Но испугать их стрельбой было нельзя. Менее всего спецназ боится выстрелов, потому что они всю жизнь натаскиваются на бой! Здесь им равных нет!
Не повезло Помощнику…
Спецназовцы рассредоточились, расползлись веером, заняв наиболее удобные для ведения огня точки.
Еще минута-другая…
Пуля ударила Помощнику в ногу, опять в ногу! И еще одна угодила в бок.
Резидент стиснул зубы. Но глаз не закрыл. Он продолжал смотреть и увидел то, что никто, бывший на поле боя, не заметил.
Кусты на опушке чуть дрогнули и изменили форму. Как будто кроны подросли и длинными ветками вытянулись в сторону. В сторону залегших спецназовцев.
Это были люди в “лохматых” маскхалатах, примерно таких же, как у Резидента.
Эти-то откуда взялись?!
Длинные, со свисающими вниз зелеными лохмотьями палки дернулись, и два спецназовца ткнулись головами в землю. Шквал выстрелов ослаб и оборвался. Спецназовцы, не поняв еще, что случилось, не определив направление угрозы, открыли ураганный огонь по периметру леса, под прикрытием длинных очередей отступая к забору.
От кустов к раненому Помощнику поползли три травяные кочки.
“Живым взять хотят! – мгновенно понял Резидент. – Поэтому в спецназовцев стреляли, чтобы они его не добили!.. Ах ты черт!..”
Ситуация изменилась в корне – Помощника уже не хотели убить, хотели взять в плен! Ну вот, теперь уже не отсидеться. И может, к лучшему, что не отсидеться!..
Резидент сбросил вниз трос, защелкнул на самоспуске карабин, скользнул вниз.
До места было метров триста, и поэтому он побежал. Расчетливо побежал, стараясь прикрываться с опасной стороны стволами деревьев.
Опушка!
“Кочки” придвинулись к Помощнику почти вплотную. Спецназовцы молчали – похоже, их загнали за забор.
Резидент сбросил мешающий маскхалат, вытащил, взвел пистолет.
Если ползти – не успеть. Надо рывком, хотя это и рискованно.
Он сделал несколько шагов назад, чтобы разбежаться, набрать скорость и тем выиграть несколько мгновений, несколько метров.
Шаг, другой!..
Уже разбежавшись, он выскочил на опушку, огромными шагами проскочил открытое пространство, заметил, как от кустов, навстречу ему, ударил выстрел. На ходу вскинул пистолет и длинной очередью отстрелил пол-обоймы. Развернул ствол и выстрелил в зашевелившиеся травяные кочки. Они не успели среагировать, они не могли среагировать, потому что находились в очень невыгодном положении – распластанными на земле.
Зелень маскхалатов окрасилась красным.
Резидент рухнул возле Помощника и расстрелял по кустам еще одну обойму. Что гарантировало небольшую, секунд в десять, передышку.
– Идти можешь?
– У меня гранаты, – ответил Помощник, выкатывая из кармана несколько “лимонок”.
Это кстати! Конечно, рискованно разбрасываться “лимонками”, не находясь в укрытии, но все равно кстати!..
Резидент выдернул чеку и, на мгновение привстав, зашвырнул в кусты одну за другой две гранаты – одну чуть правее, другую чуть левее. Упал, закрыв ладонями голову. И, когда грохнул взрыв, кинул еще одну гранату в сторону забора, где могли быть спецназовцы.
– Уходим!
Встал на одно колено, рывком вскинул на плечо Помощника, поднялся и, петляя как заяц, побежал к лесу. Выстрелов слышно не было.
За первыми же деревьями он резко повернул налево, потому что преследователи должны были пойти прямо. Пробежал с полкилометра и углубился в лес.
Вначале он бежал, не обращая внимания на хлестающие по лицу и груди ветки. Потом шел. Потом еле шел. Когда дыхалка сбилась совершенно, он сел на землю.
Помощник громко застонал.
– Куда тебя?
Быстро ощупал окровавленное тело. Распластал надвое ткань штанов. В рваной, заливаемой кровью ране торчали белым осколки кости.
Но это было не все и было не самое страшное. Одна из пуль вошла в бок и не вышла. Слепое ранение. Почти наверняка задеты внутренние органы.
С этим своими силами не справиться – надо искать и извлекать пулю, чистить рану, сшивать органы… И нужно отлеживаться после операции минимум недели три. К тому же такую рану не замнешь. И весь этот бой не замнешь. Неизбежно начнутся расспросы и начнутся запросы…
Но главное даже не это, главное, что в таком состоянии его далеко не унести. Только растрясешь по дороге и пометишь путь каплями падающей на землю и на траву крови.
Нет, с ним не уйти…
Резидент стиснул зубы, до боли стиснул. Помощник развернулся и теперь смотрел на него, прямо в глаза смотрел.
– Слепое? – спросил он. Резидент кивнул.
– Не повезло, – пожаловался Помощник. – Первое дело и вот…
– Ладно, я сейчас тебя перебинтую и отвезу в больницу, – сказал Резидент.
И незаметно из кармана потянул нож.
Это было единственное, чем он мог ему помочь, – мог дать умереть легко, мог убить, до того подарив надежду.
– Ничего, теперь хирурги чудеса делают, зашьют, и будешь лучше прежнего, – бормотал киношные банальности Резидент, разворачивая за спиной клинок для удара. – Сейчас я тебе морфин вколю…
– Погоди… Дай мне еще минуту, – тихо сказал Помощник. И приподнял руку, защищая лицо.
Он все понял, он знал правила игры.
Резидент почувствовал, как у него задрожали губы. Многолетняя психологическая подготовка на этот раз дала сбой.
– Кассета там, в каблуке, – показал Помощник на левый ботинок.
Он не снял ботинки, несмотря на боль в прожженных ногах. Он не снял ботинки, чтобы сохранить кассету!
– Я могу попросить тебя?
– Да, конечно.
– Сообщи матери, что я не тогда, что теперь.
– Хорошо, обязательно, – пообещал Резидент. Хотя знал, что никому ничего не сообщит. И Помощник знал, что он никому ничего не сообщит.
Проклятые законы!..
Но… законы! Которые не могут иметь истолкований.
А может, и правильно. Если дойдет до разборок, из него душу вынут, из живого вынут. А потом все равно… Только в том, в другом, случае ему, возможно, придется уйти предателем.
А раз так…
– Дай я сам, – тихо сказал Помощник. – Лучше сам. Разреши…
– Нет, – молча покачал головой Резидент, – нельзя.
Он должен был все сделать сам, чтобы с гарантией.
– Извини, – сказал он и коротким взмахом вогнал нож в сердце. В самое сердце.
