Когда все, кому нужно, ушли на работу, Усикава прервал свою вахту, вышел из дома и дошагал до ближайшего автомата. Набрал номер колледжа в Ёёги и попросил позвать к телефону Тэнго. Женщина, взявшая трубку, сообщила, что Кавана-сэнсэй десять дней назад ушел в отпуск.
— Надеюсь, не по болезни? — уточнил Усикава.
— Нет. Говорил, что поедет в Тибу проведать заболевшую родню.
— А когда вернется, вы не в курсе?
— Этого он не сказал.
Поблагодарив женщину, Усикава повесил трубку.
Из родных у Тэнго значится только отец — бывший сборщик взносов за «Эн-эйч-кей». О матери сын пока ничего не знает. По данным Усикавы, с отцом Тэнго всю жизнь не ладил. Но когда тот заболел, взял сразу дней десять отпуска, чтобы за ним присматривать. Что-то не сходится. С чего бы их взаимная неприязнь так стремительно улетучилась? Что у отца за болезнь и в какой больнице Тибы он находится? Проверить, конечно, можно. Но для этого пришлось бы потерять полдня, прервав слежку за домом Тэнго.
Усикава колебался. Если Тэнго не в Токио, наблюдение за его подъездом теряет всякий смысл. Может, разумнее прекратить эту слежку и продолжить поиски где-то еще? Скажем, узнать адрес больницы, где лежит отец Тэнго. Или еще подробнее изучить Аомамэ. Познакомиться с ее бывшими однокурсниками и коллегами по работе, поговорить по душам. Глядишь, и раскопал бы что-нибудь новенькое.
Но после некоторого раздумья Усикава все же решил продолжить слежку за домом. Во-первых, не хотелось терять настроенный ритм. Соскочи он с него, пришлось бы начинать все сначала. Во-вторых, вряд ли поиски больницы отца Тэнго и знакомых Аомамэ стоили бы потраченных усилий. На собственном опыте Усикава убедился, что попытки разведать что-либо самостоятельно, на бегу и высунув язык, приносят весьма скудные результаты — и по большому счету никуда особенно не ведут. А в-третьих, его змеиное чутье требовало, чтобы он отсюда не уходил. Сидел тут, не двигаясь, и пристально, не упуская ни малейшей детали, исследовал каждого проходящего. Так подсказывало банальное и прагматичное шестое чувство, с раннего детства поселившееся в его приплюснутой голове.
Слежку за домом необходимо продолжить — неважно, появится в нем Тэнго или нет. И отчетливо запомнить всех, кто посещает этот дом каждый день.
Запомню всех жильцов — любой чужак обнаружится автоматически. Все-таки я существо плотоядное, рассуждал Усикава. А плотоядному существу нужно быть терпеливым. Залечь в засаде, слиться с окружающей средой — и собрать о жертве всю информацию, какую только возможно.
Ближе к полудню, когда поток входящих и выходящих совсем иссяк, Усикава вышел на улицу. Чтобы хоть немного замаскироваться, напялил вязаную шапочку и замотался в шарф до самого носа. Но даже так его внешность все равно бросалась в глаза. Бежевая шапчонка, растянутая на его безразмерной голове, напоминала шляпку гриба, а зеленый шарф походил на удава, обвившегося вокруг горла. Смысла в таком камуфляже не было никакого. Да и шапка с шарфом не подходили друг к другу по цвету.
Зайдя в фотомастерскую возле станции, Усикава отдал в проявку и распечатку две пленки, получил на руки снимки. Потом зашел в ресторанчик, заказал порцию собы
[26]
с тэмпурой. Горячей пищи он не ел уже очень давно. Съел все с большим аппетитом, выпил до последней капли бульон. От еды разогрелся так, что вспотел. Снова напялил шапку, обмотал шею шарфом и вернулся в квартиру. Закурив сигарету, разложил на полу распечатанные фотографии. Рассортировал по лицам тех, кто входил в подъезд вчера вечером, и тех, кто выходил из дома сегодня утром. Чтобы легче запомнить, каждому персонажу давал какое-нибудь подходящее имя, которое записывал на снимке фломастером.
С рассветом все разошлись на работу, и больше на крыльце почти никого не появлялось. Какой-то студентик с сумкой через плечо торопливо выбежал из дома в десять утра. Чуть погодя вышел старик лет семидесяти, за ним — женщина лет тридцати, но оба вскоре вернулись обратно с пакетами из супермаркета. Каждого Усикава сфотографировал. Перед обедом пришел почтальон и, не заходя в подъезд, рассовал по ящикам почту. Чуть позже прибыл курьер с коробкой под мышкой, вошел в дом и через пять минут вышел с пустыми руками.
Каждый час Усикава отходил от камеры и пять минут разминался. И ради этого слежку, увы, прерывал; но когда работаешь один, от этого некуда деться. Иначе мышцы затекут, и ты не сможешь адекватно реагировать на ситуацию. Точно Грегор Замза, превратившийся в насекомое, Усикава корчился на полу, вертя огромной приплюснутой головой и изгибаясь в разные стороны.
Борясь со скукой, он слушал в наушниках радио на средних волнах — передачи для домохозяек и пенсионеров. Ведущие сыпали избитыми шутками, сами же тупо хохотали над ними, изрекали банальные истины, рекламировали музыку, от которой хотелось поскорей заткнуть уши, и товары, которые никому не нужны. Так, по крайней мере, оценивал всю эту болтовню Усикава. Но слушал ее все равно. Что угодно, лишь бы звучали человеческие голоса. Поэтому терпел — и слушал. Но какого черта люди производят такие бредовые программы и транслируют их по белу свету при помощи радиоволн?
Впрочем — разве сам Усикава может похвастаться благородным и продуктивным трудом? Сутками прячется в дешевой квартирке и украдкой из-за шторы фотографирует незнакомых людей. Слишком бестолковое занятие, чтобы оценивать чей-либо труд свысока.
И ведь так у него всегда. И теперь, и когда еще был адвокатом — за всю свою карьеру он не помнил, чтобы хоть раз выполнял что-либо действительно полезное для окружающих. Его первыми клиентами были ростовщики, связавшиеся с гангстерским синдикатом. Усикава придумывал, как лучше размещать их кругленькие капиталы. А если точнее — как эти денежки безвреднее отмывать. Еще он защищал риелторов, выселявших людишек из старых домов. Зачищенные от жильцов участки переходили к строительным фирмам, которые возводили там высотные многоэтажки — гарантированный источник бешеных прибылей. Еще он слыл блестящим адвокатом среди тех, кто уклонялся от налогов. Большинству таких клиентов обычные адвокаты кажутся слишком осторожными и пугливыми. Усикава же в подобных делах (разумеется, за соответствующее вознаграждение) держал защиту твердой рукой — и часто добивался блестящих результатов. А потому на нехватку заказов не жаловался. Тогда на него и вышла секта «Авангард». Его персона чем-то лично понравилась Лидеру.
Вкалывай Усикава так же, как обычные адвокаты, вряд ли он заработал бы даже на пропитание. Несмотря на диплом юриста и адвокатскую лицензию, он не мог похвастаться ни ценными связями, ни надежным прикрытием. Из-за нелепой внешности его не брали ни в одну солидную адвокатскую фирму. Если бы он открыл свою контору и работал традиционными методами, в жизни бы не привлек серьезных клиентов. Слишком уж мало людей в этом мире готовы платить хорошие деньги адвокату с такой наружностью, как у него. Бесконечными телесериалами людей приучили к мысли, что приличный адвокат — это непременно кто-то обаятельный и умный с виду.
