Не знаю, почему я отправился в эту поездку на машине. Гораздо проще было воспользоваться магией и долететь до места назначения по воздуху, но мне не хотелось пользоваться магией. Мне хотелось почувствовать себя обычным человеком, нежданно-негаданно очутившимся в самом настоящем раю, только без мертвых праведников. Кстати, а почему это в раю нет мертвых праведников?
Я вспомнил кое-что из того, что Головастик рассказывала о параллельных мирах, и поспешно отбросил опасную мысль. Недавно открытый мир строится большей частью на основе веры создателя, но не только. В формировании мира принимают участие все разумные субъекты, находящиеся в нем. Если я поверю, что в раю есть праведники, они тут обязательно появятся. И то, что Головастик летала к краю мира и не видела никаких праведников, не будет иметь никакого значения. Обнаружится, например, летающий остров в форме облака или подземный город или дыра какая-нибудь в другое измерение… Нет, об этом лучше не думать, а то еще накаркаю…
Путь к краю мира занял три с половиной часа, по истечении которых я увидел перед собой еловую рощицу, стоящую в чистом поле вопреки всем законам биологии. Вот, значит, как оно вышло. Нет у рая никакой границы, он просто закольцован в четвертом измерении. Изящно.
Сам не зная, зачем, я направил машину на заросшую лесную дорогу, ведущую в обычный мир. Съезжу-ка я в гости к Зине, посидим, винца попьем, новости посмотрим по телевизору. Интересно, Головастик все-таки кинула клич среди журналистов или только грозилась в сердцах?
В просвете между деревьями замаячила узкая и разбитая бетонка. Я уже почти подъехал к ней, как вдруг увидел, что дорога перегорожена черным глазастым «мерседесом» с дипломатическими номерами. Не иначе, «Моссад» подсуетился.
Я вырулил на дорогу, подъехал к «мерседесу» вплотную и нажал на гудок. Из «мерседеса» вышел мужчина лет тридцати, светловолосый, голубоглазый и совсем не похожий на еврея. Он подошел к водительской двери моего джипа и сделал недвусмысленный жест, требующий опустить стекло. Слишком наглый жест по моему разумению.
Я еще раз нажал на гудок, воткнул пониженную передачу, слегка придавил педаль газа и джип медленно пополз вперед. Светловолосый мужчина разом растерял всю свою наглость и замахал руками почти что панически. Он что-то кричал, но я ничего не слышал — его голос заглушал Фредди Меркьюри, оглушительно призывающий замочить всех огров на много километров вокруг.
Я остановил джип только тогда, когда до борта «мерседеса» осталось сантиметров десять. Я выключил музыку, опустил стекло и миролюбиво спросил незнакомца:
— Чего разорался?
Незнакомец пытливо вгляделся в мое лицо, едва заметно кивнул и сказал:
— Здравствуйте, Сергей. Нам надо поговорить.
— Это вам надо поговорить, — уточнил я. — Мне с вами говорить не о чем.
У «мерседеса» открылась задняя дверца и оттуда выбрался мой старый знакомый Натан.
— Здравствуйте, Сергей, — поприветствовал он меня.
И обратился к своему коллеге:
— Иди в машину, Мордехай. С этим… гм… человеком надо по-другому разговаривать.
Блондин Мордехай пожал плечами и отошел в сторону, но в машину не сел, а нервно закурил в сторонке.
— Извините, — сказал Натан. — Он еще не верит в то, что я рассказал. Он говорит, что поверит только тогда, когда увидит рай своими глазами.
— А в чем проблема? — спросил я. — Вон проход, езжайте туда и все увидите. Только на «мерседесе» туда не проехать, тут внедорожник нужен.
— Знаю, — вздохнул Натан. — Вы не поверите, но во всем посольстве нет ни одного внедорожника.
— А какие проблемы «ниву» купить?
Натан снова вздохнул.
— Знаете, какая в посольстве бюрократия? — сказал он. — Я их едва-едва убедил сюда съездить, посмотреть на все своими глазами.
— Это ваша проблема, — заявил я. — Ничем не могу помочь. Дайте мне проехать.
— Конечно, дадим, — сказал Натан. — Но вы позволите занять еще чуть-чуть вашего времени?
— Только быстро.
— У меня всего один вопрос. Между нами возможно сотрудничество? У нас есть что-нибудь, что мы можем вам предложить?
Я пожал плечами.
— Не знаю, — сказал я. — Может, и есть. А что, завербовать хотите?
Натан быстро-быстро замахал руками.
— Да что вы! — воскликнул он. — Какая тут вербовка… Мне бы хотелось просто поговорить, может, вы захотите поделиться какими-нибудь знаниями, ученика возьмете…
— Я сам еще ученик, — отрезал я. — И мне нет дела до ваших людских заморочек. Мир не так плох, чтобы его переделывать. Потому что когда мир начинают переделывать, он всегда становится еще хуже.
— Точно подмечено, — кивнул Натан. — Но в определенных обстоятельствах…
— Сейчас нет таких обстоятельств, — заявил я. — Прощайте. И уберите машину с дороги, пока я ее не снес.
Через минуту «мерседес» стоял на обочине, а мой «шевроле» медленно тошнил по разбитой бетонке, подпрыгивая на ухабах. Мягкая внедорожная подвеска почти не помогала.
13
Я позвонил Зине и узнал, что она вторую неделю отдыхает с Сашей на Канарах. Она начала говорить, что немедленно вернется в Москву, раз есть необходимость, потому что…
— Нет необходимости, — остановил ее я. — Я просто так хотел к тебе заехать, чаю попить. Отдыхай спокойно, ничего важного не случилось.
До Москвы я не доехал. Я свернул с трассы, зарулил в первый попавшийся городок, нашел центральный рынок и закупился продуктами на неделю вперед. Чтобы не получилось, что я ездил впустую.
Подойдя к машине, я заметил, что малолетние оборванцы цыганистого вида, ошивающиеся около рынка, смотрят на меня как-то подозрительно. Наверное, пытались отодрать с капота шильдик в форме горизонтального креста, да не смогли, потому что он у меня заговоренный.
Я закинул пакеты со жратвой в багажник, сел за руль и неспешно поехал обратно в рай. Впрочем, неспешно я ехал недолго. На хвосте сразу нарисовалась зеленая тонированная «девятка», которая явно хотела меня обогнать, да все не решалась. Я вздохнул и надавил на газ. Раз уж сел в большой джип, надо соответствовать образу, а то неприлично как-то получается…
Я смотрел на дорогу, в магнитоле играли Queen, а я рассеянно размышлял, на кой хрен я сюда поперся. Неужели только затем, чтобы повстречаться с двумя евреями, перекинуться парой слов с Натаном и тут же послать его подальше, наслаждаясь собственной крутизной? По всему выходит, что так. Но от таких глупостей мне уже давно пора избавляться. Если упиваться собственной крутизной по любому поводу, так недолго и вторым Бомжом стать.
Правильно писали Стругацкие — трудно быть богом. Чем я был занят, пока вел обычную человеческую жизнь? Крутился, как белка в колесе, изо всех сил старался выжить в хищных джунглях, которые правильно называются «человеческое общество». Бегал по горам с автоматом, мотался на «газели» по подмосковным дорогам, зарабатывал деньги… да и все, пожалуй, ни на что другое времени просто не оставалось. И мечты мои были приземленными и убогими. Обрасти нужными связями, взять кредит в банке и открыть свою фирму. Встретить обалденно красивую девушку и замечательно поиметь ее всеми возможными способами. Помолиться кому-нибудь, чтобы случилось чудо и все кавказцы в один момент исчезли из бизнеса. А если говорить о более высоких материях, то самая возвышенная моя мечта была о том, чтобы в Чечне кончилась война, а всех террористов и боевиков казнили бы максимально жестоким способом.
