Священник еще раз огляделся. Отовсюду: из кустов, из-за бетонного «быка» – выезжали ментовские машины! А одна даже с громкоговорителем на крыше. Никогда прежде отец Василий подобной концентрации правоохранительных сил в городке не видел. Разве что на первомайском параде.
«Мерседес» резко сдал назад, но деваться ему было уже некуда – дорогу надежно перегородил старенький, битый-перебитый милицейский «уазик».
– Оружие на землю! – громыхнуло под мостом. – А затем по одному выходим из машины и ложимся харями вниз!
Купон было дернулся выйти, но священник вовремя поймал его за рукав.
– Это не нам.
Из «Мерседеса» сначала посыпались два «АКСа» и несколько пистолетов, а затем неспешно, с глубоким чувством собственного достоинства вышли, один за другим, четыре человека.
– Кто это? – обеспокоенно спросил Исмаил. – Мишаня, ты их знаешь?
Отец Василий вгляделся и покачал головой – он их не знал. Это определенно не были люди Макса и уж точно это не были устькудеярцы.
– Всем лечь лицом вниз! – грозно повторили в громкоговоритель, и мужики неспешно, так же, как и вышли, с глубоким чувством собственного достоинства, начали ложиться на холодную, влажную землю.
– Нам точно не надо выходить? – повернулся к священнику встревоженный Купон.
– Что, условный рефлекс срабатывает? – засмеялся с заднего сиденья Исмаил.
– Точно не надо, – покачал головой священник. – Скобцову мы не нужны. Ему Вадик Молочаев нужен.
– Но его же здесь нет, – никак не мог «догнать» бандит.
– Значит, я обознался, – развел руками отец Василий. – С кем не бывает…
* * *
К лежащим на земле мужикам медленно подошли одетые в бронежилеты и каски и снаряженные автоматами омоновцы. Они медленно, неторопливо, явно испытывая тонкое эстетическое наслаждение, пинками тяжелых армейских ботинок придали задержанным художественно законченное положение. И вот только тогда из машины вышел Скобцов.
– Теперь и нам пора, – повернулся к спутникам отец Василий, вылез из машины и дружески помахал начальнику местной милиции рукой. – Здорово, Аркадий Николаевич!
– Здравствуйте, Михаил Иванович, – радостно кивнул в ответ Скобцов. Он буквально лучился счастьем. Поймать своего старого врага Вадика Молочаева на применении огнестрельного оружия – он об этом и мечтать не мог. – У вас все в порядке?!
– Если не считать пулевых пробоин и предстоящего ремонта на пять штук баксов, остальное все хорошо! – Священник заглянул внутрь джипа: – А ну-ка быстро вылезайте! Мне свидетели нужны!
Купон тяжко вздохнул и начал вытаскивать свое большое тело из салона.
Священник, широко улыбаясь, отошел от машины и направился к задержанным, на ходу оценивая ситуацию. Он соврал насчет Вадика, но это ничего. Теперь, когда Скобцов этих гавриков задержал, ему придется прояснить ситуацию до конца. Так или иначе, а придется.
Скобцов подошел и, было видно, удивился.
– Не понял, – растерянно сказал он. – А где Молочаев? Вы кто вообще такие?
– Кто-кто! Мент в пальто, – ядовито отозвался с земли один из задержанных, видимо, старший. – С этого и надо было начинать. А то сразу – руки за голову! Мордой в грязь!
– Ближе к делу! – рассерженно произнес Скобцов.
Он и так был расстроен отсутствием среди них Молочаева и совершенно не желал терпеть сарказм в свой адрес от каких-то мудаков, да еще попавшихся на применении оружия.
– ФСБ мы, вот кто, – приподнялся мужик. – Областное управление.
Священник охнул. Этого еще ему не хватало! Он-то думал, что за ними кузьменковские люди гнались, а оказалось… Черт знает что оказалось!
– Документы.
– Держи.
Скобцов принял из рук лежащего у его ног мужчины корочки и углубился в чтение. И по тому, как менялось его лицо, отец Василий понял: мужик не соврал, это действительно ФСБ.
– А почему стреляли? – поинтересовался Скобцов.
– А ты глаза разуй да на джип глянь, – приподнялся с земли фээсбэшник и встал на колени. – Видишь, чья машина?
– Чья? – Скобцов явно не знал этих номеров.
– Сомовская машина, – тихо сказал фээсбэшник. – Вот чья.
– Этих поднять, – хмуро приказал омоновцам Скобцов. – Но не отпускать. А я схожу позвоню.
– Сходи-сходи, – издевательски кинул ему вслед поднимающийся с земли фээсбэшник. – Может быть, в следующий раз умнее будешь.
– Я че-то, в натуре, не понял, – растерянно проронил Купон. – Это что же получается? ФСБ Пал Палыча пасет? Или они уже конкретно войну объявили?
– Я тоже ничего не понимаю, – пожал плечами отец Василий и, махнув рукой на условности, подошел к поднимающимся с земли фээсбэшникам. – Что случилось, мужики? Вы зачем по нас стреляли?
Фээсбэшники отводили глаза в сторону и молчали.
– Вы мне морды-то не воротите! – начал медленно, но верно звереть священник. – Из области, говорите? Что я такого областному Управлению ФСБ сделал, чтобы на меня, как на зайца, охотились?! А?!
Фээсбэшники молчали, но даже молчали они как-то зло, с чувством.
И тут у него в голове что-то словно перевернулось. «Как на зайца, – повторил он мысленно собственные слова. – Как на зайца…» Да, точно. Именно так, именно этими словами он думал, когда уходил по пылающим камышам от людей Кузьменко. «Не может быть, чтобы Кузьменко и областную ФСБ купил! – подумал он. – Такого в принципе не бывает!»
«Стоп! – одернул себя священник. – Не надо все валить в одну кучу!» Он понимал, что не тот у Кузьменки уровень, чтобы ему «крышевала» областная ФСБ. Нет у ФСБ таких интересов, чтоб провинциального майора покрывать. Да и быть не может. А без разрешения начальства чекисты ни за что не стали бы применять оружие в столь густо населенном районе, даже за деньги. Даже за очень большие деньги. Если они не полные дураки. «А дураков там не держат», – завершил свою мысль отец Василий.
Легче всего было считать, что чекисты охотились не за ним, а за Купоном. Такое бывает. Но священник чувствовал, что вовсе не Купон был главной мишенью в сегодняшнем «тире на колесах». Потому что Купон в этой многослойной игре – фигура даже меньшая, чем бывшая любовница командира полка Леночка.
* * *
Скобцов вернулся мрачнее тучи. Он возвратил документ фээсбэшнику и взял под козырек.
– Извините, товарищ капитан.
– То-то же, товарищ мент, в следующий раз головой думайте, а не тем, чем обычно, – мстительно усмехнулся тот и повернулся к своим: – Поехали.
Фээсбэшники быстро и деловито отобрали у омоновцев конфискованное оружие и, даже не глянув на прощание в сторону несостоявшихся жертв, сели в «Мерседес» с замазанными грязью номерами и стремительно умчались по узкой грунтовке прочь.
