– Я Митя… – отозвался качок.
– Без разницы. Так вот Митя сразу же вас поднимет. Только не советую затягивать. Сами понимаете, крысы голодные, как бы вам чего-нибудь не отъели… к примеру, этот прелестный носик… Или язычок…
Крик ужаса несчастной жертвы заставил Леню вздрогнуть.
Секретарь явно садист, он получает несомненное удовольствие, подвергая пыткам свою жертву.
Митя спокойно вертел ручку. Стул опускался. Вот на поверхности осталась только голова женщины, привязанная к спинке стула.
И тут до Лени дошло, что раз один из качков сейчас в комнате, то второй остался в одиночестве. Это вселяло небольшую надежду.
Маркиз мигом обежал дом и негромко постучал во входную дверь. Как он и рассчитывал, второй качок двигался неторопливо, а соображал еще медленнее. Так что Леня постучал еще раз и успел спрятаться за дверь, прихватив с собой хорошо сохранившуюся тяжелую доску от забора.
Леня Маркиз принципиально не носил с собой никакого оружия, полагаясь на свою ловкость, ум и сообразительность. Он был достаточно силен и подвижен, а также обладал отличной реакцией, однако с качком Витей находились они в разных весовых категориях. Поэтому Маркиз решил не заморачиваться и применить в борьбе с ним самый простой способ.
Дверь открылась, и качок высунул голову наружу. Очевидно, он чувствовал себя в полной безопасности, поскольку место и правда было безлюдное.
– Не понял… – протянул Витя и заглянул за дверь.
И тут Маркиз угостил его доской по затылку. Хорошо так приложил, качественно. После удара Витя подумал немного и повалился на крыльцо, Леня подхватил его, чтобы не было грохота.
И тут же втащил обмякшее тело в сени. Не мешкая вытащил из Витиных брюк ремень и крепко связал ему руки сзади. Затем запихнул в рот какую-то тряпку, найденную тут же на полу, и бросил Витю в самый темный угол. Витя вел себя прилично, только странно булькал. Леня посчитал, что хоть мужик и крепкий, очухается он не ранее чем через полтора часа.
Затем он подошел к двери, ведущей в комнату, и прислушался.
– Ишь, орет как, – удивленно говорил Митя, – может, поднимать будем? Как бы не рехнулась она там…
– Подождем еще немного… – в голосе секретаря слышались радостные нотки, – ну чуть-чуть…
«Сволочь какая!» – подумал Леня, скрипнув зубами.
Однако время терять было никак нельзя. Леня выскочил на крыльцо, снова обежал дом и остановился перед окном, не забранным решеткой. Там сохранились еще железные ставни, которые были сейчас открыты. Устроившись под окном, Маркиз достал из кармана большой и яркий воздушный шарик и принялся его надувать. Шарик оказался в виде мыши – с ушами и нарисованной улыбкой.
Маркиз заглянул в окно. Секретарь в это время стоял на коленях возле дыры в подпол, окликая свою жертву. Митя скучал возле ворота.
Леня бросил в стекло камешком, чтобы привлечь внимание качка. И тут же выпустил шарик.
– Что за хрень? – Митя отворил окно.
– Ты чего там? – спросил секретарь, но было уже поздно.
– Ку-ку! – ответил Маркиз и выпустил Мите в лицо сильную струю из баллончика.
Жидкость была особенная, от нее человек не чихал, не кашлял, просто терял сознание на два часа. Учитывая внушительную Митину комплекцию, на полтора.
Митя тут же перевесился с подоконника, Леня аккуратно принял его и уложил в пыльные заросли крапивы и чертополоха. И тут же впрыгнул в раскрытое окно.
Секретарь таинственного Андрея Андреевича еще только оторвал глаза от дыры в полу, не успев подняться с колен. Но уже рука его потянулась к карману с оружием. Леня, разумеется, успел раньше. Одним прыжком он подскочил к противному тиПу И выбил пистолет. А затем без лишних проволочек угостил его хорошими ударами в челюсть, в живот и в солнечное сплетение.
Тот был не боец, это сразу видно. Он повалился на пол, прижимая руки к животу и жадно хватая воздух открытым ртом.
– Это тебе не над женщиной беспомощной издеваться, – сказал Леня, напоследок добавив секретарю в лоб. Тот совсем сник.
Леня кинулся к вороту и с трудом поднял стул с потерявшей сознание женщиной наверх.
– Эй! – Он легонько похлопал ее по бледным щекам.
Она очнулась и тут же задергалась, забилась на стуле. Веревки впивались в кожу, она задыхалась.
– Спокойно! Спокойно! – приговаривал Маркиз, разрезая веревки тупым кухонным ножом, который нашелся на столе. – Все уже закончилось, больше такого не будет…
Его голос возымел действие, женщина открыла глаза и заморгала белесыми ресницами.
– Я правда ничего не знаю… – хриплым шепотом проговорила она. – Эти люди… они сами украли колье…
Леня почувствовал укол совести.
– Тихо-тихо, – говорил он, – только не нужно кричать и плакать. Сейчас мы вас развяжем…
Освободившимися руками она вцепилась в него.
– Не бросайте меня туда снова!..
– Да тихо же вы! – прикрикнул Леня. – Сами виноваты – нечего было связываться с такими криминальными типами!
– Мне нужны деньги… срочно… нужно расплатиться по долгам, иначе я потеряю бизнес…
– Угу, а так жизнь могли спокойно потерять! – Леня развязал ей ноги и теперь энергично их растирал.
– Кто вы? – вдруг спросила женщина. – Я вас где-то видела…
– Некогда предаваться воспоминаниям, – твердо сказал Леня. – Значит, так. Вот вам ваше колье, идти можете?
– С трудом… – Она встала со стула и пошатнулась.
– Быстренько идете на выход, садитесь в свою «инфинити» и едете отсюда как можно дальше, – сказал Леня, – хватаете собачку и линяете из города на некоторое время. Есть куда?
– Есть… – Она слабо махнула рукой.
– Деньги этим мерзавцам вы, конечно, вернете, так что особых претензий к вам ни у кого не будет. Ну не прошла сделка, да и ладно. А вы обратитесь к Миллеру, он подберет покупателя на колье. Знаете Ивана Францевича?
– Нет…
– Ну, я это устрою…
В процессе разговора Леня выпроводил спотыкающуюся даму за дверь, помог спуститься с крыльца и усадил в машину.
– Все, трогай! – сказал он. – Собачке привет, Доротее!
– Спасибо вам… – Она слабо улыбнулась.
– Не тяни время! – рявкнул Маркиз, и лиловую «инфинити» как ветром сдуло.
А Леня отправился в дом, пнув мимоходом бесчувственное тело Мити, валяющееся в крапиве.
В комнате бледный и помятый секретарь неизвестного Андрея Андреевича со стоном пытался подняться с пола. Леня с непонятным удовлетворением увидел, что его тошнит.
– Куда? – весело спросил он. – Куда это вы направились, любезнейший? Мы еще не поговорили!
