Получилось. Окрыленный удачей, Сварог решил было еще и
тельник смастрячить – для полноты картины, да передумал: возни много.
Обойдемся.
«Вот так-то, ребята, – для поднятия духа приговаривал
он про себя, быстро скидывая парадные кафтан и бриджи (кого в здешних местах
стесняться?). Оставшись только в трусах и тончайших носках, он отряхнул форму
от налипших песчинок и принялся переоблачаться. – Так-то нам привычнее
будет. Так мы до реки вмиг доберемся. В таком костюмчике нас любая нечисть
испужается…»
Он притопнул каблуком ботинка на шнуровке, поправил манжеты
куртки, сдвинул меч чуть назад, чтобы при ходьбе не бил по ногам. Ожерелье из
самоцветов и перстень с печаткой решил не снимать – пожалел, хотя понимал, что
это глупо. Хотя – почему? Куртка оказалась малость великовата, но для
непрофессионального мага получилось в общем-то недурственно. И облаченный в
более привычный наряд Сварог тут же почувствовал себя значительно увереннее.
Единственное, что вызывало у него сомнение, были носки. Обучить его азам
колдовского чулочно-носочного производства упустили. А эти не выдержат долгого
пешего перехода, лопнут, а там и до натертостей недалеко… Ладно, поживем –
увидим.
Хорошо бы еще пулеметик наколдовать. С серебряными пулями.
Хотя – зачем нам, собственно, пулемет? Лучше сразу воздушный шар с корзиной –
заклинанием нагрел воздух в баллоне, поймал подходящий воздушный поток и улетел
отсюда к чертовой бабушке… То есть наоборот, в цивилизованные земли…
Сварог помотал головой, отгоняя идеалистические мысли.
Размечтался. Пулемет – механизм сложный, создание его требует недюжинного
магического мастерства, новых заклинаний, точности и полной концентрации, а он
пока еще зеленый лопушок в таких вопросах. А воздушный шар… Сварог никогда в
жизни не летал на них – бес знает, куда его могут занести воздушные течения.
Это ведь не вимана, не ял, системы наблюдения шар не контролируют, направлять
не станут… да еще и пальнет кто-нибудь сгоряча снизу, какой-нибудь местный
моджахед – доказывай потом, что ты не верблюд, а вовсе даже граф Гэйр. Пусть
даже лару не страшно падение с любой высоты, но можно угодить в такую лужу, что
небо покажется с овчинку. Поэтому обойдемся заместо шара своими двоими, а
заместо пулемета шауром – компактным неиссякаемым метателем серебряных
звездочек.
Шаур он опустил в набедренный карман, потом спрятал
дворянский наряд под валуном (это у него сидело в подкорке – если автономка,
заметай следы) и повернулся к распадку. Видок, конечно, будьте-нате: человек в
новенькой форме десантника, с мечом на боку, драгоценным ожерельем на шее и
жутко дорогим по земным меркам перстнем на среднем пальце левой руки. В
миллионах километров от родной планеты и в тысячелетиях от родного времени… К
тому же на территории, населенной, по слухам, всяческой нечистью.
Сварог отправился в прежнем направлении. Минуты за минутами,
незаметно сливаясь в квадрансы, улетали в безвозвратное прошлое, а он все еще
был жив. Мало того – пребывал в полном одиночестве. Никто на него не бросался
из засады, окаймлявшие неширокую долину скалы выглядели обыденно и скучно.
Веселья это не прибавляло, но и повода для паники или смертной тоски пока что
не имелось.
Бывало и хуже. Как, например, в одной чересчур жаркой
стране, когда гражданский «МИ-17» с пятью бойцами советских ВДВ на борту (среди
которых был и капитан Станислав Сварог), официально находящийся в тот момент
где-то под Душанбе, неожиданно потерял управление, зацепил рулевым винтом
покрытый трещинами склон ущелья и рухнул на дно. Слава богу, не взорвался. Все
пятеро, включая пилота, выжили, но…
Но до базы было сто восемьдесят километров по выжженной
солнцем земле (очень, кстати, похожей на хелльстадскую), и было всего два
«калаша», три фляги с водой, два сухпайка и один медкомплект, а за каждым
булыжником мог прятаться смугляк с автоматом, а окрестные поселения придется
обходить стороной, поскольку русских в этих местах официально отродясь не было,
а у Славки Бахвалова сложный перелом… И ничего, до базы все добрались. Хотя не
умел тогда Сварог еду и воду из ничего добывать, не имел «кошачьего глаза» и
был уязвим для пуль. Так что – похуже бывало…
Для бодрости духа насвистывая марш из «Кавказской пленницы»,
Сварог двигался к Ителу – самой широкой реке на Харуме, единственном континенте
планеты. Вдоль берега до обитаемых мест – неделя.
Это немало, но в любую другую сторону гораздо больше,
поэтому в правильности выбора своего направления он не сомневался. Другое дело,
позволят ли ему местные обитатели спокойно добраться до реки…
Извилистая долина с крутыми откосами крайне походила на
русло высохшей в незапамятные времена реки, но в душе у Сварога, понятное дело,
не зажглось ничего похожего на азарт исследователя, программа была незатейлива:
унести ноги, крайне желательно – в комплекте с головой. Это он вспомнил жуткую
легенду из наспех пролистанной как-то на сон грядущий старинной книги о
Хелльстаде, о некоем незадачливом рыцаре, покинувшем эти места разъятым на
части – отдельно шагали ноги, отдельно ползло, цепляясь руками, туловище, а
голова где-то запропастилась… Попытался вспомнить, что там еще было веселое и
располагающее к себе. Семиглавый змей Лотан, чьи головы поочередно (и на том
спасибо) задают страннику загадки, одна заковыристее другой; Прожорливое Озеро
– таящийся по впадинам сгусток живой, хищной и вроде бы не лишенной разума
субстанции, способной прикинуться то зеленым болотцем, то чистейшим прудом;
Голова Сержанта, бегающая по лесам на паучьих ножках… И прочие прелести, милые
в общении. Нет уж, лучше не вспоминать…
За очередным поворотом он увидел стену, перегородившую
долину по всей ширине, то есть уардов на двести. Подошел и предусмотрительно
остановился чуть поодаль. Сложенная из плоских коричневых камней, стена едва
доходила ему до пояса и выглядела невероятно древней. Ни следа цемента или
иного строительного раствора – камни попросту уложены один на другой, но перед
тем обтесаны и старательно подогнаны, так что и кончика меча меж ними не
просунешь. И примитивная на первый взгляд кладка до сих пор не лишилась ни
одного камня, разве что верхний ряд изрядно разъеден ветрами и дождями. Похоже,
когда-то на иных камнях были высечены руны – но ничего уже не разобрать.
Сварогу пришло в голову, что причина такой сохранности –
здешнее волшебство. Увы, выяснить это со всей определенностью он не мог, скуден
был запас заклинаний. Одно можно с уверенностью сказать: стена – именно то, чем
предстает взору…
А другой дороги все равно нет. Вздохнув, он перелез на ту
сторону – и ничего не произошло. Разве что долина стала гораздо шире да
появились и кое-какие представители флоры – зеленые пятна лишайника на валунах,
чахлые, но живые кустики; кустики росли не на песке, но на сухой бурой почве.
Вскоре он увидел дверь. Разместилось это сооружение у самого
откоса и выглядело довольно странно: каменное крыльцо, дверная рама из
отесанных серых камней, дверь из солидных дубовых досок, скрепленных коваными
полосами, – и ни дома, ни стены поблизости. Никаких развалин. Дверь вела
из ниоткуда в никуда. А на том месте, где полагается быть ручке или
замку, – круглое отверстие, куда свободно пройдет кулак, окаймленное
проржавевшими шляпками гвоздей, слишком правильное для того, чтобы оказаться
последствием буйства стихий. В дыру виднеется откос, камни, темно-зеленый куст.
