— Есть. У меня, доктор, такая профессия… связана исключительно с работой мозга, если отупею — все. И как-то не надеюсь на пособие по безработице. Боюсь заболеть чем-нибудь опасным для головы.
— Например?
— Не знаю. Может, менингит или просто с ума сойду, подхвачу шизофрению, говорят, она вирусом переносится, да мало ли…
Доктор задумчиво рассматривал свои длинные ухоженные пальцы, пытаясь понять, издеваюсь я над ним или нет.
— Шизофрения не ухудшает работу мозга, она её изменяет. Существует теория, утверждающая, что разумность как таковая — это и есть частный случай шизофрении. Наши ближайшие родственники по эволюционной лестнице, с точки зрения работы мозга, отличаются тем, что они здоровы, а у нас одна из форм шизофрении, именно болезнь и делает разумного разумным. Понимаете?
— Кажется, шизофрении я больше не боюсь… Она ведь не передается воздушно-капельным путем?
— Никто не знает, как передается шизофрения и передается ли вообще…
Время сеанса закончилось, и я оказался за дверьми кабинета, где взрослые люди играют в доктора и больного, кажется, только из любви к процессу… Главное, не подсесть.
* * *
— Я хочу посмотреть на этих людей!
— Я знаю места, где полно фотографий…
— Марк…
Когда Элли так произносит мое имя, это означает сразу две вещи: во-первых, она от меня что-то сильно хочет, во-вторых, она это сделает с моим согласием или без него.
— Яхта — твоя…
Яхта ее. У Элли великолепный вкус на космические яхты, развитию которого весьма способствует состояние ее отца. Состояние и положение. С учетом того, что сейчас у меня как-то не очень здорово с работой, — почему бы не слетать на такую вдруг привлекательную планету со странно знакомым названием Виго.
— Она точно называется Виго?
— Абсолютно… — Судя по дрожанию кисточек на кончиках ушей и тому, что обычный лиловый цвет нежной Эллиной кожи темнел — стремительно приближаясь к иссиня-черному — лучше было обойтись без лишних вопросов.
— Милая, куда ты — туда и я. В конце концов, все равно заказов нет.
На этот раз милая решила навестить планету с сильно медицинским названием. Я не ошибся, когда оно показалось мне знакомым. Каждый первый из тех, кто побывал в любом межпланетном порту, безнадежно подхватывал вирус Виго, названный в честь родины этой милой инфекции. Впрочем, по сравнению с любой другой космической болячкой — этот вирус действительно душка. Все, что чувствует вновь заболевший, — это легкий насморк и повышенную эмоциональность. То смеешься, то плачешь, и при этом слезы сопровождаются, простите, соплями. Со временем смех и слезы проходят, насморк задерживается дольше, но тоже проходит. Вирус Виго тем и замечателен, что в активном состоянии находится не дольше, нежели это необходимо для того, чтобы наплодить потомство и воздушно-капельным путем переместиться к следующему носителю. Два дня — и вирус успокаивается, чтобы остаться с тобой уже навсегда. Не смогли найти от Виго лекарств.
Когда планету Виго только открыли, пока еще безымянный вирус вел себя куда более сурово. Трупы на улицах его родной планеты перестали украшать ландшафт городов только после вмешательства космической медицины.
Тогда на Виго вообще с трупами было все здорово — на суше и на море. Эта планета известна не только этим. Единственная планета, на которой два вида разумных проживают одновременно. Если бы имперский флот высадился чуть позже, скорее всего на планете не было бы ни одного. Гуманоидный наземный вид изо всех сил пытался уничтожить обитателей океанов — существ, состоящих из щупалец, того, куда эти щупальца складывали еду, и, что странно, огромного мозга. Симпатяшки оказались абсолютно не приспособленными к выживанию после атаки глубинными бомбами. Гуманоиды были близки к успеху, вирус тоже. Вирус косил и тех и других. Фактически вопрос был в том, кто вымрет раньше. Выжили оба вида, благодаря медикам и имперскому флоту. Удивительно, как некоторые виды вооружения способствуют нежеланию воевать.
Считалось, что вирус повержен раз и навсегда… до тех пор, пока какой-то умник не задался вопросом, откуда у пилотов сектора повсеместный насморк и слегка неадекватные реакции на команды диспетчеров. Ларчик открывался просто — вирус Виго вернулся. Он стал ласковым и почти безопасным, но от этого ничуть не менее заразным. Когда причину установили, было слишком поздно что-либо предпринимать — изолировать всех, кто успел заразиться новой версией Виго, означало бы закрыть космические перелеты. Кто-то сравнил Виго с морской болезнью, и со временем в обжитом космосе осталась одна планета, продолжавшая с ним бороться. Виго.
Вчера в новостях передали, что виговцы наконец победили свой вирус. На мою беду, Элли в курсе всех новостей. Вероятно, это семейное. Ее отец, прежде чем стать коммерсантом, занимался именно новостями. Причем теми, которые не торопятся поведать всему миру. И отец Элли тоже не тащил их в ближайший корпункт. На прежнем месте его работы, «в конторе», как он это ласково называет, отдают журналистам информацию только тщательно обработанную и не больше миллиграмма за раз. Стерилизованную. Во время официальных брифингов. Частями.
Кстати, благодаря бурному прошлому папы, и яхта у Элли не совсем обычная. За невинным названием «Фея» скрывается вооружение, которому мог бы позавидовать и какой-нибудь «колдун» класса «корвет». Вот на этой яхте мы и помчимся «увидеть этих людей», победивших вселенское зло — вирус имени их родной планеты!
* * *
Мне приходилось бывать на негостеприимных планетах. Разница в приеме там и на гостеприимной Виго — в количестве улыбок на человека. Может быть, что-то с мимикой? Может, они так брови хмурят — губами?
— Вам придется пробыть в карантине до двух недель, — и улыбка. Этот темно-зеленый карлик в униформе, сильно напоминающей банный халат, думает, что всю свою жизнь я мечтал о карантине. Двухнедельном. Конечно, разве смог бы я насладиться им в полной мере за каких-нибудь десять дней? Или, страшно подумать — за пять?!
— В одиночном карантине. — Еще одна улыбка, еще одна гадость. Конечно, держать нас вдвоем означает шанс на то, что нам может оказаться вполне сносно. Поэтому нас будут держать поодиночке. Я знаю, как они победили этот вирус, — они ему непрестанно улыбались, пока он не покончил с собой.
Нас выпустили через три дня. На одиннадцать дней раньше, чем собирались. У ребят появились причины отнестись к нам без соблюдения протокола. Первую причину звали Элли. В отличие от таможенников Виго, я в личное дело Элли не заглядывал, поэтому тоже немного удивился. Я подозревал, что у моей девушки хорошее университетское образование, но… Диплом микробиолога-вирусолога Императорского университета встречается значительно реже планет, подобных Виго. Как-то сразу стало понятно, почему ей так захотелось оказаться здесь и сейчас. Второй причиной было то, что вирусолог им был нужен. Очень.
Радость освобождения была неполной. Простая логика подсказывала, что, раз администрация планеты нуждается в залетном вирусологе, дело — дрянь.
