– Я здесь для того, – приподнялся с вполне
советского на вид стула врач и сложил руки на груди, – чтобы помочь вам.
Именно помочь и именно вам. Не верите? Напрасно. Не буду убеждать вас, что я
действую из чисто альтруистских побуждений – это, разумеется, неправда. Тем более
что действую я не от своего имени, но исполняя желание вышестоящего лица.
Короче говоря, я уполномочен предложить вам взаимовыгодный обмен услугами –
равноценный, от которого обе стороны только выиграют.
– И что же вы хотите? – спросил Сварог.
– Немногого, – непринужденно ответил
«врач». – Мы хотим, чтобы вы покинули Талар, и как можно быстрее. Пока не
стало слишком поздно… Как видите, я с вами откровенен. Вы несколько мешаете
моему руководителю, и это вносит небольшой дискомфорт в ситуацию. Вы являетесь
камушком… даже не камушком, так, песчинкой, попавшей в жернова, но создается
незначительный, едва заметный, однако неприятный крен… Я не излишне образно
изъясняюсь?
– Что вы, что вы. Все предельно ясно: камушек, который
разнесет жернова, что ж тут не понять…
– Ну, – мягко улыбнулся «врач», – скорее
всего, жернова разотрут эту песчинку в пыль. Только не подумайте, что я
угрожаю! Ни в коей мере. Но посудите сами: вы здесь совершенно чужой, вы
занимаете чужое место – место настоящего графа Гэйра, вы ничего не понимаете в
сложившейся на планете ситуации… Полный наив, одним словом. А такого человека
грех не использовать в каких-нибудь закулисных играх. Политика, знаете ли… Вам
ведь уже предлагали принять чью-то определенную сторону, не так ли? Можете не
отвечать, я по глазам вижу, что предлагали… Вы всегда за кого-то воюете, майор,
и там, на Земле, и здесь, на Таларе, такова уж, наверно, ваша суть… Но можете
ли вы вспомнить хоть одну войну, где вы боролись бы за действительно правое
дело? И существует ли вообще правое дело, если за него приходится убивать
людей, которые думают не так, как вы? А ведь те, другие, тоже полагают, что их
дело – правое…
– Ладно, бросьте демагогию, – поморщился
Сварог. – Стало быть, вы, со своей стороны, никуда меня втягивать не
собираетесь…
– Ни в коей мере! – всплеснул руками
«врач». – Наоборот, для нас, не скрою, выгодно, если вы будете сохранять
полный нейтралитет…
– Ага. Значит, все ваши очаровательные твари, которые
пытались ухайдокать меня до сих пор, только на то вежливо и намекали…
«Врач» поморщился.
– Это была ошибка. От которых никто не застрахован, не
правда ли? Просто тогда мы еще не разобрались в ситуации и решили, что
ампутация будет самым простым решением… Согласен с вашей недоверчивостью –
сила, которую я представляю, здесь считается неким темным носителем вселенского
зла. Спорить с этим бесполезно – возможно, со своей точки зрения местные жители
и правы… Но только со своей точки зрения. Ребенок ведь тоже ненавидит доктора,
который делает ему больно. И не понимает, что эта боль ему же во благо… Ладно,
в самом деле, оставим пустопорожние беседы – все равно без конкретных фактов я
вам ничего не докажу. Короче, мы предлагаем вам соглашение. С нашей помощью вы
немедленно покидаете Талар, а взамен получаете существование, какое выберете
сами. Вы ведь военный человек? Хотите – станете генералом действующей армии на
какой-нибудь экзотической планете. Пожелаете – проведете остаток дней в
безмятежности под теплым солнцем. Или в морозец, как угодно. Пределов почти
нет. Науки, развлечения, приключения, знания, наслаждения, опасности,
страдания, величие, прозябание… А хотите попроще – вернетесь обратно в
гарнизон. Или в Москву. Должность начальника военкомата одного из столичных
районов устроит? Синекура, а не должность. Ну, например…
Он щелкнул пальцами… и Сварог опять проснулся.
В комнате. Другой. Но тоже знакомой. Номере самого дорогого
борделя в одном из городов одной далекой страны – под его стенами он на правах
инструктора давал рекогносцировку, когда бой закончился. Шальным снарядом снесло
угол дома, и он увидел нетронутую взрывной волной широченную кровать с
малиновым одеялом и подушками и розовые обои, на которых кровь, в отличие от
малинового белья, была очень даже заметна.
В теперешней комнате войной и не пахло, а пахло хорошим
коньяком. Сварог поискал глазами, потому как голова знакомо болела, и нашел на
журнальном столике с гнутыми ножками початую бутылку. Потянулся к ней и задел
лежащее рядом тело. Теплое. Рядом спала раскинувшись, весьма впечатляющая
блондинка. А поодаль на стуле Сварог вдруг заметил брошенный кое-как мундир
полковника.
И вновь вспомнил беседу в капитанской каюте на «Божьем
любимце». И громко сказал, не боясь блондинку разбудить:
– А не пошел бы ты к дьяволу!
После старого пива в таверне во рту стоял неприятный медный
привкус. Сварог нехотя поднялся, стараясь не потревожить лошадей, вышел из
конюшни на двор. Сплюнул горькую слюну. Карах, по традиции домовых
предпочитающий днем отсыпаться, а ночью бодрствовать, сунулся за хозяином, но
только до порога. Выходить наружу не захотел, хотя мерзкий дождь наконец
кончился.
Человек, стесняясь домового, зашел за угол и справил малую
нужду. Поежился от холода. Но это был не тот замогильный холод, которым веяло
от ямурлакских вампиров, когда те были еще живыми. Сварог посмотрел туда, где
серебряная звездочка настигла последнего. В темноте чудовище выглядело чуть
более темной, нежели все окружающее, бесформенной грудой.
Почесывая затекшую шею, Сварог вернулся в тепло конюшни и
лег досыпать. В голове не было ни единой мысли, сон отступил в глубь сознания,
и думать о нем не хотелось совершенно. Глухое равнодушие чувствовал Сварог. Он
пробормотал лишь, укладываясь. «Что ж вы докопались до меня, сволочи… – и
сразу провалился в тяжелое забытье, пару раз просыпался, слушал спокойное
пофыркиванье лошадей и вновь засыпал. А потом Карах осторожно потеребил его за
рукав, и он открыл глаза. Солнечные лучи проникали в конюшню, стояло такое
ясное утро, что все вчерашнее показалось дурным сном. Но посреди двора лежал на
прежнем месте мертвый вампир, и пришлось, поборов брезгливость, оттащить падаль
подальше – иначе лошади ни за что не хотели выходить из конюшни, храпели и
пятились.
Еще можно было бы, по-христиански смилостивившись,
похоронить настоящих хозяев таверны. Выкопать могилку, поставить крест. Что им,
горемыкам не похороненным, скитаться призраками вокруг ветшающего пустого
жилья?.. Но было влом. И Сварог просто пальнул из пальца огненной струей в
занавеску. Пусть похоронную церемонию возьмет на себя очистительный пожар… А
кроме того, столб дыма отвлечет преследователей, если таковые имеются. Пока они
разберутся, что здесь произошло и что среди обгорелых трупов нет Сварога,
виновник пожара будет далеко-далеко.
– Я всю ночь караулил, – сказал Карах, когда они
выехали за ворота. – Ближе к рассвету поднялось какое-то странное зарево
на полнеба. Вон в той стороне.
– Пожар где-нибудь, – предположил Сварог, боясь
даже самому себе признаться – в надежде, что это кто-нибудь из людей капитана
Зо оказался в схожих со Сварогом обстоятельствах и пришел к решению применить
такой же, как и Сварог, отвлекающий маневр.
