Старлей поправил ткань, скрывая приклад. Поделился, не обращая внимания на кислое выражение лица Никитина:
– Я, наверное, как все закончится, в разведку попрошусь. Буду вместе с Петровичем в здешних местах жить. На охоту буду ходить, природа здесь отличная, воздух чистейший, Макаровна станет мне пирожки печь, с капустой, каждый день…
Осекся, что-то припомнив:
– Нет, к Макаровне лучше не ходить.
– Что, дочку ее вспомнил? – Никитин не удержался от издевки, улучив момент. – Действительно такая страшная?
– А ты сходи, проверь. Бомба та еще, а тебе из этой темы все по душе.
Лавров застегнул сумку, напомнил, что шуточки не к месту:
– Серьезнее надо быть, старшие лейтенанты. Заканчивайте скорее, скоро Наталья должна прийти, если кто забыл.
Кравцов и не думал возвращаться на поверхность:
– Вот ради нее я бы остался.
– Мне повторить?
– Понял, товарищ майор. Молчу.
С порога послышался женский голос, и десантники скоренько попрятали оружие, помня наказ Петровича не светиться перед женщиной. Вскоре и она сама зашла в комнату, сразу же отыскивая глазами свой внушительный чемодан. Позади шел Петрович, внимательно перечитывал что-то на листке бумаги, скорее всего, опять почтальон принес известия от «внуков и внучек», выражение лица было задумчивым.
– День добрый. – Наталья поздоровалась, успокоившись и найдя свое оборудование под столом.
– Добрый.
Хозяин дома оторвался от чтения, сунул листок в карман. Потом спохватился и притащил из соседней комнаты дополнительный стул, поставил его к столу.
– Присаживайся, Наташа. Излагай, что придумала, мы тебя с интересом выслушаем.
Она села, подобрав полы плаща. Оглядела всех очень внимательно. И только после этого начала делиться своими задумками; явно провела бессонную ночь, темные круги под глазами – подтверждение.
– В общем, дело такое. Я тут поразмышляла немного и пришла к любопытному выводу… Мне достаточно пройти вдоль состава, чтобы обнаружить большие металлические части внутри. Что же касается радиоактивных элементов, той самой начинки, то тут я не могу с полной уверенностью обещать, но… но думаю, что искомое можно обнаружить и по косвенным признакам.
Петрович глянул с надеждой. Хоть и не нравилось ему, что будущий доктор наук ходит вокруг да около, возможно будущий, но все же, все же…
– Это по каким же, Наташа?
– Их много. Взять даже такой – пусть хоть как экранировано, но все равно общий радиоактивный фон несколько завышен. Достаточно пройти рядом с включенным музыкальным плеером, наушники само собой в ушах, так сразу же станет слышно некое шипение.
Телефон может тоже уловить, если звонить поблизости. Животные очень чувствуют, особенно птицы и кошки. Также можно обнаружить и…
Наталья глянула на Петровича, не договорив.
– Кстати, а с чем будет состав?
– Скорее всего, сахар на импорт. Да, сахар.
Она изобразила некое подобие улыбки:
– Тогда еще проще. Экранировать боеголовку сильно не смогут, так как она в двери вагона не пролезет, если ее, например, засунуть в свинцовую здоровенную чушку, как принято. Да и, насколько я знаю, сама боеголовка весьма объемна. Больше полутонны весит. Значит, что-то кустарное будет, не станут же ее демонтировать полностью, с ней хлопот не оберешься. Значит, найдем.
Лавров переглянулся с Петровичем.
– Но как? Просто пройдете мимо и мигом определите?
Будущий доктор наук кивнула утвердительно.
– Да, пройду мимо и определю. Но только для этого нужна будет кошка. Или же музыкальный плеер, что тоже подойдет.
Кравцов поспешно заверил, в своей манере:
– Специально для вас, Наташа, я всех кошек в округе переловлю. Вам останется только выбрать, какая именно подойдет.
– Благодарю, но не стоит так сильно стараться. Подойдет любая.
Она поднялась со стула, но уходить не спешила. Задала странный вопрос, адресованный хозяину дома:
– Я все не могу понять, Петрович… какой идиот додумался везти боеголовку, пусть и замаскированную, в обычном железнодорожном составе, да еще и в вагонах с сахаром? Что-то мне кажется странным, только вот не могу понять, что именно.
– Ты о чем? – Петрович насторожился.
– Например, если такую штуку хотят нелегально перевезти через государственную границу, то использовать для такого дела железнодорожный состав додумается только дурак. Ее же сразу обнаружат, как ни маскируй и ни прячь, у пограничников же не идиоты служат. Глянут в документы – ага, сахар, глянут на вагон и детекторы – опа! Да там железа куча! А какое железо в сахаре? Да еще и фонит…
Пожала плечами, напоследок сказав:
– Вот и кажется мне – неладно здесь что-то, не вяжется. Через границу, да еще и нелегально, таким способом никак не перевезешь.
В комнате повисло недолгое молчание. Но потом Петрович встряхнулся, отгоняя возникшие тревожные мысли, сказал:
– Ты, главное, состав проверь, Наташа, а есть там боеголовка или нет, это уже наши проблемы. Проверишь?
Забрала свой чемодан из-под стола, двинулась к выходу из комнаты:
– Проверю, Петрович. Не беспокойся.
Уже из коридора донеслось:
– Приходи в девять вечера.
– А как же…
Еще тише, удаляясь:
– Что обещала, то сделаю.
– Договорились… В девять вечера.
Десантники, понимая, что надо готовиться дальше, вытащили попрятанное снаряжение и продолжили. Настроение у всех ощутимо повысилось; уже и с обнаружением боеголовки определились, оставалось лишь малость – нейтрализовать возможную охрану и устроить диверсию. На последние слова-сомнения Натальи особого внимания не обратили; приказ был вполне ясный – найти и остановить, а кто как перевозит – это дело десятое. К тому же не хотелось разбираться во всех хитросплетениях предстоящего дела, и без этого проблем хватало; с командованием еще разборки предстояли нешуточные, официально спецгруппа все еще в горах, а на деле – какого-то хрена забрела в Восточную Сибирь…
Петрович, проводив гостью, вернулся в дом. Занялся тем, что сел за компьютер, вышел в Интернет и углубился в свои шпионские дела, что-то куда-то отправляя во множестве и получая не меньше. Программиста все еще не было, задерживался, вот и приходилось самому. А может, и не доверял молодому самое важное, что сейчас отправлял.
Десантники разложили все и основательно подготовились, теперь не чувствовали себя безоружными и незащищенными, были уверены в успехе предстоящей операции на все сто процентов. Кравцов, уже в сотый раз проверив свою винтовку – даже в огороде пристрелял через форточку, – теперь торчал на улице, собираясь отловить какую-нибудь кошку или же спереть животное у Макаровны: у соседки две кошки. Никитин не меньше времени потратил на взрывные устройства, перепроверил их досконально. Лавров же, проверив и разместив свое, бесцельно разбирал и собирал пистолет, стараясь этим самым скоротать время до наступления темноты и прибытия состава с «сахаром», заодно и выгнать ненужные мысли из головы. А мысли все не уходили, теснились и мешали сосредоточиться.
