— Что именно?
— Наши с нею общие интересы.
— Подозреваю, что речь идет только о ваших интересах. Ей самой, скорее всего, это даром не нужно.
— Уверяю вас, разговор будет любопытен для всех. Нам есть что вам предложить. Например, свободу и безопасность. А также знания и информацию. Не могли бы мы встретиться на какой-нибудь нейтральной территории? В любом месте, которое вы сами укажете. Безопасность гарантируем на сто процентов. Не только ей, но и всем, кто причастен к этому делу. Убегать и скрываться никому больше нет нужды. А вот переговоры, мы уверены, не повредят ни одной из сторон.
— Это вы говорите сейчас, — сказал Тамару. — Но доверять вам у нас нет никаких оснований.
— В любом случае, просим передать это госпоже Аомамэ, — настаивала трубка. — Ситуация требует скорейшего разрешения, а кроме того, мы готовы идти на уступки. И если вам нужны конкретные основания для доверия, давайте подумаем, как их обеспечить. Звоните по этому номеру в любое время, мы всегда на связи.
— Может, все-таки объясните немного понятнее? Зачем вам так понадобилась Аомамэ? И что за событие вывернуло всю ситуацию наизнанку?
В трубке еле слышно вздохнули.
— Мы должны и дальше слышать Голос. Можно сказать, это наш животворный источник. Нам никак нельзя его потерять. Пока это все, что я могу сообщить.
— Значит, Аомамэ вам нужна для поддержания источника?
— В двух словах не объяснить. Скажу лишь, что она к этому причастна.
— А как насчет Эрико Фукады? Она вам теперь не нужна?
— Эрико Фукада нас более не интересует. Нам безразлично, где она и чем занимается. Свою миссию она выполнила.
— Какую миссию?
— Слишком деликатная тема, — осторожно сказала трубка, выдержав новую паузу. — Прошу извинить, но от дальнейших объяснений я вынужден пока воздержаться.
— Советую не путать, кто в каком положении, — произнес Тамару. — Мяч сейчас в наших руках. Мы можем позвонить вам когда захотим, вы нам — нет. Вы даже не знаете, кто мы. Разве нет?
— Вы правы. Пока инициатива в ваших руках. И мы не знаем, кто вы. Но это разговор не телефонный. Я и так уже рассказал вам больше, чем дозволяют мои полномочия.
Тамару выдержал паузу.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Над предложением подумаем. Нам тоже нужно посовещаться. Возможно, через несколько дней позвоним.
— Ждем вашего звонка, — ответила трубка. — Но повторяю: переговоры не повредят ни одной из сторон.
— А что будет, если мы отклоним ваше предложение?
— Тогда нам придется делать все по-своему. Сил на это у нас достаточно. Хотя методы, скорее всего, будут жестче, и это доставит немало хлопот вашим людям. Кем бы вы ни были, выбраться из этой истории невредимыми вам не удастся. Такой поворот событий не будет приятен ни вам, ни нам.
— Наверное. Но для это понадобится время. А ситуация, как вы сказали, требует скорейшего разрешения.
— Возможно, время понадобится. А возможно, и нет.
— Не начнешь — не поймешь?
— Именно так, — согласилась трубка. — А кроме того, обращаю ваше внимание на один важный момент. Если пользоваться вашей метафорой, мяч пока действительно в ваших руках. Но вы, похоже, еще не поняли основных правил этой игры.
— Правило только одно: не попробуешь — не поймешь.
— Но если игра не заладится, это приведет к весьма неинтересным результатам.
— Для обеих сторон, — подчеркнул Тамару.
В короткую паузу, повисшую на сей раз, уместилось все недосказанное.
— Как вы поступите с господином Усикавой? — спросил Тамару.
— Скоро заберем его. Видимо, сегодня ночью.
— Квартира не заперта.
— За это спасибо, — сказала трубка.
— Кстати, глубоко ли ваши люди скорбят по поводу кончины господина Усикавы?
— Смерть любого человека для нас глубоко прискорбна.
— Скорбите глубже, рекомендую. Это был по-своему способный человек.
— И все же недостаточно способный. Я правильно понял?
— Даже самые способные на свете люди не способны жить вечно.
— Это вы так думаете, — уточнили на том конце линии.
— Разумеется, — отозвался Тамару. — Я так думаю. А вы — нет?
— Ждем вашего звонка, — холодно произнес собеседник, будто не услышав вопроса.
Ничего не ответив, Тамару повесил трубку. Продолжать разговор нужды не было. Появится — всегда можно опять позвонить. Выйдя из будки, он направился к припаркованной у обочины старенькой и неприметной темно-синей «Тойоте-Королле». Сев за руль, он дал газу — и минут через пятнадцать остановил машину у входа в безлюдный парк. Убедившись, что поблизости никого, выкинул в мусорный контейнер полиэтиленовый пакет, полотенца, резиновое кольцо и хирургические перчатки.
— Смерть любого человека для них глубоко прискорбна… — пробормотал он, поворачивая ключ зажигания, и пристегнул ремень безопасности.
А ведь это — самое главное, подумал он. Скорбеть о любом из умерших людей. Хотя бы недолго.
Глава 26
АОМАМЭ
Как романтично!
Телефон звонит во вторник после полудня. Аомамэ сидит на коврике для йоги, широко разведя ноги и разминая подвздошно-поясничные мышцы. На взгляд со стороны, ничего сложного, но майка уже взмокла — хоть выжимай. Прервав тренировку, Аомамэ берет одной рукой трубку, другой — полотенце, чтобы стереть пот с лица.
— Головастика в том доме больше нет, — произносит Тамару. Как всегда, безо всяких алло и приветов.
— Больше нет?
— Его убедили.
— Убедили… — повторяет Аомамэ. Похоже, Тамару какой-то силой его оттуда убрал.
— А господин Кавана, живущий в этом доме, — тот самый Тэнго Кавана, которого ты ищешь.
Мир вокруг Аомамэ расширился и сжался. Вместе с ее сердцем.
— Ты слушаешь? — спросил Тамару.
— Слушаю.
— Но сейчас Тэнго Каваны там нет. Уже несколько дней.
— У него все в порядке?
— Из Токио он уехал, но вроде жив-здоров. Головастик снимал квартиру на первом этаже его дома, чтобы за ним следить. Все ждал, когда там появишься ты. Фотографировал всех приходящих скрытой камерой.
— Меня тоже?
— Твоих снимков он сделал три. Но вечером. Ты в кепке, очках, замоталась шарфом. Но опознать можно. Появись ты там еще хоть раз, пиши пропало.
— Значит, я правильно вам доверилась?
— Если здесь вообще уместно слово «правильно».
