— Я нашла!
— Что?
— Знаю, что они сделали с моей девочкой!
— Откуда?
— Стурлусон! В Центре трансплантации. Как и ты, я пошла туда попытаться задобрить его, но мне не пришлось даже разговаривать с ним. Я услышала разговор из-за двери. Он говорил с хирургом об одной операции. В тот день и умерла моя девочка.
— Этого недостаточно, Вильма!
— Я знаю, что говорю!
Альба со страхом узнала себя в этой запальчивости.
— Давай встретимся в нашем кафе, — требовала Вильма.
Альба смущенно пробормотала какое-то объяснение Йонасу, прыгнула в машину и помчалась в Рейкьявик.
Когда она влетела в кафе, Вильма схватила ее за руку. Альба со страхом смотрела на ее птичью лапку, вцепившуюся ей в руку.
— Помоги мне.
— Каким образом?
— Выкрасть ребенка.
— Какого?
— Того, которому достался трансплантат.
Альба в ужасе отпрянула:
— Я думала, ты хочешь только знать подробности.
— Я затеяла все это для того, чтобы вернуть свою дочь!
— Вернуть твою дочь? Твоя дочь погибла, Вильма!
— Нет, ты ошибаешься, — вздохнула Вильма, — если сердце моей дочери где-то бьется, значит она жива. Если ее сердце оживляет чье-то тело, она меня узнает. Если ее сердце бьется, значит я ей нужна. Ей не хватает меня, Альба, ей не хватает меня, она призывает меня, мы будем жить, как жили раньше.
Глаза Вильмы затуманились слезами.
— Если я буду медлить, она подумает, что я ее покинула.
Альба поняла, что Вильма свихнулась. Вот куда завело ее страдание.
— Альба, помоги мне, поедем вместе.
— Нет, я с тобой не согласна.
— Ты не хочешь мне помочь?
— Я хочу тебе помочь, но не собираюсь делать черт знает что. Это бред, Вильма.
— Дай мне твою машину.
— Нет.
— Ну и ладно! Без тебя обойдусь.
Пунцовая, с дрожащими губами, решительная, как воительница, худенькая Вильма вскочила и бросилась к выходу. Альба хотела удержать ее:
— Оставь свою затею, Вильма, это бред! Ты столкнешься с незнакомым ребенком, а не с дочерью.
— Тебе не понять!
С этими словами Вильма вылетела на улицу. Пока Альба оплачивала выпитое пиво, обезумевшая подруга исчезла в снежной пурге, которая поднималась над городом.
Альба растерялась. Надо что-то предпринять… безусловно… но что? Обратиться в полицию? Пока что рано. Остановить Вильму? Но Альба не знала, где та живет.
Она вернулась к себе и написала Эрику Рыжему, шефу «Либерарии». Он тотчас ответил, подтвердив, что Вильма была не в себе, но главный вопрос надо ставить так: кто ее довел до этого? Дальше следовало четыре страницы, на которые он выплеснул свою обычную обвинительную речь, подкрепленную аргументами и гневную, в адрес исландского правительства.
Альба поняла, что оттуда ей помощи ждать не придется.
Вошел Магнус. Впервые за долгие недели ей захотелось близости с ним. Она приникла к мужу.
— Ты вернулась, чтобы увидеться со мной?
— Конечно.
Они обнялись.
— Ты же знаешь, Магнус, я люблю тебя.
Она и не сомневалась, что результат этих слов тотчас оформится в джинсах Магнуса. Ей было приятно сознавать свою власть над мужчиной, она продолжала любовную игру, шепча, что ей его не хватало, что она больше не в силах быть так от него далеко, и удивлялась себе, слушая свой голос со стороны, и спрашивала себя, насколько ее импровизация искренна.
Магнус поднял ее на руки, положил на диван и не торопясь раздел ее.
Они занимались любовью несколько раз; прятаться теперь было незачем: Тора больше не было. А с Йонасом побудет Лив.
Одеваясь, Альба вспомнила о Вильме. Стоит ли рассказать о ней Магнусу? Нет, иначе ей придется открыть и все свои карты.
— Магнус, а может, поедешь со мной к Катрине? Останешься с Йонасом и со мной?
— Как же я завтра пойду на работу?
— Я отвезу тебя.
Согласие Магнуса было выражено таким влажным и долгим поцелуем, что они чуть снова не оказались на диване.
Когда они припарковались у дома Катрины, то сразу заметили подозрительные признаки. Наружный свет был потушен — Йонас всегда оставлял его в пургу, чтобы машины могли ориентироваться. Внутри света тоже не было видно.
Они поднялись на три пролета; дверь хлопала под порывами ветра.
Они поспешили войти.
Магнус вошел первым, чтобы сокрушить взломщика. Но все было тихо. Они подали голос. Ответа не последовало.
— Невозможно! Йонас должен быть дома! — прошептала Альба.
Они покричали, обыскали все комнаты. Йонаса не было. На кухне возле стола лежала без сознания распростертая Лив.
Магнус привел ее в чувство, Альба тем временем звонила в полицию и вызывала неотложку.
Еще до приезда медиков Лив очнулась и рассказала, что произошло:
— В дверь позвонила незнакомая женщина. Я открыла ей, решив, что она заблудилась в пургу. Она спросила, здесь ли проживает Йонас. Это удивило меня. Тогда она назвалась медсестрой из больницы, где Йонасу делали пересадку, и сказала, что ей хотелось бы навестить их всеобщего любимца. Я поверила ей, она была такая милая, похожая на рыженькую мышку. Я проводила ее к Йонасу, и дальше началось странное… Сначала была такая милая и вдруг стала кричать на нашего мальчика, тут я подошла, и она со всей силы мне врезала. Дальше не помню. Боже мой, а с Йонасом что? Она его тоже избила?
— Его здесь нет, — ответил Магнус.
— Она забрала его с собой, — уточнила Альба. — Это похищение.
Магнус и Лив разом обернулись к ней, удивленные ее уверенностью.
До поздней ночи Альба рассказывала полицейским все, что знала, потом все, о чем подозревала. У нее не осталось сомнений, что похитительницей была Вильма.
Магнус сидел рядом и слушал, ведь Альба рассказывала и для него тоже.
К сожалению, о Вильме она всего-то и знала что имя и номер мобильного, который сейчас не отвечал, и локализовать его не удавалось. Для его идентификации полицейским нужно было опереться на дату смерти ее дочери; Альба знала, что эта дата совпадает с днем операции Йонаса.
На мониторе высветился результат: в тот день в Исландии было всего два подростка, которые могли стать донорами органов: некая Хельга Вильмадоттир и Тор Магнуссон.
Альба опустила голову, будто ее уличили в преступлении и ей предстоит суд. Одна бросила взгляд на Магнуса, который уже понял, что за дружба связывала Альбу и Вильму, понял смысл ее фанатичных розысков и ее отстраненности.
