– Что? Что? Где? – откликнулось сразу несколько человек.
Я обернулся.
Тьфу ты! Все пододвигались к Вране, пронзительно уставившемуся на экран и указывающему на него пальцем.
– Где? Что?!
Врана заметил мою реакцию, и смутившись, стал напряженно объяснять, что внезапно сумел разглядеть «черепаху»– штурмовое построение, и старался показать, где что видит.
– Это… так, господин магистр? – попросил он неуверенно подтверждения у меня.
Вот тоже нашел время! Хотя, впрочем, для него-то, профи, может, как раз самый тот момент. И хорошо еще, что перед замком все так же ничего не происходило. Все словно чего-то ждали.
Я подозвал сотника к себе:
– Что видишь и кого узнаёшь? Покажи!
Как ни странно, Врана медленно, но вполне уверенно показал на Хозяйку и Дарека. Затем обозначил солдат и магов, применяя термины из воинского строя, мне, к сожалению, неизвестные.
Что-то вроде категорий солдат и расположения рядов построения.
– Наблюдать сможешь? – поинтересовался я.
Врана замялся.
– Трудно… – сообщил он, морщась от усилий. – Глаза режет. Ломи г… – Он коснулся виска. – Не могу долго глядеть…
– Ладно. Тогда объясняй остальным. Тренируйтесь.
Я отпустил его и снова вернулся к своему занятию. Интересно, однако. Что за усилие надо делать, чтобы разглядеть изображение на экране? Как-то не могу представить.
Впрочем, я здесь, видимо, многое представить не могу. Из того, что для других обычное дело. «Оболочки» эти тонкие, например. Да, видимо, и не только их одних. Ладно, замнем для ясности.
На экране все еще ничего не произошло! Сколько можно? Каменный настил вокруг стоящих был обильно усеян всяким сброшенным сверху хламом. Вроде стрел и булыжников.
Имелись и кровь и убитые. Происходила отнюдь не игра «захват замка». Сколько еще они смогут так стоять? На моих глазах грянувший оземь фаербол подпалил груду стрел, исчезнувших в быстром пламени.
Хорошо, хоть температура, видимо, настолько высока, что пораженный участок выгорает быстрее, чем пламя передается дальше. Не то бы все попросту оказались на одном общем костре.
И тут вдруг я заметил какую-то странность. В изображении начались какие-то искажения. Все вроде оставалось так же, как ранее, но тем не менее пропорции начали меняться. Чуть-чуть. Но достаточно заметно. Что еще?..
Я ткнулся было проверить аппаратуру, но там все было нормально. На экране вроде тоже. Упал, обливаясь кровью, один из прикрывающих командиров солдат. Из основания шеи торчала длинная стрела. Нет, не ошибся: действительно, изображение искажается! Словно вдруг камеры решили перейти на режим «рыбьего зрения», когда все видится словно через огромный пузырь.
И тут я понял! Не изображение! То есть изображение, конечно, но аппаратура тут была совершенно ни при чем. Она показывала то, что происходило на самом деле.
У дверей кто-то свертывал пространство!
Да простится мне подобное по смелости заявление, но ничего другого в объяснение я попросту придумать не могу. Да и выглядело это именно так.
Словно аккурат в направлении замкнутых створок ворот из ничего возникает прозрачная невидимая труба. Метра полтора в диаметре, примерно.
Дарек стоял, замерев, подняв плечи. Рэра позади него так же не двигалась. Рядом Хозяйка вроде как касалась королевского рукава. Лицо у нее было отрешенно-сосредоточенным.
Беззвучно выругавшись, я схватился за рацию. Как там бишь радиста Хозяйки звать? Вот проклятый склероз! Полусотник… А имя? А! Клачек!
– Клачек, что у вас там? Это Гар. – Из динамика на миг донесся шум и грохот немалой свалки. Похоже, там и в самом деле сейчас жарко.
– Сударь! Повелительница сейчас не может с вами говорить! – Да и по голосу судя, было ясно, что Клачеку сейчас не до любезностей. Н-да, а тут я как раз со своим любопытством.
– Но сам-то ты мне можешь сказать? – Я, собственно, и не собирался отрывать людей отдела. – Мне отсюда непонятно, что делается. Чем они заняты?
Последняя фраза вне контекста звучала просто бессмысленно, конечно. Но полусотник понял, кого я имею в виду.
– Повелительница и король Дарек готовятся вышибить двери, – последовал ответ. Чувствовалось, что все это время Клачек вертит головой во все стороны, высматривая возможную опасность. Явно он не видел ничего особенного в происходящем рядом.
Я попрощался и убрал микрофон, только тут вспомнив, что, пожалуй, можно было и не дергать занятых людей, а спросить того же сидящего рядом Врану. Как там, кстати, у них дела?
Оказалось, вполне успешно. Уже несколько человек сумели увидеть изображение. И изучение нового явления пребывало в самом разгаре. Одной из освоившихся оказалась и Забава.
– Это удивительно, сударь! – объявила она мне, сияя разгоревшимися глазами. Н-да, очаровательная девушка. Я улыбнулся в ответ, и именно в этот момент замковые ворота треснули.
Ну надо же было мне как раз отвлечься! Все, кто мог видеть, разом уперлись в монитор. А пока я оборачивался – результат уже был налицо.
Створки ворот, опадая редкими обломками, как пробитая фанера, вминались внутрь и как бы еще в свой собственный центр, освобождая открывающийся проход.
В глубине за ними виднелась такая же корежащаяся решетка, спущенная, надо полагать, по всем правилам. А еще дальше – вторые, внутренние ворота. Сминаемые, точно бумага. В темную арку проезда снаружи упал, освещая разгром, солнечный свет. Ворота, продолжая заваливаться, разомкнулись наконец и тоже рухнули. В образовавшийся проем разом ринулись потоком стоявшие наготове солдаты. Как муравьи, карабкаясь по обломкам, они густо заполнили каменный проезд.
Сверху в этот же момент посыпались стрелы, фаерболы, бревна и камни. Все смешалось. Окровавленные тела громоздились одно на другое, но люди, не останавливаясь, все лезли и лезли.
Смотреть на это было отнюдь не весело. Нисколько. К тому же сумасшедшая давка происходила в полной тишине из-за отсутствия звука. Но в конце концов людской поток ослаб.
Правда, и ураганный обстрел сверху тоже стих. Судя по всему, атакующие добрались до верхних площадок. В наваленной кое-как в проходе груде тел и оружия неестественно шевелились еще живые.
И только после, когда плацдарм, очевидно, был захвачен, стоящая все это время неподвижно команда Дарека и Хозяйки снова тронулась вперед.
Я с трудом словно бы очнулся. Сведенные мышцы плеч отозвались болью. Я выругался тихо и стал следить дальше. То, что я только что наблюдал, смело можно было назвать бойней.
Что, посмотрел на рядовые прелести войны, герой? Я выругался еще раз. Подумал – не закурить ли? Но потом от этой мысли отказался. Как-то не хотелось.
