Итак, все обещанные судьбой невзгоды еще ждали его впереди. К сорока девяти годам он был в хорошей физической форме, не получил ни единого синяка с той поры, как в младенчестве упал с маминых коленей, и даже не мог назваться вдовцом. Насколько он знал, ни одна из женщин, с которыми у него когда-то была связь или хотя бы мимолетная интрижка, не отбыла в лучший мир; впрочем, лишь немногие поддерживали с ним отношения достаточно долго, чтобы их смерть можно было худо-бедно представить как трогательный финал большой любви. Это затянувшееся ожидание жизненной трагедии странным образом сказывалось на внешности, придавая ему неестественно моложавый вид. Подобный вид порой имеют люди, крепко утвердившиеся в своей вере.
2
Был теплый вечер в конце лета; луна стояла высоко над горизонтом, но легкая облачность делала ее свет неверным и зыбким. Треслав возвращался домой после меланхолического ужина в компании двух давних друзей, один из которых был его ровесником, а другой гораздо старше, оба — новоиспеченные вдовцы. Невзирая на опасности, подстерегающие одинокого прохожего на пустынных улицах, он решил немного прогуляться по хорошо знакомому району Лондона, предаваясь тихой ночной грусти, а потом доехать до дому на такси.
Именно на такси, а не подземкой, хотя он жил рядом со станцией метро. Человек, с такой осторожностью и опаской шагающий по поверхности земли, не станет без крайней необходимости спускаться в ее недра. Тем более что ему уже довелось побывать в близком подземном соседстве с озверевшим убийцей.
— Как это все невыразимо печально, — произнес он вполголоса, имея в виду смерть жен его друзей и смерть женщин вообще.
Но при этом он думал и о мужчинах, оставшихся в одиночестве, в том числе о себе. Это так ужасно — потерять любимую женщину; но не менее тяжко было вовсе не иметь любимой, которую он мог бы с великой грустью проводить в последний путь…
— А иначе какой от меня толк в этой жизни? — уныло спрашивал себя Треслав, не умевший быть самодостаточным человеком.
Он прошел мимо штаб-квартиры Би-би-си
[2]
— раньше он работал в этой корпорации, лелея идеалистические надежды, о которых сейчас вспоминал с иррациональной ненавистью. Будь его ненависть хоть чуточку рациональной, он принял бы меры к тому, чтобы не появляться так часто вблизи этого здания. Он тихо выругался по его адресу.
— Куча говна, — сказал он.
Ругательство вышло по-детски беспомощным.
Вот за что Треслав ненавидел Би-би-си: эта контора сделала его инфантильным. Нация любовно называла Би-би-си «Тетушкой». Но любимая тетушка — образ весьма неоднозначный; эти тетушки зачастую эгоистичны и своенравны, они притворяются любящими только до тех пор, пока сами нуждаются в ответной любви, но если такая нужда вдруг исчезает, вместе с ней из вашей жизни легко исчезает и тетушка. Би-би-си подсаживала слушателей на свою волну, как подсаживают на иглу наркомана, формируя у людей психологическую зависимость. Точно так же корпорация поступала и с собственными сотрудниками. Хотя нет — с сотрудниками она поступала гораздо хуже, заковывая их в кандалы должностных продвижений и привилегий, опутывая сетями тщеславия и дутого самомнения, делая их непригодными для иной, внекорпоративной жизни. Здесь Треслав мог бы послужить примером — не в плане продвижений-привилегий (за отсутствием таковых), но в том, что касалось дальнейшей непригодности.
Сейчас здание было окружено строительными кранами — высокими, как луна, и зыбкими, как лунный свет. «Это может стать логичным завершением жизненного цикла, — подумалось ему. — Здесь вначале мне напрочь промыли мозги, а под конец башенный кран Би-би-си в падении вышибет их остатки». Погребенный под кучей говна. Ему отчетливо представился треск собственного черепа, раскалывающегося, как земная кора в каком-нибудь фильме-катастрофе. А чем не фильм-катастрофа вся эта жизнь, когда любимые женщины одна за другой уходят в небытие? Он ускорил шаг. И вдруг перед самым его носом словно ниоткуда возникло дерево. Резко свернув, он едва не налетел на поваленный поперек тротуара столб со знаком ремонтных работ: «ОПАСНО». Его голени заныли — воображаемая боль от несостоявшегося столкновения. Этим вечером его душа была исполнена дурных предчувствий.
«Реальная беда приходит не с той стороны, откуда ее ждешь, — сказал он себе. — Реальная беда непредсказуема». И сей же миг темная тень под козырьком ближайшего подъезда материализовалась в нечто агрессивное, больно сдавила ему загривок и ткнула лицом в стекло витрины, а чуть погодя растворилась в ночи, унося его часы, бумажник, авторучку и мобильник.
Прошло еще какое-то время, прежде чем он перестал трястись и смог проверить свои карманы. Не обнаружив там искомого, он только теперь осознал, что все это произошло на самом деле.
Ни бумажника, ни телефона.
Исчезла авторучка из нагрудного кармана.
Часов на запястье и след простыл.
И в душе пустота, как в карманах, — ни желания бороться, ни инстинкта самосохранения, ни amour de soi,
[3]
ни как там еще именуются ингредиенты пресловутого скрепляющего состава, который предохраняет нашу личность от распада и помогает нам стоически переносить лишения.
Да и откуда им взяться сейчас, этим ингредиентам, если их у него никогда не было?
В университете он учился многому понемногу, то есть не специализировался на каком-то конкретном предмете, а комбинировал элементы разных дисциплин («полудисциплин», «недодисциплин» и тому подобных), более или менее связанных с искусством, — как собирают нестандартную игрушку из обычных деталей «Лего». Археология, конкретная поэзия,
[4]
СМИ, фестивальный и театральный менеджмент, сравнительное религиоведение, сценография, русская новеллистика, политология, проблема равенства полов… По завершении учебы — хотя никто в университете не смог бы точно сказать, когда он ее завершил, учитывая неопределенное количество «кусочков», составивших мозаику его образовательного профиля, — Треслав получил диплом с такой расплывчато-туманной записью в графе «специальность», что ему ничего не оставалось, как согласиться на предложенную стажировку в Би-би-си. Корпорация, в свою очередь, не нашла ничего лучше, как задвинуть его режиссером в ночную программу об искусстве на «Радио-3».
[5]
