* * *
Иван Львович пришел без пяти одиннадцать. Свеженький, гладковыбритый. На щеках — не свойственный для его возраста румянец.
— Ну как, выспался? — живо спросил он, войдя в гостиную.
— Да.
— Отлично. Я тоже давно не был таким бодрым. Одна таблетка этого, как его… — он похлопал ладонями по боковым карманам пиджака. — Забыл. Немецкий витамин для нервов. Отличная штука. Сразу и снотворное, и возбуждающее. То есть не сразу, первое действие — как снотворное, а просыпаешься свежим и возбужденным! Вчера первый раз попробовал… Ну что, к делу? Завтракал?
Ник кивнул.
— Тогда я себе что-нибудь сварганю, а ты пока настройся на серьезный лад.
Через несколько минут они сидели за столом. Ник за компанию пил кофе, полковник жевал бутерброд с сыром. Жевал и говорил, оставляя между словами достаточные паузы для еды.
— Первое — в любой ситуации сохранять спокойствие, никогда не взрываться… Делай вид, что ты немного медлительный, тогда у тебя будет чуть больше времени на обдумывание… Второе — когда с ним познакомишься, не играй в интеллигента. Сразу «тыкай», относись как к младшему брату. Увидишь, что раздражается, — смягчись. Главное, чтобы он относился к тебе с полным доверием, как к своему спасителю… Сегодня ночью вы вдвоем поедете в Беларусь, город Сарны. Без удобств, в общем вагоне. Билеты дам чуть позже. Там остановитесь в привокзальной гостинице, выспитесь. В час дня автобус до Бреста. В Бресте тоже переночуете в гостинице, купите туристский ваучер в Польшу. Город назначения — Познань. У тебя там близкий друг, который многое может. Александр Возняк, бывший наш. Телефон три пятерки четыре два один. Повтори.
— Три пятерки, четыре два один. Александр Возняк.
— Молодец, — Иван Львович усмехнулся. — Не напрягайся, я тебе все запишу!
С Возняком ты встретишься один, без Сахно. Возняк тебе расскажет, что делать дальше. Теперь мелкие детали…
Полковник вытащил из нагрудного карманчика пиджака пластиковую карточку «Америкам экспресс».
— Знаешь, что это такое?
— В кино видел, — признался Ник.
— Значит, какое-то представление имеешь. На первые дни получишь тысячу долларов наличными, разложишь по разным карманам. Будь поэкономнее. Дальше, после Польши, можешь использовать эту карточку. Просто вместо денег, когда покупаешь билеты, оплачиваешь гостиницу. Тоже будь предельно аккуратным и экономным — никакой роскоши! Все — самое дешевое! Ручка есть? Распишись на обратной стороне.
Иван Львович перевернул пластиковую карточку, и Ник увидел посредине вклеенную бумажную полоску для подписи.
— Свою подпись? — переспросил он.
— Ладно, покажи, распишись пока здесь, — полковник положил перед Ником какой-то конверт. Ник расписался.
— Годится, — кивнул Иван Львович. — Прочитать ничего нельзя, зато масса закорючек. То что надо.
Ник аккуратно, даже с некоторым волнением поставил свою подпись на обратной стороне карточки.
— Ну вот, теперь она твоя. — Иван Львович улыбнулся. — Дальше…
Он опустил перед Ником маленькую упаковочку впечатанных в пластик таблеток. Восемь штук.
— Если почувствуешь, что Сахно вышел из-под контроля и становится опасным, — бросишь ему одну в чай, кофе или пиво. Все равно. Они мгновенно растворяются.
Сам не принимай! — Он усмехнулся. — Это не аспирин. Это скорее успокоительное…
Допив кофе, Иван Львович поднялся из-за стола.
— Обедаем сегодня вместе, здесь, — произнес он почти торжественным тоном.
— Я все принесу через пару часов. Из дома не выходи. Хочешь чистого воздуха — открой окна. Будет скучно — почитай свежие газеты.
— Где? — удивился Ник.
— В почтовом ящике с внутренней стороны входной двери. — Полковник удивленно мотнул головой. — Надо быть повнимательнее. Всегда подробно изучи жилье, прежде чем расслабиться и лечь на диван! Ну пока, до обеда!
Когда полковник ушел, Ник вытащил из почтового ящика три газеты: «Киевские ведомости», «Всеукраинские ведомости» и «Голос Украины». Просмотрел. Взгляд остановился на статье, посвященной трупу на крыше СБУ. Заголовок гласил:
«Следствие топчется на месте». С таким заголовком саму статью можно было не читать.
Увидев на последней странице «Всеукраинских ведомостей» кроссворд, Ник взял ручку и вдруг поймал себя на мысли, что сам сейчас находится в «кроссвордовой» ситуации. Он оглянулся по сторонам. Вспомнил последние слова уходившего полковника. «Подробно изучи жилье, прежде чем расслабиться!» Его взгляд сам собою ушел под потолок. Он внимательно осмотрел верхние углы гостиной. Белая штукатурка, идеальный ремонт.
Ему вспомнились мониторы в микроавтобусе. Три монитора в квартире, и человек мог от них закрыться только в туалете.
Иначе он просто переходил из одного монитора в другой. Коридор, кухня, комната…
Ник вышел на кухню. Она была крохотной, явно предназначенной только для приготовления пищи и не больше. Здесь не посидишь.
Просмотрел потолок, углы, верхнюю часть стен. Взгляд остановился на круглых часах над раковиной. Странное место, но не более. Их действительно больше негде было повесить.
Вышел в коридорчик. Вспомнил картинку из «коридорного» монитора. Картинка начиналась с внутренней стороны входной • двери на заднем плане. Задрал голову кверху и увидел в верхнем углу слева от двери в комнату белую коробочку, размером с пачку сигарет. Подошел, остановился под нею. На камеру она была совершенно не похожа. Скорее на датчик пожарной охраны.
Постояв пару минут. Ник вернулся в гостиную. Сел за стол; снова взял ручку, но интерес к кроссворду пропал.
Он открыл окно настежь. Сидел на диване. Думал о Тане с Володькой. Они ведь ничего не знали, они вообще ничего не знали. Они ждут со дня на день телеграммы «Приезжайте, встречу, Ник». Они будут ее ждать и завтра, и через неделю. А потом? Что они будут думать потом? Как им сообщить, что дело затягивается? Может, тут в санатории есть почта или телеграф? Но Иван Львович запретил выходить… Но что важнее — предупредить жену или исполнять приказ старика, которой пока сам не исполнил практически никаких своих обещаний?
Ник подошел к окну, выглянул. До ближайшего домика было метров двести.
Редкие деревья, кусты, клумбы и ни одной живой души. Разве в таком месте может быть почта или телеграф? Очень сомнительно.
Надо было об этом думать раньше, утром, когда он разбудил Валентина. Надо было ему оставить письмо или текст телеграммы и деньги. А может, еще не поздно?
Конечно, лучше телеграмму. «Не беспокойтесь. Наберитесь терпения. Переезд отодвигается на месяц — два. Люблю, скучаю. Ник».
Ник достал кусочек бумажки, записал придуманный текст телеграммы и пошел к дверям.
