Семен быстро поставил на огонь чайник. Взял в руки коробочку молочной смеси, остановился по центру кухни прямо под люстрой, чтобы было легче прочитать мелкий шрифт инструкции по приготовлению и дозировке.
Наконец девочка получила долгожданное молоко. Пусть и не настоящее, но импортное и наполненное витаминами. Вероника сидела в кресле, удерживая в левой руке укутанную девочку, а в правой – бутылочку с разведенной молочной смесью.
Семен, стоявший над женой и наблюдавший над процессом кормления, неожиданно ощутил в теле приятную усталость. Если сейчас он сядет или ляжет, то глаза сами сомкнутся. Но что-то он еще не сделал, что-то важное! Семен задумался, припоминая. А! Надо позвонить Геннадию Ильичу. Поздновато, конечно, но за такую новость он все простит!
– Что там у тебя? – не поздоровавшись, спросил депутат.
Семен прижал мобильник к щеке.
– Нашел. Девочку. Уже у меня дома, – сказал он и удивился, что в этот момент вспомнилась ему девочка, найденная Егором, там, в кирпичном одноэтажном домике с дверью, к которой прибита старая подкова. Это ведь ту девочку он нашел, обнаружил. А сейчас он говорил Геннадию Ильичу о другой девочке. Или сразу о двух, чтобы не лгать? Но ведь он и не лжет. Он просто говорит о том, что у него теперь есть приемная дочь, грудная малышка. А его шеф понимает информацию так, как ему хочется и приятно! Вот и все!
– Отлично! – голос Геннадия Ильича стал сдобным, как свежая сладкая булка. – Жена справляется?
Семен бросил взгляд на Веронику, которая уже отобрала у малышки изо рта соску и поднесла указательный палец ко рту, давая мужу понять, что ребенок заснул.
– Да, – ответил Семен, отходя к окну. – Надо, конечно, многое купить… И кроватку, и коляску… Это завтра.
– Сам не покупай! – мягко предупредил депутат. – У меня тут есть с кем посоветоваться. Часам к одиннадцати тебе все привезут. А завтра вечером отметим. Понял?
Наступившая ночь оказалась беспокойной, и утром, умываясь и бреясь перед зеркалом в ванной комнате, Семен смотрел на свои опухшие глаза, прислушивался к шуму в голове – там все еще звучал ночной плач ребенка – и вспоминал без всякого раздражения, как поднимался три или четыре раза за ночь и шел на кухню ставить бутылочку с разведенной смесью под струю горячей воды, чтобы подогреть. Вспоминал ласковый шепот Вероники, под который он тут же проваливался обратно в сон, пока она кормила малышку.
Побрившись и еще раз плеснув в лицо для свежести холодной водой, Семен вытерся полотенцем. Сделал себе кофе и с чашкой прошел в спальню, где выпил его, стоя над спящей женой, нежно прижимавшей к себе рукой тоже спящую малышку.
Часы показывали половину девятого. Сегодня Володька опять повезет молоко в Вышгород сам, без Семена. Сегодня Семен до вечера свободен, а значит, можно вдохнуть свежего утреннего воздуха – воздуха, пахнущего весной!
Семен вышел на улицу, прошелся до «угла трех кафе». Бросил взгляд на круглый веночек, криво висевший на гвозде. Поправил его и, свернув на Ярославов Вал, направился к газетному киоску. Потом вниз, по улице Франко, потом по Чапаева до штаба Министерства чрезвычайных ситуаций. Потом перешел через Гончара и оказался на Чеховском переулке. Остановился около знакомого дома. И тут его прошиб холодный пот. Это же дом, в котором живет Алиса. Он ведь и не собирался сюда идти! Просто вышел прогуляться по улице!
Быстрым шагом Семен вернулся на Гончара и поспешил вверх по улице, к Ярославову Валу.
Когда зашел в квартиру, Вероника и малышка еще спали. Чувство вины перед ними за свою утреннюю прогулку по подсознательному маршруту заставило Семена настроиться на мысли о своей роли в семье, ставшей со вчерашнего вечера более полной. Он зашел на кухню, посмотрел под ноги и вокруг и вспомнил почему-то роддом, чистенькие и вылизанные коридоры, медсестер и врачей в белейших халатах и полный запрет для грязных и неухоженных посторонних. Чистота и рождение, чистота и детство. Они всегда в паре.
Семен взял швабру и вымыл на кухне пол. Потом отдраил пол в коридоре. В комнату решил не заходить, чтобы не беспокоить спящих.
А спящие проснулись только в одиннадцать, от настойчивого звонка в двери. Водитель Геннадия Ильича Вася первым делом занес в коридор огромную картонную коробку.
– Это коляска, – сказал он.
И попросил Семена помочь занести все остальные подарки от депутата. Им вдвоем пришлось подниматься на четвертый этаж несколько раз. Весь коридор теперь был завален кульками и коробками. Большая детская ванночка цвета «розовый перламутр» была прислонена к стенке. Одних памперсов размера «Mini» Семен насчитал восемь упаковок.
Вася сразу уехал, а Вероника, вышедшая в коридор, глазами, полными удивления, уставилась на гору подарков:
– Это от кого?
– От Геннадия Ильича, – ответил Семен, держа в руках упаковку памперсов.
– Какой он хороший человек! – вырвалось у Вероники. – А помнишь, каким противным торгашом был раньше, на Петровке?
– «Кто был ничем, тот станет всем», – усмехнувшись, проговорил Семен слова из песни и махнул рукой.
В коридор долетел плач малышки.
– Проснулась, – выдохнула Вероника и исчезла за дверью в гостиную.
Семен неспешно перенес пакеты с детским питанием на кухню. Освободил для них место в одном из шкафчиков. Перезвонил потом Володьке.
Утро за окном быстро наполнялось солнечным светом. При такой погоде сам Бог велел бы Веронике погулять с малышкой по улице. Тем более, что теперь есть коляска!
Семен распаковал ее. Осмотрелся, удивился практичности и дизайну – тут тебе и прозрачный «капюшон», и отделение для вещей.
– Ника! – окликнул он жену.
Она снова заглянула в коридор, уже с малышкой на руках. Увидела коляску.
– Пойдешь прогуляться? – спросил.
В глазах жены Семен прочитал сомнение. Что-то смущало ее.
– Не знаю, – она пожала плечами. – Надо перебороть себя… Меня же никто беременной не видел, а я тут вдруг с коляской…
– Увидят тебя еще беременной, – ласково пообещал Семен. – А будут знакомые спрашивать – скажешь: удочерили! Сейчас это модно!
Вероника кивнула:
– Я сейчас, только Дарьюшке позвоню, вместе с ней прогуляемся, и то комфортнее будет.
– А она уже знает? – удивился Семен.
– Конечно!
В одном из пакетов, привезенных водителем Васей, Семен нашел с десяток разных детских одеялец, в другом – три комбинезончика. Приготовить малышку к первому выходу на улицу не составило труда.
Семен вынес коляску на улицу, Вероника спустилась с ребенком на руках.
– Позвонишь, когда нагуляешься, – сказал Семен. – Я подремлю немного. Вечером надо по делам!
Уже заходя в парадное, он заметил краем глаза спешащую к Веронике навстречу Дарью Ивановну. Одетая в широкое и длиннополое кашемировое пальто синего цвета, она размашистым шагом переходила дорогу. Лицо ее было возбужденно-розовым, на губах – улыбка верующего человека, возвышенная и благостная.
