«Авангард»? — подумал Тэнго. А ведь он уже слышал такое название. Где и в какой связи — хоть убей, не помнил. Но в самых глубинах мозга это будоражило какие— то смутные воспоминания.
— Разумеется, — продолжил сэнсэй. — Фукада понимал, что обживать новые земли будет непросто. Но в итоге все сложилось даже лучше, чем он предполагал. Отчасти помогала погода, отчасти — местные жители. Даже аборигены признали Фукаду лидером. Все-таки молодежь, которую он привел, гнула спину и проливала пот над этой землей. Деревенские начали заглядывать к ним и все чаще предлагали помощь. Благодаря им «Авангард» очень скоро усвоил как методы работы, так и способ жизни на новом месте.
По большому счету они внедряли все, чему научились в «Такасиме». Плюс то, что освоили сами. Например, полную механизацию производства. Чтобы избавиться от вредителей, отказались от химических удобрений, внедрили гидропонику. И начали продавать свою продукцию через рекламу в таблоидах с прицелом на богатые слои горожан. Потому что так прибыльнее. Экологически чистые продукты, что ни говори. Большинство членов коммуны выросли в больших городах и, что нужно мегаполису, понимали неплохо. За свежие, химически чистые овощи горожане сразу же раскошеливались. Этот механизм работал безукоризненно. Наняли транспорт, наладили систему распределения — и качественный, вкусный товар тут же растекся по домам потребителей. Как только вырастал экологически чистый урожай, им отлично удавалось превращать его в деньги.
— Несколько раз я навещал Фукаду в коммуне и беседовал с ним, — продолжал сэнсэй. — Он был окрылен перспективами, выглядел очень жизнерадостно. Пожалуй, именно в те годы мой друг был ближе, чем когда— либо, к воплощению своей мечты. Семья его, похоже, наконец освоилась на новом месте. Слухи об «Авангарде» распространялись, и число желающих вступить в коммуну росло. Все больше народу узнавало о них через рекламные объявления, да и журналисты в новостях то и дело трубили об успехах общины. Так или иначе, ребята попали в яблочко: в нынешнем обществе накопилось слишком много желающих убежать из реальности. Надоевшей всем, забитой мыслями о деньгах и необходимости обрабатывать чуждую информацию. Слишком много желающих убежать туда, где можно жить на природе и просто в поте лица обрабатывать землю. Таким людям «Авангард» открывал двери. С добровольцами проводили собеседование, и если те оказывались полезными, их принимали в общину. Хотя, скажем прямо, брали далеко не каждого. Большое внимание уделялось моральному облику вступающих. Первым делом общине требовались знатоки земледелия и просто физически выносливые люди. Обоих полов набирали примерно поровну, женщины приветствовались не меньше мужчин. Чем больше собиралось народу, тем больше требовалось земли. Но как раз с этим проблем у общины не было: вокруг раскинулись непаханые поля и расширять территории для «Авангарда» не составляло труда. Первое время вербовали в основном молодых, но постепенно становилось все больше и тех, кто пришел в общину со всей семьей. Росло число выпускников спецвузов — медиков, инженеров, педагогов, бухгалтеров. Все эти профессии в новой коммуне были очень востребованы.
— А здесь применялись те же принципы пещерного коммунизма, что и в «Такасиме»? — уточнил Тэнго.
Сэнсэй покачал головой.
— Нет. Фукада отказался от коллективной собственности. В политике он всегда был радикалом, но по жизни — хладнокровным реалистом. Его коллективизм был умеренным. Он вовсе не хотел превратить человечество в муравейник. Его идея предполагала разделить общество на функциональные группы, внутри которых люди бы жили и работали сообща. Не понравилось в одной группе — можешь перейти в другую или вообще уйти из «Авангарда» куда глаза глядят. Общение с внешним миром не возбранялось, идеологических собраний с промывкой мозгов почти совсем не устраивалось. Частная собственность признавалась, за работу люди получали пускай и скромное, но вознаграждение. Все-таки главный урок, который Фукада вынес из «Такасимы», заключался в том, что производительность труда повышается, если обществу не закручивать гайки.
Под началом Фукады «Авангард» хозяйствовал весьма успешно, пока община не раскололась надвое. При системе «идейного единения», которую практиковал Фукада, подобного раскола рано или поздно было не избежать.
Первую группу составили те, кого он когда-то привел за собой, — боевики из «Алого отряда», собравшие вокруг себя наиболее радикально настроенных членов общины. Эти люди с самого начала верили, что ковырянье земли на полях — лишь неизбежный, но временный этап подготовки к настоящей революции. А когда пробьет их час, они отложат мотыги и возьмутся за оружие.
Сторонники второй группы точно так же отрицали капиталистическую систему труда, но от политики держались подальше и своим идеалом считали жизнь в первозданной природе на полном самообеспечении. Общим числом «умеренные» значительно превосходили «боевиков». Однако отличались от них, как вода от масла. Поскольку у земледелия задача только одна, по хозяйственным вопросам разногласий не возникало. Но всякий раз, когда перед коммуной вставал вопрос, куда и как развиваться дальше, мнения тут же разделялись. Принимать решения становилось все сложнее, любые дебаты переходили в ссоры. Окончательное размежевание было всего лишь вопросом времени.
Вскоре примирять «умеренных» с «боевиками» стало практически невозможно. Вопрос, чью позицию занять окончательно, встал перед Фукадой ребром. А уж он-то прекрасно понимал, что в Японии 70-х для революции не может быть ни условий, ни предпосылок. Та революция, о которой он говорил до сих пор, была всего лишь метафорой, мифическим идеалом для лучшей самоорганизации людей. Чем-то вроде пряности, от которой блюдо вкуснее.
Но бывшие студенты Фукады стремились к совершенно иному исходу. Они жаждали настоящей революции с настоящей кровью. Конечно, он сам во всем виноват. Пока молодежь бунтует, вбивать в головы студентиков бред о кровавой расправе над мировой тиранией — верх безответственности. Если бы он хоть напоминал им почаще, что все это — просто красивый миф. Человек он, конечно, порядочный и большого ума. Ученый просто блестящий. Да вот беда — слишком увлекся теорией и пьянел от собственных формулировок. Забывая о том, что на практике даже самые красивые замыслы должны подкрепляться стройными аргументами. Которых ему — увы! — постоянно недоставало.
Вот так «Авангард» раскололся на два лагеря. «Умеренные» остались в той же деревне, а «боевики» переселились в заброшенную деревушку по соседству, километров за пять от первой, и устроили там революционный форпост. Как и все, кто переехал в коммуну с семьями, Фукада остался в первом поселении с большинством «Авангарда». Общину разделили по-дружески. Средства для обустройства «боевиков» на новом месте Фукада снова откуда-то добыл. И по крайней мере внешне отношения между группами оставались дружественными даже после раскола. Деревеньки договорились обмениваться продуктами и вещами, а для пущей экономии продавали свой урожай совместно одним и тем же оптовикам. Оба хозяйства просто не выжили бы на подножном корму, не помогай они друг другу, когда нужно.
Но время шло, и постепенно всякие сношения, кроме экономических, между коммуной и «новыми раскольниками» прекратились. Неудивительно — все-таки у них были слишком разные цели. И только Фукада продолжал общаться со своими студентами-радикалами. Ему не давала покоя ответственность за их судьбы. Все-таки именно он собрал их когда-то в единую группу, а потом привел в горы Яманаси. И бросить их там на произвол судьбы было выше его сил. Не говоря уже о том, что радикалы постоянно нуждались в деньгах из его секретного источника.
