Длинный Шест рассмеялся и сказал:
— Пни кого-нибудь, пусть за лошадьми присмотрят. Мы с Сухим Перцем будем у тебя ночевать.
Трутень пнул одеяло на лежанке, оно зашевелилось и оказалось, что под ним лежит молодой парень. Впрочем, какой он теперь парень…
— Свиное Ухо найди, — приказал Трутень. — Пошел, живо, тварь!
Парень закряхтел, медленно сполз с лежанки, получил оплеуху от Трутня и зашевелился быстрее.
— Где найти? — попытался спросить он, но Трутень замахнулся второй раз.
Юноша выбежал из вигвама, на этот раз довольно резво. Но все равно его заметно шатало, и морда вся разбита…
— За что вы его так? — спросил Длинный Шест. — Бешеный Лист говорил, он почти не сопротивлялся. Или это не тот новенький?
Вместо ответа Трутень развел руками. Дескать, сам не знаю, всегда так получается.
— Совсем оскотинились, — пробормотал Длинный Шест. — Травы дай.
Трутень извлек из-под лежанки кисет с коноплей и табачный лист для оболочки косяка. Обычно Трутень забивал косяки быстро и сноровисто, но сегодня его руки заметно тряслись. Видать, не один раз сегодня пыхал, и даже не три. Длинный Шест вспомнил, как долго не мог накуриться после первого знакомства с Джоном Россом, и вздрогнул.
— Страшно, — сказал Трутень, и непонятно было, к чему относятся его слова: к собственным переживаниям или к тому, как вздрогнул Длинный Шест.
Длинный Шест раскурил косяк, глубоко затянулся, задержал дыхание, выпустил дым и спросил:
— Рыцаря боишься или эльфов?
После этих слов он непроизвольно хихикнул, но смешок получился нервным и немного злым.
Трутень наморщил лоб в умственном напряжении и сказал:
— О!
Помолчал немного и спросил:
— Скоро эльфы?
— Сегодня, — ответил Длинный Шест и улыбнулся.
— Ой, — сказал Трутень.
В шатер вошел Сухой Перец и занял место рядом с товарищем. Не дожидась особой команды, Трутень стал сворачивать второй косяк.
— Сегодня мы заночуем здесь, — сказал Длинный Шест. — Рыцарю про нас не говори. А лучше вообще к нему не ходи, если не позовет.
— Не позовет, — сказал Трутень. — С девкой кувыркается. Раз пять уже за день.
— Силен, — сказал Сухой Перец и хихикнул.
— Не верь всему, что слышишь, — сказал Длинный Шест, затянулся еще раз и обратился к Трутню: — Расскажи-ка мне про этого рыцаря все, что знаешь. От начала до конца.
4
На штрафной загон опустилась ночь. Джон и Аленький Цветочек лежали на кровати, обнявшись. Джон рассеянно поглаживал девушку по спине.
— Я дура, — сказала вдруг Аленький Цветочек.
— Угу, — сказал Джон.
— Чего угу? — возмутилась Аленький Цветочек. — Надо говорить: нет-нет, ты умная, прекрасная!
— Ты умная и прекрасная, — сказал Джон.
Они поцеловались.
— А все-таки я дура, — сказала Аленький Цветочек. — Почему я так ерепенилась, когда ты приставал?
— Потому что дура, — сказал Джон.
Аленький Цветочек стукнула его кулаком в грудь, как бы в шутку, но довольно сильно. Джон охнул.
— Прости, — сказала Аленький Цветочек и поцеловала место удара. — А ты меня не зли! Можно, я покурю?
Джон кивнул. Аленький Цветочек слезла с кровати, зажгла лучину и при ее свете стала забивать косяк. Джон погладил ее обнаженное бедро.
— Тебе забить? — спросила Аленький Цветочек. — Или, может, большой, на двоих?
— Только для себя забивай, — ответил Джон. — Я сегодня не буду.
— Почему? — удивилась Аленький Цветочек.
— Эльфы, — сказал Джон.
Аленький Цветочек вздрогнула и просыпала часть травы. Выругалась, стала подбирать.
— Когда они придут? — спросила она. — Они, вроде, всегда в полночь появляются?
— Когда как, — ответил Джон. — Здесь — обычно да. Но сегодня они задержатся. Я их жду в начале второго часа пополуночи.
Аленький Цветочек отложила набитый косяк в сторону.
— Как ты их видишь? — спросила она. — Ты артефактом каким-то пользуешься? Ты иногда становишься такой… как бы сумасшедший, у тебя взгляд такой пустой… это ты через артефакт смотришь?
— Да, да, да, — ответил Джон. — Это если в подробности не вдаваться. На самом деле все сложнее.
— Ты мне расскажешь про артефакты? — спросила Аленький Цветочек. — И про то, как ты их добыл? Ты, наверное, какую-то могилу древнюю раскопал?
— Нет, нет, нет, — сказал Джон. — Извини, но я ничего не буду тебе рассказывать. Ты мало что поймешь, а то, что поймешь — поймешь неправильно. Возможно, ты начнешь бояться меня, а может быть, станешь воспринимать как… ну, не знаю… как бога, что ли…
— Иногда мне кажется, что ты бог, — сказала Аленький Цветочек.
— В древние эпохи люди были подобны богам, — сказал Джон. — Но мы утратили их могущество, одичали и стали варварами.
— Я знаю этот миф, — сказала Аленький Цветочек. — Красс Содомит породил эльфов из собственных испражнений, это нарушило равновесие вселенной, и она покачнулась. Великий вождь Джулиус Каэссар призвал своих спутников и пошел войной на Красса, и повелел спутникам затопить огнем эльфийское гнездилище, но обманул его Красс и убил, и тогда…
— Достаточно, — сказал Джон. — Я с удовольствием послушаю эту сказку, но как-нибудь в другой раз.
— Боюсь, что другого раза уже не будет, — сказала Аленький Цветочек. — Если твое гадание о благосклонности богов пройдет неудачно…
Джон расхохотался.
— Ты так ничего и не поняла, — сказал он. — Никакого гадания нет и не будет. И благосклонность богов тут ни при чем. Мне нужно было объяснить Майку, зачем я отправился в штрафной загон, и я придумал красивую историю про богов. Есть такое правило: не знаешь, как что-нибудь объяснить — говори, что такова божья воля. На большинство людей действует замечательно.
Глаза Аленького Цветочка расширились, на ее лице отразилось потрясение.
— Так значит… — начала она и запнулась, не зная, как продолжить фразу. — Так значит, ты приехал сюда… из-за меня?
Джон покачал головой и сказал:
— Нет. Извини, но не из-за тебя. Ты мне сразу понравилась, я не хотел, чтобы тебя замучили эти жабы, но не это стало главной причиной. На тот момент ты мне просто нравилась, не более того. Я не стал бы менять свои планы из-за тебя.
— А теперь стал бы? — спросила Аленький Цветочек.
— Пожалуй, — ответил Джон. — Да, думаю, стал бы.
Аленький Цветочек рассмеялась и поцеловала Джона в губы.
