В первый миг они показались Сварогу смутно знакомыми, словно
он где-то с ними уже встречался. А потом он сообразил: это же они сами –
Сварог, капитан и остальные пятеро!
– Басс, несмотря на годы, все еще крепок. –
Капитан Зо кивнул в сторону незнакомца. Тот ухмыльнулся, погладил седеющую
бородку. – Дня три эти двойнички продержатся, а когда улетучатся подобно
дыму, мы будем уже далеко и, что характерно, совсем в другой стороне… Басс,
было что-нибудь серьезное? Или кто-нибудь серьезный?
– Пустяки. Мелкие сошки. Они по-прежнему уверены, что
вы пойдете к Храму Ашореми. Туда вся банда и отправилась. Конечно, они все
равно пустят окрест разъезды и пару-тройку ублюдков на свободную охоту, но с
этими вы справитесь. Может, и меня больше не побеспокоят…
– Басс, ты особенно не рискуй, – сказал
капитан. – Здесь не Диони, и тебе уже не двадцать…
– Нам не двадцать, Зо. Это ты в основном рискуешь
шкурой, а я – выживший из ума чудак, вместе с кучкой таких же дураков никак не
собравшийся уйти из запустелого порта… До сих пор подозрений я не вызывал.
– Вами может заняться кто-то сильный, старина,
способный прошибить твои миражи и иллюзии…
– Я знаю, – сказал Басс. – А что прикажешь
делать? Оставить все на мальчишек? Они ж жить торопятся, и потому получается
сплошной звон мечей со световыми эффектами.
Они негромко заговорили о чем-то своем, неизвестных и
непонятных Сварогу делах, и он больше не прислушивался. Сидел прямо на полу,
как и остальные, прихлебывал ром по глоточку, потому что второй бутылки,
похоже, не предвиделось, и сердце чуточку замирало в предчувствии странствий и
опасностей. Чувства его были двойственными – он с нешуточной тоской, как дом
родной, вспоминал замок и Меони, но в то же время ни о чем не сожалел, он
как-никак был в деле, предстояло что-то серьезное, и жизнь его, как ни
прикидывай, обретала какой-то смысл – а ведь с ней, признаться, давненько
такого не случалось…
Так они просидели с час. Вторая бутылка все-таки появилась,
но не было ни шума, ни болтовни – все напряжены до предела перед броском в
неизвестность, и Сварог, пройдя парочку словно бы и не существовавших войн,
прекрасно понимал спутников…
Лошадей они нашли уже оседланными. Капитан Зо особо
тщательно проверил ремни, крепившие к его седлу какой-то длинный продолговатый
сверток, попробовал ногой стремя и ловко вскочил на коня. Басс распахнул ворота
конюшни, и семеро один за другим проехали мимо него.
Первый и последний раз Сварог сидел в седле года четыре
назад, да и то по пьяной лавочке – решили с бойцами из части поохотиться в
монгольской степи верхом, аки заправские татаро-монголы, блин, и за два ведра
браги арендовали у местных трех коней. Из памяти еще не изгладились ощущение
полной неконтролируемости лошадки, почувствовавшей на своем горбу дилетанта и
вознамерившейся порезвиться, скорость километров под сорок, сухой ветер в лицо,
едкий запах конского пота, перепутавшаяся уздечка и боль в отбитой заднице. Тогда
все кончилось хорошо – обошлось без переломов и даже ушибов, но сейчас Сварог
взгромоздился в седло с опаской. Хотя, как выяснилось, некие навыки верховой
езды в его удалую головушку и, главное, задницу были вложены в рамках ларского
обучения – на уровне подсознания.
К счастью, этот скакун оказался животным сообразительным и
покладистым, шел неспешно, самостоятельно держался в строю и даже, казалось,
старался поменьше подбрасывать седока. Сварог быстро приспособился к верховой
езде, почувствовал себя увереннее и с высоты в полтора уарда принялся озирать
окрестности.
Заброшенные склады и дома, в которых давно никто не жил,
тянулись долго. Потом пошла поросшая травой дорога, вившаяся среди невысоких
холмов, – одни покрыты редколесьем, другие голые. Пару раз попадались
замки – еще не развалившиеся, возведенные прочно, на века, но почему-то с
первого взгляда становилось понятно, что и там давным-давно нет ни единой живой
души.
Однако какая-то жизнь в округе все же теплилась – то в
стороне от дороги обнаружится возделанное поле, то замаячит на горизонте стадо
из десятка-другого коров. Несколько раз попадались повозки – крестьяне
поглядывали на всадников сторожко, с видом наученных горьким опытом, одни вели
себя так, словно готовы были соскочить и припустить в поле, другие держали на
виду топоры и громоздкие старинные мушкеты.
Видимо, многие еще с понурым фатализмом цеплялись за родные
очаги, продолжали сеять на прадедовских пажитях и гонять скот на прадедовские
пастбища, рассчитывая, что на их век спокойной жизни хватит, а в крайнем случае
можно успеть сбежать. Растянутая на полтора столетия, неспешно продвигающаяся
опасность незаметно становится привычным злом, сопровождающим с колыбели и
оттого обыденным. И все равно это была агония, обезлюдевшие края, когда-то
процветающие околицы Лорана, которые Лоран отсек, как загнивший палец. Края,
живущие ныне без всякой власти, законов, подданства и управления, где
полагаться приходится только на себя. В других местах, как мимоходом просветил
боцман, еще сидели сеньоры, но отсюда благородные господа убрались.
Судя по немаленькой ширине дороги, обозначенной с обеих
сторон каменными столбиками с лоранским гербом, она в лучшие времена была
оживленным торговым трактом.
Солнце уже клонилось к закату, когда они встретили человека,
который никуда не спешил и на диковатого крестьянина ничуть не походил. Он
бросался в глаза издали – из-за полосатой желто-красной одежды, щедро
разукрашенной нашитыми там и сям маленькими зеркальцами. Сначала, издали, они и
увидели одно мелькание солнечных зайчиков на обочине. Капитан Зо вытащил из-под
кафтана подзорную трубу – он ее держал за пазухой, как предмет, безусловно
неуместный в экипировке бродячего купца, всмотрелся, тщательно запрятал трубу
обратно и покачал головой:
– Странствующий циркач. Похоже, один. Публика это
обычно придурковатая – попробуй-ка годами глотать огонь и разбивать кирпичи о
темечко, но шляется везде и знает много. В оба смотреть у меня!
Он подстегнул коня, и остальные рысью потянулись за ним,
держа руки поближе к оружию. Конек Сварога припустил вместе со всеми без
всякого понукания со стороны ездока. Спасибо тебе, добрая скотинка, одна ты
понимаешь, каково нам приходится на чужбине.
В который раз Сварог подивился превратностям судьбы: совсем
недавно он, майор воздушно-десантных войск, безысходно жрал водку в загнивающей
воинской части в монгольской глуши – а вот теперь он, благородный лорд и
высокочтимый граф, бодро рассекает верхом инопланетные просторы в компании
джентльменов удачи… и без тени сомнения готов вступить в бой с любой нечистью,
которая попадется им на пути…
Человек, разбрасывавший вокруг себя солнечные зайчики,
мельком стянул на них и вернулся к прежнему занятию – он заботливо перебирал и
вытирал тряпкой разложенные на пустом мешке атрибуты фокусника: ярко раскрашенные
палочки, какую-то посуду, блестящие шары и тому подобную чепуховину.
– Эй, если вы грабители, брать у меня нечего, –
сказал он, глядя на подъехавших дерзко и весело. – А если честные купцы,
ничего у вас купить не могу – не на что, братва…
