— Вот-вот! — воскликнул Шон. — Он едет на доклад эльфийскому верховному вождю или как он там у них называется, что армия нашла большое стадо, будет знатная добыча и все такое.
— Не такое уж большое стадо у Стентона, — возразил Хайрам. — Стадо как стадо. Будь я вождем той армии, я бы не стал никому докладывать о такой ерунде. А тем более отправлять всадника. И вообще, зачем отправлять с армией одного всадника? Эльфы ведь не дураки, это не орки. Эльфы понимают, что такое конница, они понимают, что один всадник в поле не воин. Допустим, некий эльфийский вождь узнал, что кто-то из его воинов научился держаться в седле и ухаживать за лошадью. Неужели этого эльфа сделают простым гонцом? Ни за что! Один конный эльф — ничто, а конная сотня — уже сила. А перед конной тысячей не устоит весь Барнард.
— Ну, не знаю, — сказал Шон. — Ваше преосвященство, позвольте осведомиться, а вы что думаете?
— Я ничего не думаю, — сказал Питер. — Я уже подумал. И я понял только одно.
Питер сделал многозначительную паузу.
— Что вы поняли, святой отец, разрешите узнать? — спросил Хайрам.
— Я понял, что ничего не понимаю, — сказал Питер. — Вы оба говорите правильные вещи, ваши аргументы разумны и уместны. Задача не имеет решения.
— Или мы его не видим, — уточнил Хайрам.
— Или не видим, — согласился Питер. — Знаете, что сделал Александр Великий, когда не смог понять, как развязать узел? Эй, дерево!
— Слушаю и повинуюсь, повелитель, — отозвался Топорище Пополам.
— Тащи сюда маленький опечатанный сверток, — приказал Питер.
Через пару минут он держал сверток в руках. Сломал печать, распутал веревки, развернул грубую холстину.
— Пистолет, — прокомментировал Шон.
— Скорее, пистолет-пулемет, — уточнил Хайрам.
Питер улыбнулся и сказал:
— Берите выше. Это бластер.
— Ого! — воскликнул Шон. — Я и не знал, что такие артефакты еще сохранились.
— Ты до сих пор этого не знаешь, — сказал Питер. — Ты его не видел. Ты, Хайрам, тоже не видел.
Питер сдвинул предохранитель и поднял ствол на уровень глаз. В очках появился крестик прицела, он мелко подрагивал, отслеживая колебания ствола. Питер совместил крестик с едва различимым силуэтом лежащего орка, силуэт изменил цвет и перестал пульсировать — цель захвачена.
— Отец высокорожденных! — внезапно вскрикнул орк-проводник.
Питер вернул предохранитель в исходное положение и опустил бластер. Поднял очки на лоб и посмотрел на орка.
— Чего орешь, жаба? — спросил Питер.
Орк гримасничал и дергал руками, мучительно пытаясь родить какую-то длинную фразу.
— Быстрее, жаба, — сказал Питер. — Меня не радует смотреть на твои судороги.
— Черная трава, — начал говорить орк. — Лошадь ест. Лошадь есть обучаема есть черную траву. Я умею. Я научился. Два Воробья умеет. Я научил. Ученик мой юный умеет. Нет, лошадь его умеет, ученик не умеет черную траву есть, а лошадь умеет. Лошадь не боится черной травы. Если научить — не боится. Я умею учить.
— Не понял, — сказал Питер. — Ты хочешь сказать, что научил какую-то лошадь не бояться аборигенной растительности?
Орк быстро-быстро закивал головой.
— Да, научил, — сказал он. — Любую лошадь научил. Особая педагогическая методика, владею я ею. Инновация такая. Сам разработал.
Некоторое время Питер молчал и думал. А кода понял, в чем дело, расхохотался.
— Да ты, парень, не жаба, — сказал он, отсмеявшись. — Ты, парень, полукровка! Ловок ты, однако, придуриваться!
— Я не полукровка, — заявил орк. — Полукровка нельзя. Полукровку экстерминируют. Меня нельзя экстерминировать.
— Второй раз попалился, — констатировал Питер. — На самом деле в третий, но первый раз не считается, я его сразу не заметил. Ты не просто полукровка, а грамотный полукровка! Книги читать умеешь. Ты скрываешь свой разум не так, как обычные полукровки, а по-другому, более умно. Ты не просто тупую скотину изображаешь, а тупую скотину, которая сама себя считает очень умной. Вставляешь книжные слова в свои косноязычные речи, люди от этого веселятся и не принимают тебя всерьез. Но иногда ты забываешься и произносишь слова, которые нельзя услышать в устной речи, их можно только в книгах прочесть. Я даже догадываюсь, какую книгу ты читал. «История древних эпох», учебник для средней школы, правильно?
— Я ничего не читал! — воскликнул орк. — Повелитель высокорожденных, я не умею читать!
— Конечно, не умеешь, — сказал Питер, ласково улыбаясь. — Так мы тебе и поверили. Поклянись именем Никс.
— Чего? — переспросил орк.
— Поклянись именем Никс, — повторил Питер. — Что ты не полукровка и что неграмотен.
Дальнейшее произошло очень быстро. Орк сделал неуловимое движение рукой, в воздухе что-то промелькнуло, Топорище Пополам рванул лошадь вперед, взмахнул топором…
— Отставить! — заорал Питер во всю глотку. — Проводник мне нужен живым!
Топор опустился, проводник сдавленно охнул и выпал из седла. Питер с удивлением обнаружил, что держит перед собой бластер, уже снятый с предохранителя и направленный туда, где только что находилась голова полукровки, а теперь находится широкая спина Топорища Пополам. Хорошо, что на спусковую кнопку не успел нажать, бластер, говорят, на короткой дистанции опаснее для стрелка, чем для противника.
Питер опусти бластер и спросил:
— Дерево, ты оглохло?
Его голос звучал спокойно и рассудительно, так мог бы говорить Смерть, если бы он был не достоверно определенным мифическим персонажем, а реальным богом.
Топорище Пополам обернулся и быстро сказал:
— Никак нет, повелитель. Обухом в грудину, осмелюсь доложить, отец высокорожденных.
Лошадь, на которой только что сидел орк-проводник, опустила голову и стала пастись, показывая всем видом, что внутренние разборки человекообразных ее не интересуют. Питер увидел, что проводник лежит на боку и корчится, но крови на нем нет. Похоже, Топорище Пополам сказал правду.
— Хорошее дерево, — сказал Питер.
Обернулся, увидел Шона и вздрогнул. Правая щека рыцаря была взрезана до кости, лицо, руки и куртка были густо залиты кровью. Хайрам держал в руках индивидуальный перевязочный пакет и никак не мог решить, как его приладить к голове раненого, с какой стороны начать накладывать повязку.
— Дерево, помоги ему! — приказал Питер.
Спрыгнул с лошади, подошел к лежащему полукровке, обнажил меч. Полукровка перестал дергаться, сделал вид, что потерял сознание. Питер отступил на шаг и стал говорить:
— Слушай внимательно, как тебя там… Суслик. Если хочешь жить дальше, ты ответишь на кое-какие вопросы. Не ответишь — будешь умирать долго и мучительно.
