Нельзя! Тут так изгваздаешься, а мы во всем хорошем! Ничего,
это дело недолгое, как навалитесь всем миром!
Точно! Ломать не строить! — закричал Стае. Ему ответило
гулкое эхо. — Во кайф! Если б можно было жить без всякой этой мебели!
А спать на чем? — засмеялась Даша.
На полу! В спальных мешках! Знаешь, какой это кайф?
А есть? Тоже на полу?
Есть можно на кухне, там пускай все будет, а в комнатах —
ничего!
А телевизор? А компьютер?
Ни фига! К черту цивилизацию! Назад, в пещеры!
Стае, ты чего развоевался! — улыбнулась тетя Витя.
Это на меня так простор действует!
А что бы с тобой в степи было? — спросила Даша.
В степи? Я бы умер, как ямщик! Замерз!
Ну, довольно! Надо возвращаться, а то Саша приедет,
удивится, куда мы все подевались! — заявила тетя Витя.
Кстати, тетя Витя, не надо маме говорить, что мы тут были! А
то они что-нибудь заподозрят!
Ну, разумеется! Я буду нема как рыба!
Вечером вся команда собралась у Даши и Стаса, и они
разработали детальный план ремонта. И только уже перед сном Даша вдруг
вспомнила запах табачного дыма в пустой квартире, и ей это было неприятно.
«Надо спросить у мамы про вторые ключи», — подумала она, засыпая.
Глава II. Никакой ясности
Утром, по дороге в школу, Оля спросила у Даши:
Даш, я понимаю, сейчас у нас главная задача — ремонт, а вот
после ремонта…
Что после ремонта? — не поняла Даша.
Можно будет тогда… ну… заняться одним делом?
Каким делом? — насторожилась Даша.
Понимаешь, у меня есть одна знакомая девчонка, еще из той
школы…
И что с ней случилось?
Она узнала, что ее мама ей неродная…
И что?
А то, что она теперь больше всего на свете хочет найти
родную…
А неродная мама у нее плохая? Злая?
Нет, что ты… Она очень хорошая. Такая веселая, милая…
Но откуда эта твоя подруга узнала, что мама неродная?
Ей кто-то сказал.
Сволочь!
— Кто?
Тот, кто сказал! Самая настоящая сволочь!
Да, наверное, ты права, — задумчиво проговорила Оля.
Значит, ты предлагаешь нам найти эту маму… А твоя знакомая…
Как ее зовут, кстати?
Инна!
Так вот, эта твоя Инна понимает, что настоящая мать ее
скорее всего бросила?
Не знаю, она ревет белугой!
Дура!
Почему? — растерялась Оля.
Потому! Сама же говоришь: эта мама у нее хорошая — так зачем
от добра добра искать? Да, кстати, а отец-то у нее настоящий?
Не знаю. Про отца она ничего не говорила!
Странно! Скорее всего тогда и отец ненастоящий! А если
настоящий, сама подумай: либо ее мама умерла, и отец, пока она совсем маленькой
была, женился на другой — тогда и искать нечего! Либо… либо мать ее бросила и
сбежала, а отец опять-таки женился на другой!
Лавря! Жучка! Привет! — догнал их Петька. — А Стае
где?
Ему сегодня ко второму уроку! — объяснила Даша.
Что обсуждаем?
Один деликатный вопрос! — ответила Даша.
А мне, с суконным рылом, в ваш калашный ряд нельзя? —
поинтересовался Петька.
Почему? Можно! Но потом! Мы сперва сами все обсудим, а потом
и с тобой поделимся! — обнадежила его Даша.
Опять под пули лезть? — снисходительно осведомился
Петька.
Нет, Петечка, на сей раз скорее всего вообще ничего не
будет!
Даша теперь всегда сидела в классе с Олей, а Петька — с
Крузенштерном. После того как Игорь поймал женщину, покушавшуюся на Петькину
жизнь, они сдружились. Игорь уже не казался Петьке и девчонкам «дуболомом».
До конца уроков Оле с Дашей так и не удалось толком
поговорить об Инне и ее двух мамах. Но после уроков они отправились к Оле,
чтобы спокойно все обсудить.
Так на чем мы остановились? — спросила Даша, когда они
с Олей забрались с ногами на большую тахту, стоявшую в Олиной комнате.
Ты говорила, что ее мама либо умерла, либо бросила ее и сбежала, —
напомнила Оля.
Это при условии, что отец у нее настоящий! Но вполне
возможно, что у нее и папа тоже ненастоящий. Тогда скорее всего ее мать или
подкинула, или сдала в дом малютки…
Какой ужас!
Да никакого ужаса! Она ведь спокойно жила, с папой и мамой,
и всем была довольна, пока какая-то сволочь ей не разболтала…
А ты считаешь — лучше ей было не знать?
Конечно! Что хорошего ей это знание дало? Ох, своими бы
руками удушила болтуна или болтунью… И что людям больше всех надо? Кстати, ты
спросила, кто ей это сказал?
Да нет… Ой, Даш, ты чего?
Просто зла не хватает!
Ты так близко к сердцу это приняла… — удивилась Оля.
А как же иначе… Я представила себя на ее месте… Вдруг бы я
узнала, что мама у меня неродная… Но я точно знаю: я бы не стала ее меньше любить!
Ведь она меня вырастила…
Я, наверное, тоже…
Вообще-то никто от такого не застрахован… Вон, в фильмах
люди часто обнаруживают, что мать — не мать, сын — не сын…
Точно! — засмеялась Оля. — Но у меня сомнений нет,
я на маму жутко похожа! Даш, значит, мы Инной займемся?
После ремонта! Это ведь не срочно?
Но можно я ей скажу, что мы поможем?
Скажи, если хочешь, хотя, честно говоря, я не очень понимаю,
что тут можно сделать… Ей самой нужно пошевелиться — пусть к тому времени, как
мы освободимся, выяснит хотя бы: родной у нее отец или нет?
Но как?
Пусть прижмет к стене того, кто ей про мать сболтнул!
Слушай, а ее мама, ну, теперешняя, знает, что тайна уже не тайна?
Нет! Инка боится ей сказать…
Правильно! Пусть помалкивает! А потихоньку постарается хоть
что-то узнать… Но я думаю, Оль, что мальчишки наши не захотят этим заниматься,
им неинтересно будет!
А мы вдвоем не справимся?
Попробовать, конечно, можно. Дело тихое, семейное, чем
меньше народу знает…
Тем лучше! — подхватила Оля.
Между прочим, есть еще один вариант…
Какой?
