – Если ты еще не совсем растоптал свою честь, ты этого не сделаешь.
Анатолий подумал и согласился.
– Да, я этого не сделаю, – сказал он.
Переводчик разразился длинной тирадой, и лица обоих сэшвузл озарились радостными многозубыми улыбками, которые неподготовленному человеку показались бы зловещими. Разговор длился еще минут пятнадцать, но главное было уже сказано. Договор был заключен.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
1
Анатолий сидел в кресле-качалке, плавно раскачивался и смотрел на дождь. Если отключить инфракрасное зрение, смотреть было не на что, видимость в оптическом диапазоне не превышала десяти метров. А в инфракрасном диапазоне можно было различить не только приземистые полусферические есов и молодых вызусе, играющих в мокрой траве, но и низкие деревья с толстыми стволами и широкими кронами, растущие метрах в пятистах отсюда, на той стороне небольшого озера, заросшего тиной.
Дождь лил непрерывно. Анатолий знал, что сезон дождей подходит к концу, но это не мешало миру утопать в бесконечных потоках воды. Анатолий уже понял, почему ящеры ходят голыми – дело не только в том, что температура в это время года колеблется от двадцати пяти до тридцати градусов по Цельсию, главное, что никакая одежда не продержится в таком климате больше двух недель, не сгнив. Уже второй день Анатолий ходил голым, здраво рассудив, что в этом месте человеческие условности не имеют никакого значения.
Приняв решение заняться нудизмом, Анатолий с удивлением почувствовал, что вместе с одеждой он избавился от чего-то такого, что, не то чтобы мешало, но… нет, Анатолий не мог выразить это словами. В последнее время он отбрасывал условности одну за другой: вначале нарушил правила сопровождения конфиденциального груза, потом пренебрег гражданским долгом, нарушил подписку о неразглашении, убил человека, а теперь сидит голый в деметрианском кресле под деметрианским дождем, который ласково струится по телу, как теплый душ. И это казалось Анатолию символом очередного шага на пути… он сам точно не знал куда. Кто-то умный сказал, что самый лучший отдых – перемена деятельности. Сейчас Анатолий отдыхал. Когда ты оставляешь в стороне привычные заботы, которые успели утомить и надоесть, когда эти заботы отступили в будущее, пусть недалекое, но все-таки будущее, в такие моменты в душу приходит счастье, призрачное, как и любое счастье, однако от этого не становится хуже.
Анатолий сидел в кресле-качалке, смотрел на дождь, и в его голове роились бестолковые мысли. Он не просто отдыхал, а наслаждался отдыхом. Спина болела уже второй день, процессор решил, что с нервов, ведущих в поврежденные ткани, уже можно снять блокаду, а это означает, что полное выздоровление не за горами. Анатолий уже мог самостоятельно ходить, тяжелые физические нагрузки были все еще противопоказаны, но он уже прогуливался и даже совершал небольшие пробежки. Это было прекрасно, потому что нет ничего лучше, чем чувствовать, как тело, совсем недавно такое больное и немощное, вновь наливается силой, и еще совсем чуть-чуть, и оно опять станет здоровым, и тогда снова навалятся заботы, а пока их еще нет, можно немного побездельничать.
