– Дело в том, Илья, что я вовсе не ветеринар, – призналась Надежда. – Просто у меня самой есть кот, и я научилась с ним обращаться. И я очень рада, что смогла помочь вашему Васисуалию, но не собираюсь брать за это деньги.
– Вы не ветеринар? – удивленно переспросил Илья. – Ничего не понимаю! А кто же вы?
До этого момента все шло хорошо, обстоятельства складывались благоприятно для Надежды Николаевны. Но теперь ей нужно было ответить на прямой вопрос.
Сказать правду? Признаться Илье, что она знакомая Вадима и что именно он, Вадим, попросил ее расспросить Илью, выяснить, не знает ли он, куда девалась его мать?
Но Вадим честно предупредил ее, что с Ильей у него плохие отношения, что сын Светланы ни о чем с ним не хочет разговаривать, в особенности о своей матери…
– Так кто же вы? – повторил Илья, и в его голосе прозвучали подозрительные нотки.
– Людмила Митрофановна, – ляпнула Надежда неожиданно для себя самой, вспомнив женщину в серой вязаной кофте из мастерской «Золотые руки».
– Какая еще Людмила Митрофановна? – переспросил Илья.
– Я работаю в мастерской художественного стекла, – продолжила Надежда. – Ваша мама у нас немного подрабатывала. Рисовала для нас эскизы панно и витражей.
На лице Ильи сменяли друг друга благодарность и подозрительность.
– Да, – проговорил он наконец. – Она вас как-то упоминала.
Надежда перевела дыхание и продолжила:
– Так вот не так давно она зашла к нам в мастерскую и сказала, что разошлась с мужем, продает дом и возвращается в город. И что ей по этому поводу нужна работа.
– Так она же и так у вас работала!
– Ну, что там она работала… – пробормотала Надежда. – От случая к случаю, два-три эскиза в месяц, платили за это копейки. Это она делала больше для души и чтобы квалификацию не потерять. Пока была замужем, могла себе позволить такую, с позволения сказать, работу, а теперь вопрос встал остро, и ей нужно куда-то устроиться на полный день. Вот вы, Илья, кем работаете, что в будний день дома находитесь?
– Программистом, я работаю удаленно.
– В Интернете, что ли?
– Ну да, в офис хожу один-два раза в неделю, а так всю работу делаю в Сети. И зарплату получаю на карточку.
– Ну, вам хорошо, на дорогу время не тратите и с начальством реже контачите, опять же Васисуалий под присмотром, а ей, Светлане, нужна была постоянная работа с приличным заработком. Мы обратились к хозяйке нашей мастерской, но она сказала, что сейчас время трудное, заказов очень мало, так что новых людей мы брать не можем. Так что ушла Светлана ни с чем.
В глазах Ильи подозрительность потихоньку уступала место доверию.
– А я потом разговаривала с одной знакомой, – вдохновенно врала Надежда, – которая работает в крупной архитектурной мастерской, и она мне сказала, что им нужен художник по стеклу. Светлане бы это очень подошло, и заработок приличный.
– Угу. – Илья согласно кивнул.
– Я как услышала, сразу позвонила ей, а у нее телефон не отвечает… и на другой день не отвечает, и на третий… на четвертый день я уже забеспокоилась, думаю – что с ней такое? Позвонила мужу ее, Валерию, но он как-то уклончиво отвечает, в отъезде она, говорит, а с чего вдруг в отъезде, когда такое положение, развод и все прочее? Главное, такая работа хорошая подвернулась, прямо для нее, как бы не упустить! – Надежда Николаевна перевела дыхание, сделала театральную паузу и закончила: – Вот я и решила к вам зайти – если уж кто про нее знает, так это родной сын.
Надежда снова замолчала, ожидая реакции Ильи.
Если он знает, где находится мать, – скажет, мол, оставьте телефон, я ей передам, тогда Надежда может со спокойной совестью идти восвояси и Вадима успокоить. Если же сын не знает…
– Даже не знаю, что вам сказать… – протянул Илья. – Я и сам мать давно не видел…
Вдруг Васисуалий оторвался от трапезы, подошел к Надежде Николаевне и благодарно потерся о ее ноги, при этом очень выразительно посмотрел на хозяина.
Это решило дело.
– Да что я в самом деле… – проговорил Илья, устыдившись. – Вы для меня так много сделали… вы спасли Васеньку, а я с вами как с чужим человеком… да, заходила ко мне мама…
– Когда? – переспросила Надежда, цепко взглянув на Илью.
– Недели три назад. И как-то, знаете, странно держалась… очень просила, чтобы я никому не говорил про то, что она у меня была. И вообще – если кто-то будет о ней расспрашивать, чтобы ничего не говорил… никому и ничего…
Илья замолчал, но Надежда заметила, что у него еще что-то вертится на языке. Она не стала его торопить, и оказалась права.
– Вот еще что странно, – проговорил Илья после продолжительной паузы. – Она ведь ко мне не просто так приходила… она принесла мне часы и попросила узнать про них все, что можно.
– Часы? – удивленно переспросила Надежда Николаевна. – Какие часы? Почему часы? При чем тут какие-то часы?
– Я и сам удивился, – признался Илья. – Часы швейцарские, золотые, очень дорогие, я даже спросил – откуда они у нее.
– Может, муж подарил? – ляпнула Надежда.
– Что? – Илья взглянул на нее как на ненормальную. – Этот козел?
В его голосе прозвучало явное отвращение, и Надежда пожалела, что сказала лишнее.
– Ну, я не знаю… вроде он человек не бедный… – протянула она неуверенно.
– Бедный не бедный, – проворчал Илья, – все же не настолько богатый, чтобы покупать часы за полмиллиона.
– За ско-олько? – Надежда Николаевна подумала, что ослышалась.
– Двенадцать тысяч евро, – уточнил Илья. – Примерно полмиллиона рублей. Я по каталогу фирмы посмотрел. Но дело даже не в цене. Этот ее Валерий – такой жлоб! Он деньги может потратить только на дом или на машину, то есть на то, что он считает полезным. А часы или украшения – это он считает вещами бесполезными, пустой тратой денег. Нет, такие часы он бы маме ни за что не купил, жаба его задушит!
Надежда поняла, что не только с Вадимом у Ильи плохие отношения. Он ненавидит всех мужей своей матери, и это чувство здорово усложняет ему жизнь.
– Так откуда же у нее эти часы? – вернула она разговор в более интересное русло.
– Понятия не имею. – Илья пожал плечами. – А она ничего не сказала, попросила только выяснить, что это за часы и кому они были проданы.
– А разве это можно выяснить?
На этот раз Илья взглянул на нее как на наивное дитя.
– Выяснить можно все! – заявил он авторитетно. – Ну, или почти все. А такие дорогие часы всегда имеют собственный номер, и я в два счета выяснил, в каком магазине они были проданы. Магазин швейцарских часов «Точное время» на Малой Садовой улице. Дальше – дело техники: зашел в компьютер этого магазина, отследил продажу и выяснил имя покупателя…
