– Да? – усмехнулся Железная Хватка. – На самом деле ты хочешь сказать, что ты чуть ближе нас, остальных... ближе к тому, что Совет возвышения считает нашей, неошимпанзе, целью. Ближе к тому, какими мы должны быть, по мнению людей. Тогда ответь мне. Допустим, ты летишь на Землю, и капитан неверно поворачивает на уровне Д гиперпространства. Ты возвращаешься через несколько сотен лет. Как ты думаешь, что тогда произойдет с твоей драгоценной белой картой?
Гайлет отвела взгляд.
– Sic transit gloria mundi [так проходит земная слава (лат.)]. – Железная Хватка щелкнул пальцами. – Ты будешь тогда реликтом, устаревшей фазой, давно пройденной безжалостным продвижением возвышения. – Он рассмеялся, взял Гайлет за подбородок и повернул к себе, чтобы она смотрела на него. – Ты будешь испытуемой, миленькая.
Фибен бросился вперед, но его остановила натянутая цепь. Боли в руке он почти не заметил в порыве гнева, который слишком переполнял его, чтобы он мог говорить. Зарычав, он смутно сообразил, что то же самое происходит с Гайлет. И это тем более унизительно, ибо доказывает правоту ублюдка.
Железная Хватка посмотрел ему в глаза и выпустил Гайлет.
– Сто лет назад, – продолжал он, – я был бы выдающимся представителем шимпов. Мне простили бы небольшие странности и регрессы, дали бы белую карту за мой ум и силу. Время решает, мои дорогие маленькие шимп и шимми. Все зависит от того, в каком поколении вы родились.
Он выпрямился.
– А может, и не только время. – Железная Хватка улыбнулся. – Может, важно и то, кто твои патроны. Если стандарты изменятся, если цель, идеальный образ будущего Pans sapiens станет другим... – Он развел руками, предлагая додумать самостоятельно.
Первой обрела дар речи Гайлет.
– Ты... действительно... надеешься... что губру...
Железная Хватка пожал плечами.
– Времена меняются, моя дорогая. Возможно, у меня скорее, чем у вас, будут внуки.
Фибен сумел подавить гнев, который лишил его дара речи, и рассмеялся, загоготал.
– Да? – спросил он со смехом. – Для начала тебе придется решить другую проблему, приятель. Как ты собираешься передавать свои гены, если у тебя даже не встанет...
На этот раз Железная Хватка ударил ногой. Фибен предвидел это и успел откатиться, так что удар пришелся вскользь. Но за ним последовал град новых тумаков. Однако слов не было, и Фибен понял, что пришел черед онеметь Железной Хватке. Весь в пене, его рот открывался и закрывался, извергая низкое рычание. Наконец высокий шимп перестал пинать Фибена, повернулся и вышел.
Шимми с ключами смотрела ему вслед. Она стояла у дверей и словно не знала, что делать.
Фибен с хмыканьем перевернулся на спину.
– Хм. – Сморщившись, он потрогал ребра. Сломанных как будто нет. – Ну, по крайней мере Саймон Легри [персонаж романа Г.Э.Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома»; рабовладелец, забивший плетьми негра Тома] ушел без подходящей заключительной реплики. Я ждал, что он скажет: «Я еще вернусь» или что-нибудь столь же оригинальное.
Гайлет покачала головой.
– Чего ты добивался своими насмешками?
Фибен пожал плечами.
– На то есть свои причины.
Он осторожно прислонился к стене. Шимми в ярком комбинезоне смотрела на него. Встретившись с ним взглядом, она быстро мигнула, повернулась и вышла, закрыв за собой дверь.
Фибен поднял голову и несколько раз глубоко вдохнул через нос.
– А что ты теперь делаешь? – спросила Гайлет.
Он пожал плечами.
– Ничего. Просто убиваю время.
Когда он снова взглянул, Гайлет повернулась к нему спиной. Ему показалось, что она плачет.
«Неудивительно», – подумал Фибен. Гораздо хуже быть пленницей, чем руководить подпольем. Насколько можно судить, сопротивление подавлено, прикончено, капут. И нет оснований считать, что в горах дела обстоят лучше. Атаклена, Роберт и Бенджамин могут быть убиты или находиться в плену. А в Порт-Хелении по-прежнему правят птицеподобные и квислинги.
– Не волнуйся, – сказал он, стараясь подбодрить ее. – Знаешь про настоящий тест на разумность? Неужели никогда не слышала? Он начинается, когда шимпы ложатся.
Гайлет вытерла глаза и посмотрела на него.
– Заткнись.
«Ну ладно, шутка бородатая, – признался самому себе Фибен. – Но попытаться стоило».
Она знаком попросила его повернуться.
– Давай. Теперь твоя очередь. Может быть... – Она слегка улыбнулась, словно не решаясь пошутить. – Может быть, я тоже найду, чем перекусить.
Фибен улыбнулся. Он повернулся и натянул цепи так, чтобы спина была как можно ближе к ней. Теперь он не обращал внимания на раны. Позволил ей расчесывать свалявшуюся шерсть и закатил глаза.
– Ах, ах! – вздыхал Фибен.
* * *
Днем еду – жидкую похлебку и два куска хлеба – принес другой тюремщик. Этот самец-проби не обладал красноречием Железной Хватки.
Напротив, ему доставляли затруднения даже простейшие фразы, и когда Фибен попытался заговорить с ним, он только зарычал. Его левая щека непрерывно дергалась в нервном тике, и Гайлет шепотом призналась Фибену, что свирепый блеск глаз этого шимпа заставляет ее волноваться.
Фибен попытался отвлечь ее.
– Расскажи о Земле, – попросил он. – Какая она?
Гайлет коркой хлеба подобрала остатки супа.
– Что рассказывать? Все знают о Земле.
– Да, конечно, по видео и книгокубам «Отправляйся туда». Но не по личному опыту. Ты ведь была там с родителями, ребенком? И там получила диплом доктора?
Она кивнула.
– В Джакартском университете.
– А потом что?
Она смотрела куда-то вдаль.
– Потом я попыталась поступить в Центр Галактических Исследований в Ла-Пасе.
Фибен слышал об этом месте. Большинство дипломатов, послов и агентов Земли проходили там подготовку, изучая образ мышления и обычаи населения пяти галактик. Очень важно, чтобы руководители Земли могли правильно выбрать путь трех земных рас в опасной Вселенной. Будущее волчат во многом зависело от выпускников ЦГИ.
– Меня потрясает, что ты просто пыталась это сделать, – произнес Фибен, и очень серьезно. – Они... То есть я хочу спросить: ты прошла?
Она кивнула.
– Почти. Если бы набрала чуть больше очков, не было бы вопросов, сказали мне они.
Очевидно, вспоминать все еще больно. Она колебалась, как будто хотела сменить тему. Гайлет покачала головой.
– Но потом мне сказали, что предпочтительнее для меня вернутся на Гарт. Они посоветовали мне стать преподавателем. И ясно дали понять, что считают меня в этой роли более полезной.
