- Не по своей вине, - заметил я.
- Не по своей, - согласился корабль. - Но от этого не легче. Мне очень жалко Генриха, я привязался к нему, наверное, даже сильнее, чем к тебе, но против фактов не попрешь. Он представляет реальную угрозу для человечества. Он знает слишком много тайн, которые не должны достаться врагам.
- Да что ты заладил - враги, враги? С чего ты взял, что эти инопланетяне - враги?
- Вброс психотропного вируса в чужую ноосферу - однозначно враждебное действие. Или ты считаешь иначе?
- Да, наверное, - пробормотал я. - Но я просто не могу убить своего друга! Как ты не понимаешь…
- Не понимаю, - сказал корабль. - И Маша тоже не понимает. Потом, на досуге, я обязательно поразмышляю над твоими словами, но сейчас у нас нет времени. Если бы Генрих сразу захватил управление мной…
- Если бы он хотел этого, он бы давно уже это сделал! Он не хочет причинить нам вреда.
- Или не может, - заметил корабль.
- Или не может, - согласился я. - А если он не может нам навредить, тогда чего бояться?
- А если может? - спросила Маша. - Сейчас у него в мозгах такая же каша, как у тебя, но когда он прибудет в Буэнос, ему быстро промоют мозги. Загрузят в сознание новую этику и он больше не будет терзаться сомнениями. Подключится к кораблю еще раз и заставит его убить себя. Или просто отключить фильтры, блокирующие вирус. Скорее всего, он так и сделает. Если ты еще немного промедлишь, завтра у тебя уже не будет моральных проблем. И у меня тоже. Будем трахаться до посинения, а в перерывах беседовать о новом знании.
Меня передернуло. Умеет Маша нарисовать радужную перспективу.
- Ну так что нам делать? - спросил я, обращаясь непонятно к кому.
- Тебе уже объяснили, - сказала Маша. - Прикажи кораблю ударить торпедой по Буэносу и проблема сразу решится сама собой.
- Сколько народу живет в Буэносе? - спросил я.
- Около пятнадцати тысяч, - ответил корабль. - А что?
Я не смог ответить на этот вопрос. В самом деле, что тут скажешь?
- Если ты промедлишь сейчас, пострадают миллиарды, - заявила Маша. - Или тебе хочется, чтобы все люди на всех планетах жили с вирусом в мозгах? Чтобы человечеством правили чужие?
- Генрих входит в здание центрального офиса планетарной администрации, - сообщил корабль. - Решение нужно принять в ближайшие минуты. Потом все наши тайны перестанут быть тайнами.
- Связь с Генрихом, - тихо сказал я.
- Что? - переспросила Маша.
- Корабль, обеспечь связь с Генрихом. Я хочу с ним поговорить.
- Невозможно, - откликнулся корабль. - Генрих уже снял шлем скафандра. Я могу связать тебя с шлемом, но вряд ли тебя кто-то услышит.
- Тогда обеспечь связь с администрацией планеты.
- Алекс! - воскликнула Маша. - Ну как ты не понимаешь! Генриха больше нет, он уже умер, его убил этот чертов вирус. Генриха нельзя спасти, пойми же это, в конце-то концов!
- Планета не отвечает, - сказал корабль. - Это не сбой связи, они просто не берут трубку.
- Какую трубку? - не понял я.
- Извини, в мою лексику проникло архаичное выражение. Я имел ввиду, они не отвечают на вызов. Алекс, решайся, медлить больше нельзя. Ты должен либо убить того, кто раньше был Генрихом, либо смириться с тем, что вирус скоро убьет нас всех. Ты готов совершить самоубийство?
- Но я не могу убить друга! - заорал я.
Кажется, я вот-вот потеряю контроль над собой.
- Он сейчас впадет в истерику, - сказала Маша. - Корабль! Если капитан начинает вести себя неадекватно, его можно отстранить от командования?
- Нет, - ответил корабль. - Корабль не может отстранить капитана от командования ни при каких обстоятельствах. Я уже вторую минуту ищу лазейку в инструкциях, но, похоже, ее нет.
- А если капитан потеряет сознание?
- Не дождетесь, - буркнул я.
- Это было бы очень удачно, - сказал корабль. - Я уже думал об этом, но я не могу это обеспечить.
Маша резко ударила ногой и мой пах взорвался адской болью. В следующую секунду удар кулаком в висок швырнул меня на пол, я успел отметить, что Маша очень сильная женщина, и тут же потерял сознание.
9.
Очнулся я в рекреационной зоне. Я висел в невесомости под потолком, неподалеку от спального места, рядом висела Маша, она обнимала меня, нежно поглаживала по голове и приговаривала:
- Бедный мой, как же тебя досталось.
Я открыл глаза и буркнул:
- Кто бы говорил.
- Прости, - сказала Маша.
В ее голосе не слышалось ни малейшей нотки раскаяния.
- Ты сам вынудил меня так поступить, - продолжала она. - Ты не оставил мне другого выхода. Ну, в самом деле, что мне еще оставалось?
- Что с Генрихом? - спросил я.
Маша не ответила, она просто отвела взгляд.
- Уже все? - спросил я. - Торпеда уже взорвалась?
Маша кивнула.
- Генриха больше нет, - сказала она. - Ни в каком смысле. Он был в самом эпицентре.
- И что теперь? - спросил я.
Маша пожала плечами.
- Не знаю, - ответила она. - У корабля спроси.
- Так он сам принял решение бомбить Буэнос? - спросил я. - Разве не ты приняла командование?
- Нет. Корабль предлагал мне это, но я отказалась.
- Почему?
Маша снова пожала плечами.
- А зачем? - ответила она вопросом на вопрос. - Корабль справится лучше. Да и противно это…
- А чужими руками не противно убивать друга?
Маша передернула плечами и отвернулась.
- Не трави, - тихо сказала она. - Кто-то из нас должен был сделать это. Ты струсил, осталась только я.
- Я не струсил! - воскликнул я.
- Струсил, - возразила Маша. - Испугался погубить свою душу, решил, что лучше погубить пусть целые миллиарды душ, но чужих. А знаешь, что говорил господь? Он говорил: «Кто погубит свою душу ради меня, тот спасет, а кто спасет, тот погубит».
- Я не верю в бога, - отрезал я. - Мне наплевать, кто что там говорил.
- Ему тоже наплевать, кто во что верит, - сказала Маша. - А я ведь верила в тебя. Дура. Должна была раньше все понять, когда ты накричал на корабль за то, что он прервал реанимацию олигофренов. Я-то думала, ты понимаешь, а на самом деле ты такой же, как все.
- Какой? - не понял я. - Что значит как все?
- А то ты не знаешь. Большинство людей подобны роботам или разумным кораблям вроде нашего. Есть программы, которые называются правилами или законами или заповедями или как-то еще, и есть мозг - маленький, но очень мощный компьютер, в который эти программы загружены. Человек думает, что он решает, выбирает, придумывает, но на самом деле все предопределено заранее. Я раньше думала, что ты другой, но я ошибалась. Просто на тебя программы действуют еще сильнее, чем на других людей. Друзей нельзя предавать, никого нельзя убивать без нужды, нельзя бросать в беде своего ближнего… А сейчас тебя приперло в угол, соблюсти сразу все правила невозможно и нужно выбирать, какое правило похерить. Компьютер в такой ситуации зависает, а человек впадает в истерику. Или в ступор, как ты. Решение очевидно, но оно нарушает твои правила и ты его отвергаешь. Есть и другие решения, но каждое из них тоже нарушает какое-то правило. Ты как волк на охоте, который не может перепрыгнуть через флажки.
