— Он не мог… его заставили это написать… Стражникам не удалось найти настоящего преступника и они свалили все на папу…
— Я думал об этом, — чуть помолчав, тихо ответил Петер. — Но, понимаешь, в этих бумагах описаны некоторые факты, которые, как бы тебе сказать…
Колдун замялся и опустил глаза. Мона ждала, глядя на него, на щеках застыли слезы.
— …которые мог знать только главарь банды, — чуть помолчав, наконец решительно закончил Петер.
— Что… что ты сказал?! — в бешенстве закричала Мона. — По-твоему, мой отец?!
— Нужно еще раз сверить почерк, это единственный шанс, — твердо промолвил Петер. — Посмотри-ка внимательно. Стой! К окну не подходи! Соседи, понимаешь…
Колдун торопливо разжег свечу и подал девушке подсвечник. Бледно-желтое пламя дрожало на сквозняке… Мона поднесла к свету лист бумаги. И огонь неожиданно погас.
Петер снова зажег свечу. Но, странное дело, и другая почему-то не горела. Эта, казалось бы, пустяковая неприятность совершенно вывела Мону из себя. Она заплакала так горько, так отчаянно, с неожиданной силой отталкивая свечу, которую Петер опять разжег.
— Пожалуйста, успокойся, — растерянно повторял колдун. — Ну, пожалуйста… Я верю, твой отец невиновен. Почерк могли подделать. Обещаю, я найду того, кто это сделал, я отомщу…
Девушка силилась что-то ему ответить, но не могла говорить из-за душивших ее слез. Она попеременно смахивала обильно льющиеся слезы и отпихивала злополучный подсвечник, будто тот был в чем-то виноват… Петеру, как он ни старался, не удавалось разобрать ни слова. И тут еще, как назло, раздался громкий стук в дверь…
Колдун растерянно вертел подсвечник, надеясь, что незваный гость удалится. Стук повторился.
— Давай рыжий, открывай, начальство вызывает, — зазвучал на весь дом зычный бас Свена.
— Подожди, я сейчас, — недовольно откликнулся чародей.
— Иди, Петер, мне нужно побыть одной, — сквозь слезы прошептала Мона.
Колдун неохотно открыл дверь.
— А ну-ка быстро собирайся, одна нога здесь, другая там. Такое творится, весь город стоит на ушах! — прямо с порога накинулся на него сержант.
Однако, заметив Мону, Свен резко переменился. Галантно улыбаясь, подошел к девушке и с чувством поцеловал ей руку.
— Счастлив снова видеть вас, мадам! Что ж ты, рыжий, такую красотку обидел, до слез довел, а?
— Давай пошли, сам говоришь, начальство торопит, — хмуро прервал его разглагольствования Петер.
Мона отвернулась, смахивая запоздалые слезинки. Сержант еще раз бесцеремонно оглядел девушку с головы до ног, при этом взгляд его всего на мгновение задержался на пачке документов, которую Мона по-прежнему держала в руке. В глазах Свена мелькнул недобрый огонек, однако он продолжал все так же любезно улыбаться.
— Всего наилучшего, мадам, — проговорил сержант, не сводя глаз с девушки, которая так и не удостоила его ни единым взглядом.
Выйдя из дома, друзья молча зашагали по городским улицам. Временами, завидев в раскрытом окне смазливое женское личико, Свен смачно причмокивал губами и толкал приятеля за локоть. Хотя он старательно изображал легкомысленное настроение, шагал сержант размашисто и быстро. Петер ничего не замечал и брел следом, понуро опустив голову.
— Ух ты, какая блондиночка, какая куколка, — громко восклицал Свен, посылая воздушный поцелуй скучающей у окна белокурой красотке.
Петер тяжело вздохнул.
— Бумаги зачем утащил? Знаешь, что за такие дела бывает? — вдруг неожиданно прошипел стражник, продолжая как ни в чем не бывало разглядывать пышногрудую деваху, которая с явным интересом посматривала из окна на красавчика сержанта. Томная красавица облокотилась на подоконник, так, чтобы получше был виден вырез на платье.
— У Моны отец казнен, как главарь банды. Его подставили, понимаешь? Нужно разобраться, — коротко ответил колдун.
— Ладно, разберемся, — как-то странно посмотрев на него, ответил Свен. — Только бумаги на место отнесешь. Сегодня!
— Сегодня, видимо, не получится. Завтра, — невозмутимо возразил Петер. — А что случилось? Ты же вроде нынче отдыхаешь?
Сержант снова недобро покосился на приятеля, но ничего не ответил. И только когда они миновали ворота и вышли на дорогу, ведущую к монастырю, ускорил шаг и заговорил:
— В общем, рыжий, я решил, что твоя помощь в самом деле потребуется. Слезу Гунгиллы помнишь?
— Конечно, священная реликвия. Ты же только вчера меня расспрашивал… А к чему ты о Слезе вспомнил?
— Похищена, — коротко бросил Свен.
Глава 38
— Похищена?.. — растерянно повторил Петер. — Слеза Гунгиллы?
— Да! Чего стал, идем!
Колдун оправился от растерянности и уточнил:
— Мы в монастырь?
— Да, рыжий, в монастырь. Слушай, что было. Явился епископ забрать Слезу…
— Зачем?
— Не перебивай! Реликвия нужна для коронации его величества Алекиана, потом возвратили бы… Так вот, Слеза хранится в подвале, за толстыми решетками заперта… была. Ключи у нашего епископа. Никто без позволения настоятельницы не может и взглянуть на реликвию, а уж добраться до нее, и сама настоятельница не может, понимаешь?
— Да… и прежнюю настоятельницу убили, а?
— Э?.. Ах да, это все верно — одно к одному складывается. В настоятельницы выбрали Марну, а ведь наверняка она и убила старуху. Или, во всяком случае, помогала убийце, труп прятала… Я это нынче утром просек, побежал в обитель, да опоздал. Ну вот, явился епископ, вручил настоятельнице ключи, а она исчезла. Со Слезой вместе. Подвальчик крохотный, там спрятаться негде. Все вопят: колдовство, колдовство! Я и подумал, приведу своего чародея, мол, пусть пошустрит по монастырю… Так-то тебе, рыжий, никто не позволит по святой обители шастать, а нынче случай выпал.
Минуту шагали молча, Петер обдумывал услышанное. Потом изрек:
— Я думаю, что никакого колдовства может и не быть. Если там от эльфов сохранилась система подземных ходов… Понимаешь, Белые Башни были огромными, я читал, да и мастер Ригирт как-то рассказывал… У большого здания — большой фундамент. А это значит — подвалы, подземелья всякие… Ты же сам догадывался, верно?
— Верно, рыжий, верно. Но мне охота, чтобы ты свои штучки в монастыре попробовал применить. Вдруг следы Марольда обнаружатся, новые улики. Я же говорю — только сейчас возможность появилась по обители спокойно полазить. Идем, идем!..
Когда приятели подошли к воротам, людей перед монастырем стало куда меньше, но епископ все еще был там. Теперь знакомые гвардейцы встретили Свена вовсе не так приветливо. Сержант, не вдаваясь в лишние подробности, объяснил, что привел колдуна, состоящего на жалованье в городской страже. Но и после этого солдаты не впустили приятелей сразу, а сперва кликнули начальника… Тот хотя и выругал местных стражей порядка, но велел пропустить. Свен, не обращая внимания на брань гвардейца, тут же увлек Петера в подвал, притихшие клирики из епископской свиты провожали их безразличными взглядами.
