И в богатыри он вышел не просто так. Судьба героя не похожа на обычную.
Геракл – полубог, сын Зевса. Основателей Рима – Ромула и Рема – вскормила волчица. Богатыри лесных народов рождены от медведя. Иногда героя, лежащего в люльке, приносит река.
В общем, не в капусте находят, как простых смертных.
Илья же родился от обычных русских селян. И родился калекой.
«Тридцать лет и три года» (иногда чуть поменьше – ровно 30) сидел он на печи. В иных былинах он не то что ногой – рукой двинуть не мог. Похоже на детский церебральный паралич…
В реальной жизни, конечно, такой ребенок был бы обречен. Крепко же любили батюшка с матушкой своего Илейку, раз уж холили его и лелеяли до своей старости… Родительская любовь способна на чудеса…
Но тут у ворот остановились калики перехожие…
Калик зовут еще странниками, паломниками, пилигримами. Они бродят по земле, из княжества в княжество, от монастыря к монастырю, добираются и до святого города Иерусалима. Они разносят вести, и обижать калик не принято – их положено привечать, кормить, оказывать почтение. Ведь узнать новости больше не у кого – информационный голод!
В общем, калики – не туристы какие-нибудь голоштанные, а люди в высшей степени уважаемые и полезные.
«Ай же ты Илья Муромец, крестьянский сын!
Отвори каликам ворота широкие,
Пусти-ка калик к себе в дом».
Ответ держит Илья Муромец:
«Ай же вы, калики перехожие!
Не могу отворить ворот широкиих,
Сиднем сижу цело тридцать лет,
Не владаю ни руками, ни нОгами».
Не бойся, вставай, настаивают калики. И встает Илья! И ворота отпирает! И в дом ведет!
Как ни удивительно, но подобные чудесные исцеления бывают. Если болезнь вызвана не физическим пороком, а нервным расстройством…
Потом калики подносят Илье «питьецо медвяное». Илья выпивает чарку и…
Бил челом Илья, калик поздравствовал:
«Слышу в себе силушку великую».
Что это? Волшебство? Вроде колдовства Вольги-шамана?
Нет, это уже другое время и другие люди:
Они крест кладут по-писаному,
Поклон ведут по-ученому…
Сказитель впрямую не говорит, а современник-то догадается, что пришли странники из Святой Земли, а в чарочке у них не простое «питьецо медвяное», а вода, скажем, из реки Иордан…
Значит, складывали былину уже после Крещения Руси – или, во всяком случае, внесли новые детали.
Но и о старом времени калики помнят:
«Будь ты, Илья, великий бОгатырь,
И смерть тебе на бою не писана;
Бейся-ратися со всяким богАтырем
………………
А столько не выходи драться
Со Святогором-богАтырем —
Его и земля на себе через силу носит;
Не ходи драться с Самсоном-богАтырем —
У него на голове семь власов ангельских;
Не бейся и с родом Микуловым —
Его любит матушка сыра земля;
Не ходи еще на Вольгу Сеславьича —
Он не силою возьмет,
Так хитростью-мудростью».
Вот так сказитель и вводит новичка Илью в уже населенный мир русской былины.
Целители-чудотворцы объясняют ему, как вырастить богатырского коня, и…
Тут калики потерялися.
То есть попросту исчезли таинственным образом…
Потом Илья выполняет свою первую и последнюю крестьянскую работу – вырубает на пашне «все дубье-колодье» и просит у отца благословления на богатырские дела:
…Я поеду в славный стольный Киев-град,
Помолиться чудотворцам киевским,
Заложиться за князя Владимира,
Послужить ему верой-правдою,
Постоять за веру христианскую…
У отца Ильи тоже есть отчество – Тимофеевич. Отвечает Иван Тимофеевич:
…Я на добрые дела тебе благословленье дам,
А на худые дела благословленья нет.
Поедешь ты путем и дорогою,
Не помысли злом на татарина,
Не убей в чистом поле христианина.
Вот уже и христиане-крестьяне появились – не селяне! И заповедь Христову знают: «Не убий!»
…Сел Илья на коня. С третьего прыжка Бурушка-Косматушка достиг аж Чернигова. Посмотрите по карте, где нынешний Муром и где Чернигов. Не ближний свет, да как-то и не по пути в Киев! Так что о географической родине богатыря можно еще поспорить…
Но Чернигов осажден татарами: три царевича, и «с каждым силы сорок тысячей». Прикинул Илья и молвил:
Не хотелось было батюшку супротивником
быть,
Еще знать-то заповедь преступить.
Но пришлось. Взял он в руки «саблю боевую» (именно так! Не зря Илью «казаком» называют, от более поздних времен эти слова!), да и навел порядок во вражеском войске:
Где повЕрнется, делал улицы,
Поворотится – часты площади.
От 120-тысячного воинства остались только трое незадачливых царевичей. Герой размышляет – то ли в плен их взять, то ли головы поотрубать. И то, и другое не годится. Пленных придется кормить из своих припасов, а царскую кровь проливать нельзя – по древнему поверью (архаизм!). Но не будет же Илья царевичам хребты ломать, как у них в поганой Орде заведено! Лучше пусть пользу приносят в качестве пропагандистов и агентов влияния:
Вы поедьте по своим местам,
Вы чините везде такову славу,
Что Святая Русь не пуста стоит,
На Святой Руси есть сильны могучи богАтыри.
От гостевания в хлебосольном Чернигове отказался Илья – нужно ему в Киев-град, желательно напрямую. Но…
Ответ держат князи-бояра:
«Ох ты гой еси, Илья Муромец!
Пряма дорожка не проста стоит:
Заросла дорога лесами Брынскими,
Протекла тут речка Смородина;
Еще на дороге Соловейко-разбойничек
Сидит на тридевяти дубах, сидит тридцать лет,
Ни конному, ни пешему пропУску нет».
Кто такой Соловей? Почему он так себя ведет? До сих пор ученые спорят. Кто говорит, что это языческий жрец вроде ирландского друида, живущего в дубовой роще, кто видит в нем вообще сверхъестественное существо; свист Соловья то взвевается в ультразвук, то падает в инфразвук – то и другое для живого вредно. Дубы преклоняются, конь богатырский оступается…
Возможно, поединок Ильи с Соловьем – это отголосок славянского мифа о битве звериного бога Велеса с громовержцем Перуном (Велес – Волос – Волосей – Соловей!). И стрела – это молния. Недаром же Перун позже превратился в Илью-пророка! Да наверняка когда-то наш Муромец и был Перуном!
