– Не знаю, – сказал я. – Это Павел придумал.
– Какой еще Павел?
– И тут меня посетила дельная мысль.
– Вот когда вернусь в родное тело, тогда и напишу отчет, – заявил я. – А в отчете обязательно упомяну про комитет защиты порядка.
– Это еще кто такие?
– Те, кто убил Павла. Инопланетяне.
– Какие еще инопланетяне?
– ФСБ, только инопланетное. Они действуют и на Земле.
Аура Гиви резко изменилась. Если бы он был охотничьей собакой, я бы сказал, что он сделал стойку.
– Не будем терять время, – сказал он. – Поехали.
– Куда? – не понял я.
– Как куда? На место убийства. Будем оживлять труп.
3
Совсем не так я представлял себе возвращение в родное тело. Честно говоря, я совсем не представлял себе, как это произойдет, но в чем я был уверен точно, так это в том, что все будет не так.
Мы погрузились в серебристую «нексию», на которой приехал Гиви, и поехали прямо к злополучному «Макдональдсу», никуда не заезжая и ни с кем не встречаясь. Только один раз Гиви позвонил по мобильному телефону (самому обычному) и сказал, что операцию нужно провести немедленно. Невидимый собеседник не возражал, и на этом общение Гиви с другими фээсбэшниками закончилось. Раньше я думал, что операции спецслужб происходят совсем по-другому. Не так красочно, как в фильмах про Джеймса Бонда, но должно же быть какое-то прикрытие! Оперативный штаб в фургоне, припаркованном где-нибудь неподалеку, много всякой электроники, все смотрят на экраны и нервничают… а из ФСБ ли он вообще?
– Гиви, а ты точно из ФСБ? – спросил я.
– Точно, – хихикнул Гиви. – Думаешь, почему нет группы поддержки?
Я кивнул.
Гиви смотрел на дорогу, он не мог видеть моего лица, но он воспринял мой жест. То ли зафиксировал периферийным зрением, то ли напрямую считал эмоции. Интересно, в какой степени он эмпат?
– Группы поддержки действительно нет, – подтвердил Гиви. – Знаешь, почему? Потому что она не нужна.
– Как не нужна? – возмутился я. – А подобрать тело на случай, если ничего не получится?
– Гм… – Гиви задумался. – Ничего, это терпит, – заявил он через минуту. – Если начнешь умирать по-настоящему, можешь временно переместиться в любое тело в пределах Москвы, а постоянное тело мы тебе потом подберем.
– Может, не стоит спешить? – предложил я.
– Может, и не стоит, – согласился Гиви. – Расскажи про комитет защиты порядка, и можно будет не спешить. Мне почему-то кажется, что эта информация имеет первостепенную важность.
– Почему-то?
– Я вижу это в твоей ауре, – пояснил Гиви. – Я ошибаюсь?
Я пожал плечами.
– Вот видишь, – сказал Гиви. – Все, приехали.
«Нексия» притормозила и зарулила на стоянку перед «Макдональдсом», по ночному времени практически пустую. Мы подъехали с другой стороны, поэтому я сориентировался только сейчас, когда мы уже въезжали на стоянку.
– Где это было? – спросил Гиви, припарковав машину. Я показал пальцем.
– Пошли, – сказал Гиви.
Через минуту мы стояли на тротуаре, в том самом месте, где меня настигла пуля снайпера. Я понял, что не имею ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор.
– Восемнадцать дней, – сказал Гиви, когда я задал ему этот вопрос. – А что?
Я пожал плечами и ничего не сказал. Воцарилось напряженное молчание. Если бы не гул машин за спиной, можно было бы сказать, что воцарилась напряженная тишина.
– Ну что, приступим? – наконец сказал я.
– Приступим, – согласился Гиви. Он заметно нервничал.
Гиви вытащил из кармана мобилу, набрал трехзначный номер и сказал в трубку:
– Огнестрельное ранение, тяжелое. Угол Ленинского и Обручева, у «Макдональдса». Приезжайте быстрее. Милицию не вызывайте, тут ФСБ на месте. Майор Георгадзе. Ну, раз такой порядок, тогда вызывайте, только им все равно тут нечего делать. Ладно, действуйте. Через сколько будут? Хорошо, ждем.
Гиви убрал мобилу в карман и растерянно посмотрел на меня.
– Тут в пятистах метрах больница, – сказал он. – «Скорая» будет через минуту—две. Начинай.
Мое сердце екнуло, пульс участился. Я рассчитывал, что у меня будет время подготовиться, собраться с силами, но оказалось, что времени нет. Ну и ладно.
– Не тормози, – прошипел Гиви. – Времени нет.
Далеко впереди замигала мигалка и завыла сирена. В странном оцепенении я наблюдал, как «скорая», направляющаяся по мою душу, выруливает из дворов, выезжает на дорогу, распугивая автомобили сиреной… Гиви прав, времени нет.
– Возвращение, – прошептал я. И добавил: – Подтверждаю.
4
Вершина холма, на которой мы с Неем Уфин Або и Эзерлей размешивали вейерштрасс, теперь охранялась, вокруг нее стояло целое оцепление из воинов Гволфа. Я заметил, что на планете Ол уже наступило утро, получается, здесь то ли день короче, то ли время течет быстрее.
Внутри кольца не было никого, кроме меня, только сиротливо валялись три ложки из дерева моррге.
Мое появление вызвало бурное оживление в рядах стражников. Они показывали пальцами в мою сторону и галдели, как обезьяны в зоопарке.
– Прошу минуту внимания! – провозгласил я.
Галдеж стих как по мановению волшебной палочки.
– Я ухожу, – сообщил я. – Скорее всего, вы меня больше не увидите. Сейчас я покину это тело, и в него вернется та, которой оно принадлежит по праву рождения. Я прошу вас не обижать ее, она ведь не виновата в том, что натворил я. Прощайте!
5
Как же больно! Когда пуля вонзилась в мою спину, я не успел почувствовать боль, я ушел в Сеть раньше, чем нервная система успела отреагировать, но теперь боль меня догнала.
Это ужасно. Раньше у меня пару раз болели зубы, но это не идет ни в какое сравнение с тем ощущением, что я испытываю сейчас. Это не просто боль, это что-то намного более страшное, что-то такое, для чего я не могу подобрать правильных слов. Боль раздирает туловище, я не могу нормально соображать, в моей душе не осталось ничего, кроме боли. Самонадеянный дурак! Я воображал, что смогу воспользоваться терминалом, но для этого надо сосредоточиться, а я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме боли, да и на боли тоже не могу сосредоточиться, это она сосредоточилась на мне, а не я на ней.
«Ты сможешь, – раздался голос в моем сознании. – А если не справишься сам, я возьму управление на себя, когда приблизится точка невозвращения».
