— Не дастся он живым, — буркнул Топорище Пополам. — Высокорожденного зарезал.
— Это мы еще посмотрим, — сказал Питер. — Если он сдастся, я не буду сразу его убивать. А может, вообще не буду убивать. Он что-то узнал в доме Каэссара, и я допускаю, что эти сведения стоят того, чтобы сохранить ему жизнь. В виде исключения.
— Гм… — сказал Топорище Пополам.
— Не делай далеко идущих выводов, — посоветовал ему Питер. — Я еще ничего не решил.
Черный лес постепенно приближался. Питер оглянулся на орков, оценивая, как они держат строй, и обратил внимание, что их лица стали напряженными, а все, кроме одного, уже держат луки в руках. Это неудивительно — без очков черный лес всегда кажется страшным, лопоухий камнеметчик мерещится под каждым кустом.
— Не дергайтесь, — сказал Питер. — У меня волшебные очки, я вижу, что в этом лесу нет эльфов. Там только Серый Суслик и его лошадь упрямая, больше вообще никаких животных, кроме насекомой мелочи.
Странно, кстати. Куда, спрашивается, подевались мокрицы и многоножки? Непонятно. Наверное, все дело в том, что лес молодой, недавно вырос, две тысячи дней отсилы. Не успела еще его заселить мерзкая аборигенная живность. Хотя нет, вон, в яме что-то живое прячется, большое и неподвижное. Нет, не неподвижное, подергивается чуть-чуть. Может, в этой яме мокрицы спариваются? Или еще что-то происходит неведомое, кто знает, какой образ жизни у этих тварей… Человеческая наука аборигенными существами почти не занимается, у жрецов других забот хватает. А вот еще, в другой яме, та же самая картина. Да ладно, боги с ними, с тварями.
— Эй, Суслик! — крикнул Питер. — Оставь скотину в покое, не позорься! Лучше расскажи, урод, за что Хайрама убил?
Серый Суслик испуганно вздрогнул, задергался и вдруг юркнул за широкий лошадиный бок. Спрятался, типа.
Питер рассмеялся и крикнул:
— Лошадиный бок от бластера не спасет! Выходи, подлый трус, кончай позориться! Возможно, я сохраню твою никчемную жизнь.
Несколько секунд ничего не происходило, а затем Серый Суслик вышел из-за лошади, но из лесного коридора выходить не стал, замер во мраке. Сейчас его видел только Питер, орки не видели ничего, кроме темного пятна.
— Ты должен снова поклясться тремя богами! — крикнул Серый Суслик. — Поклянись, что смерть Хайрама не станет основанием для нарушения твоей первой клятвы.
— А у меня есть причины сохранять твою жизнь? — спросил Питер. — Если да — изложи их, и я решу, что с тобой делать.
— Тебе придется сюда подойти, — сказал Серый Суслик. — Я нашел в доме одну вещь, и эта находка меняет всё. Когда ты ее увидишь, ты сам поймешь.
— Выйди и принеси мне эту вещь! — потребовал Питер.
— Не раньше, чем ты принесешь клятву, — отозвался Серый Суслик. — Я знаю ваши человеческие хитрости! Ты приказал своим оркам застрелить меня, как только они меня увидят!
— Неправда! — воскликнул Питер.
— Так докажи это, — сказал Серый Суслик. — Сойди с лошади и подойди ко мне. Или ты боишься?
Питер рассмеялся. Надо же такое сказать! Жаба остается жабой, даже если эта жаба как-то сумела обмануть глупого рыцаря, завладеть его мечом и очками, а самого зарезать. И теперь эта скотина думает, что отныне ее все должны бояться. Ну-ну.
Питер спрыгнул с лошади. Забросил бластер за спину, обнажил меч и громко сказал:
— Ты недостоин, чтобы тебя бояться! Хайрам был глуп и наивен, его мозг был затуманен добротой. Но меня тебе врасплох не застать! И не советую проверять, кто из нас лучше владеет мечом!
Серый Суслик ничего не ответил на эти слова, просто стоял и ждал.
— Эй, дерево! — позвал Питер. — И вы, бойцы головожопые! Луки не опускайте, держите полукровку на прицеле, если что — стреляйте. Только постарайтесь сразу не убить, сначала стреляйте по конечностям. А там как пойдет.
Закончив эту речь, Питер направился к краю черного леса. Серый Суслик по-прежнему стоял и ждал. Когда до края леса осталось шагов сорок, Серый Суслик внезапно закричал:
— Стой, Питер! Я выхожу!
Краем глаза Питер уловил быстрое шевеление на краю леса. Повернул голову и увидел, что в яме, в которой копошились мокрицы… Какие, к чертям, мокрицы?! Там же эльфийский гранатометчик прятался!
— Стреляйте! — заорал Питер и рухнул в траву, отчаянно надеясь, что беложопый не успел навести прицел.
Попытался запихнуть меч в ножны, выругался, отбросил меч в сторону. Потянул со спины бластер, понял, что ремень запутался (похоже, как раз вокруг ножен), перекатился на бок, услышал характерный хлопок и едва успел открыть рот, защищая уши от ударной волны, как земля вздрогнула, в уши ударил невидимый кулак, слух сразу пропал. Питер перекатился на живот, прикрыл голову руками, по спине застучала щебенка, которой эльфы начиняют осколочные гранаты (была бы термобарическая — уже убило бы), еще раз дернул ремень бластера, и оружие скользнуло ему в руки (ремень как-то сам распутался). Поднялся на одно колено, сдвинул предохранитель, вскинул ствол и сделал сразу два выстрела, направленных примерно туда, откуда стрелял гранатометчик. Второй выстрел Питер делал уже с закрытыми глазами.
Уже нажав дважды на спусковую кнопку, Питер подумал, что стрелять из низкой позиции, прячась в высокой траве — не самая толковая идея. Врежется пулька в особо толстый стебель, сработает преждевременно, и конец стрелку. Впрочем, ему и так конец, скорее всего. Надо же было так глупо угодить в ловушку! Но кто мог подумать, что эта скотина сумеет договориться с беложопыми?!
Не распрямляясь, Питер побежал вбок, меняя позицию, на втором шаге споткнулся и покатился кувырком через плечо, как древний воин, которого Питер однажды видел в шлеме грез. Падая, Питер чудом не задел спусковую кнопку, не иначе, боги хранят. Выпрямился во весь рост и выпустил еще две пульки, одну влево, другую вправо, примерно туда, где раньше он видел еще две ямы с мокрицами. А может, и не туда, он уже почти не ориентировался.
В левый бок ударил камень, к счастью, небольшой. Ребра не захрустели, просто стало больно и дышать трудно. Еще одна пулька отправилась, примерно туда, откуда прилетел камень, и снова менять позицию. А выстрелов осталось всего четыре. Тор Покровитель Воинов, не оставь в беде, на тебя уповаю!
Еще два выстрела, снова смена позиции. Можно осмотреться. Боги, что творится!
Весь лес полыхал, как один большой костер, даже очки не позволяли различить какие-либо детали в этом море пламени. Ясно только одно — ничего живого в лесу больше не осталось. Спасибо тебе, Тор, не подвел. И тебе спасибо, Тина Минерва, хоть и не успел я к тебе взмолиться.
Питер пошел назад, к лошадям, его шатало. На полдороге он вспомнил, что потерял в траве меч, но возвращаться его искать не было ни сил, ни желания. Сейчас еще послебоевой отходняк начнется…
— Эй, дерево! — крикнул Питер. — Я там меч в траве потерял, пусть бойцы найдут! И побыстрее, а то вон трава уже занимается, сейчас заполыхает все!
