Ник перепрыгнул через невысокий забор, подбежал к дому. Увидел выскочившего из парадного парня.
— Эй, — крикнул ему. — Сюда!
Они выбежали вместе к дороге. Ник поднял руку. Рядом затормозили белые «жигули».
— На вокзал?! — полуспросил Ник водителя, опустившего стекло в дверце.
— Садитесь! — сказал тот.
Пока ехали, водитель с интересом разглядывал двух пассажиров в одинаковых джинсовых костюмах.
Заметив интерес водителя, Ник тоже осмотрел себя, повернулся к Сергею, и гримаса недоумения застыла на его лице. Джинсовые костюмы были действительно одинаковы и даже, кажется, одного размера. Зачем это было нужно полковнику?
Чтобы легче было стать «своим парнем» для Сергея?
Ник покачал головой. Оглянулся еще раз на Сергея — тот сидел, тупо уставившись в затылок водителя. Он то ли был еще пьян, то ли так ошарашен происшедшим, что никак не мог прийти в себя. Слава Богу, он не заметил настойчиво-любопытного взгляда водителя.
* * *
Поезд уходил с двенадцатого пути, и им пришлось бежать сначала по подземному переходу, а потом и вдоль поезда, отыскивая нужный вагон.
Наконец уселись на нижней полке, перевели дух. Сергей первый раз сосредоточенно посмотрел на Ника.
— Кто ты такой? — спросил он.
— Зовут Ник, потом все объясню…
Сергей вяло ухмыльнулся и кивнул.
«Что я ему потом объясню? — раздраженно подумал Ник. — Что я могу ему объяснить?..»
Он задумался, а поезд тем временем дернулся и покатился в неизвестность.
Общий вагон был полупустой и, таким образом, становился плацкартным.
Толстая проводница взяла у них билеты.
— Белье брать будете?
Ник кивнул.
— Спрятать что-нибудь надо?
— Что? — Ник поднял на нее удивленный взгляд.
— Что-что! От таможни! — она посмотрела на «тормознутого» пассажира, как на идиота.
— Нет, спасибо.
— Ваши проблемы, — бросила она и пошла дальше по вагону.
Через три часа, когда оба они уже спали, поезд резко остановился. В вагоне зажегся свет и кто-то крикнул хриплым голосом: «Граница! Подготовить паспорта!»
Ник полез в карман джинсовой куртки. Вытащил свой паспорт, поднес к глазам. Он и не рассмотрел его толком вчера. Помнил только, как получил от Ивана Львовича документ и сразу спрятал в карман.
Это был новый российский загранпаспорт. Открыв, Ник с удивлением увидел свое фото и все свои настоящие данные — и фамилия, и место рождения, и дата.
Откуда полковник все это знал? Может, он сам ему рассказал? Ник попытался вспомнить их совместный ужин в Душанбе. Они тогда много говорили и Ник действительно рассказывал о себе. Сейчас трудно было вспомнить все, что он говорил полковнику. Он ведь, к тому же, напился тогда. Напился так, что полковник провожал его домой. Напился от обиды — ведь именно в тот день он получил отказ на свой рапорт о переводе в Россию.
Опустив паспорт на стол. Ник оглянулся на Сергея, спавшего рядом на соседней нижней полке.
— Эй, — потормошил его Ник за плечо. — Граница. Проснись.
Сергей открыл глаза, тупо поморгал несколько раз, глядя на Ника.
— Паспорт у тебя есть? — спросил Ник, испуганный неожиданной мыслью о том, что Сергей мог оказаться без документов.
Сергей кивнул. В отличие от Ника, он разделся перед тем, как лечь. Его джинсовый костюм лежал под подушкой. Достав куртку, он вытащил из кармана пожеванный, еще советский паспорт. Положил его на стол и снова откинулся головой на подушку, закрыл глаза.
Ник, подождав минуту и удостоверившись, что Сергей снова заснул, просмотрел его паспорт. Страница «семейное положение» была пуста, детей у него не было. Родился в Донецке 12 сентября 1964 года. Поверх фамилии чья-то тяжелая рука опустила лиловый штемпель «Украина».
Положив два паспорта вместе, Ник уселся на своей полке в ожидании пограничников.
Пришла худая остроносая блондинка в зеленой форме. Строго сравнила фотографии в паспортах с лицами. Ничего не сказав, пошла дальше.
Потом появился толстенький невысокий таможенник с короткими аккуратными усиками.
— Ваши вещи? — спросил он Ника.
— Мы без вещей.
— Встаньте!
Ник поднялся. Таможенник проверил багажную коробку под полкой, на которой Ник спал. Ник тоже посмотрел туда и увидел только смятую газету и пару замерших от внезапного света тараканов.
— Деньги, валюта есть? — таможенник возвратил свой прищуренный взгляд на пассажира.
— Есть немного, — чуть помедлив, ответил Ник.
— Этот с вами? — таможенник кивнул на Сергея.
— Да, мы вместе. Мы тут рядом, в Сарны…
Таможенник насупился и стоял молча, словно все еще решая: уходить или нет.
— А какая валюта? Белорусские рубли? — спросил он после паузы.
— Да, — с готовностью подтвердил Ник. — Целый миллион.
— Ладно, — произнес таможенник и направился в следующее купе.
Ник вздохнул с облегчением. Посмотрел на спавшего Сергея. Вот кому можно было позавидовать. Спит, и никто его не беспокоит, ни таможня, ни паспортный контроль!
В Сарны поезд приехал рано утром. Так рано, что проводнице пришлось несколько минут трусить Ника, приводя его в сознание.
— Вы что! Напились ночью? — кричала она. — Через пять минут поезд уходит!
Ваша станция!
Еще не полностью придя в себя, Ник разбудил Сергея, и они едва успели выйти на безлюдную платформу, как поезд тронулся.
— Который час? — сонно спросил Сергей.
— Без десяти шесть.
— Рань собачья! — Пожаловался Сергей, оглядываясь по сторонам.
Они зашли в одноэтажное зданьице вокзала. Уселись на деревянные стулья, сбитые в одну сплошную шеренгу в зале ожидания.
— Куда мы дальше? — спросил, зевая, Сергей.
— Переночуем здесь, завтра в Брест, потом в Польшу. Сергей удивленно уставился в глаза Нику, но похоже, что его желание спать было куда сильнее удивления и, еще раз зевнув, он закрыл глаза.
* * *
Виктору не спалось. Он сидел на кухне, опять при выключенном свете. Но луна, заглядывавшая в окно на восьмом этаже, делала видимым даже пар, поднимавшийся над чашкой чая.
Рядом с чашкой лежали три листа бумаги — три меню за двадцатое мая, единственные три меню, в которых посетителям предлагались блины с красной икрой. Перед Виктором в мягком лунном полусвете «лежали» как на ладони три ресторана, где мог последний раз поужинать отставной генерал Броницкий.
