Экипажу большого грузовика нужно было срочно переехать границу. Путь лежал через большой деревянный мост, соединяющий два куска земли, не отделенные друг от друга ни рекой, ни ручьем, ни оврагом. Наивный человек мог бы легко подумать, что мост этот особо и не нужен. Наивный человек мог бы пойти на ту сторону без всякого моста, и, вполне возможно, ему удалось бы продвинуться достаточно далеко, прежде чем его жизнь изменилась бы коренным образом под влиянием мин – пехотных, довольно древних, а значит, дешевых и потому столь щедро посеянных.
Единственный в своем роде мост через минное поле. Довольно убедительный способ не пытаться ехать в объезд. Сто семьдесят первый номер в очереди. Слишком большой, чтобы рассчитывать на место в ближайшем караване.
– А без каравана никак?
Илья уже услышал два раза о порядке включения в очередь и о почти мистическом значении номера.
– Отпустить вас без каравана не имею права. Есть приказ, и я не вижу ни одной причины его нарушать.
Коменданту было мало. Причины для нарушения приказа, представленные Мишелем Алези, были либо неправильно представлены, либо комендант рассчитывал больше чем на тысячу кредитов.
Светло-коричневый мундир, белая портупея, стрижка под ноль и бычья шея должны были сделать обладателя этого букета солидным. Однако при росте метра в полтора этого было недостаточно. Было почти невозможно не смотреть на коменданта сверху вниз. И не замечать отвратительную родинку у него на макушке.
– Вы видели, на чем мы приехали?
– На огромном старом уродливом грузовике.
Илья проглотил оскорбление «Монстра», не поморщившись.
– Как думаете, какой у него движок?
– Такой же старый и уродливый.
– Правильно, причем атомный. Не знаете, что бывает от таких движков?
Комендант не столько испугался радиации, сколько живо представил себе реакцию на перспективу быть облученными сотен ожидающих каравана. В лучшем случае они просто уедут к соседней заставе. В худшем – заставят коменданта бесплатно сделать то, за что пока предлагали деньги.
Через пятнадцать минут «Монстр» медленно пробирался к мосту сквозь десятки повозок, автомобилей и палаток. Шлагбаум пополз вверх, пулеметчик на вышке в который раз прощупал взглядом поле и в который раз ничего не увидел.
«Монстр» уже выкатился на мост, когда фигура в камуфляже вынырнула из высокой травы. Даже стоя в полный рост, появившийся боец был бы почти невидимым, если бы не жерло гранатомета. Не затормозить и не объехать, броня не спасет, пулеметчик, щурящийся на солнце, увидит поздно, достаточно поздно, чтобы гранатометчик успел выстрелить и уйти с линии огня.
Мишель нажал на газ. Не успеть.
Ствол выплюнул снаряд, воздух подался, чтобы сомкнуться вновь, – и казарма окуталась языками пламени. «Монстр», в которого целился гранатометчик, только что был на прицеле, но исчез, чтобы снова появиться уже за спиной нападавшего. Мишель, вместо того чтобы пытаться понять, что случилось, зафиксировал главное – фигуру гранатометчика в мониторе заднего вида. «Монстр», послушный воле водителя, сдал назад. Три тонны веса – это действительно весомо.
Мишель не стал останавливаться, «Монстр» катил в сторону Киева, оставляя позади пожар, проклятия коменданта, труп гранатометчика и так и не выстрелившего пулеметчика. Питер приводил в чувство Эрика. Процесс переноса трехтонной махины забрал у того слишком много сил.
Мари уткнулась в стекло, за которым расстилался океан зелени. То, что случилось, было чем-то, чего с ней случаться не должно было никогда. Её не должно быть здесь, в неё не должны стрелять, они не должны телепортировать, пусть даже на пару десятков метров.
Илья внимательно изучал представителей Академии, будто только сейчас обнаружил их присутствие.
– Питер, вы могли нас перенести через мост в любой момент? Или без гранатометчика у вас не получается?
– Могли. Только это очень трудно. Эрик теперь дня два проваляется, а мы еще только пересекли границу.
– Ну а сам-то ты – тоже можешь грузовиками швыряться?
– Наверное. Но Эрик сильнее меня.
– Надо тренироваться. Мишель, когда остановимся, я для Эрика отвар сделаю, глядишь – оклемается быстрее.
«Монстр» продолжал катить в ночь, оставляя за границей гаснущий день, до Киева оставалось пятьсот километров.
Глава шестая
Новая русская забава
Было бы забавно посмотреть на свое отражение. Заодно бы и побрился.
Из надписей на манжетах графа Дракулы
Пророк действительно говорил со мной, или мне это только почудилось, но после его посещения кое-что изменилось… Рядом была сила. Слишком далеко, чтобы освободиться, но я качал. По капельке. Еще миллион капель – и хватит, чтобы прикрыть донышко. С такими темпами мне понадобится еще лет сто, но я готов ждать. Мне есть ради чего возвращаться. То, что было где-то рядом со мной, тоже становилось сильнее. Незаметная мощь опытной руки, потянувшейся за мечом. У нас был один источник.
* * *
Сначала это показалось хорошей идеей – встать на стоянку рядом с караваном, идущим в сторону границы. Вероятно, именно его ждали на заставе. Шатры, раскинутые у дороги, костры, часовые, растянувшиеся тонкой цепью по периметру лагеря, – хотелось оказаться внутри этого островка безопасности, не хотелось оставаться снаружи.
Мишель осторожно направил «Монстра» в сторону огней. Через пять минут «Монстр» занял свое место на краю лагеря, а экипаж – у одного из костров. Консервы, прихваченные Мари, были вскрыты и добавлены к общему столу, который и без того не отличался скудостью.
Сидящие у костра обсуждали что-то, что должно было случиться вот-вот. Весь лагерь готовился к событию – по центру расчистили площадку и начали сооружать что-то из дерева. Шест, подпорка, перекладина в метре от земли. Намечалось что-то действительно незаурядное.
Когда к шесту начали стаскивать хворост, Илья перестал смеяться над шутками. Мишелю было легче – его русский был ограничен до пяти ласкательных, которыми он называл супругу. Мари с восторгом продолжала наблюдать за подготовкой.
Лагерь оторвался от еды и постепенно собирался вокруг площадки, в центре которой был установлен шест. Хворост преимущественно собирался детишками. Они натаскали его как раз столько, чтобы он закрыл столб до перекладины, и остались поближе к сооружению.
Когда к столбу вышли четверо, лагерь на секунду замер, чтобы взорваться шумом, свистом и сначала неясным, а потом всё более громким и отчетливым словом. Два меченосца и арбалетчик вели одиннадцати-двенадцатилетнюю девочку. Шла она трудно – цепи на ногах в сочетании с кровоподтеками делают походку далекой от летящей. Вероятно, на тот случай, если девочка решит ускориться с помощью рук, они у нее тоже были связаны.
Восторг Мари куда-то делся. Весь. Да и Мишелю перевод уже был не нужен. Когда к столбу привязан ребенок и хворост ждет огня – главное понятно. И слово, которое выкрикивал каждый, тоже было понятно. На Руси появилась новая забава – жечь ведьм.
