– Я вас понимаю, – кивнул Дронго, – спасибо,
что согласились со мной поговорить.
– Какое там спасибо, – отмахнулся Казбек, –
мне Наталья сама позвонила и про вас сказала. Если я чем-то могу помочь, то
спрашивайте, конечно. Егор такой парень был. Нам всем его не хватает.
– Вы ведь давно с ним знакомы?
– Уже давно. Их троих «мушкетерами» называли, когда они
вернулись из Лондона. А меня д’Артаньяном. Егор говорил, что я точно
соответствую этому образу. Южанин, разговариваю с некоторым акцентом, хоть и не
прованским, не был с ними в Лондоне – в общем, подходил по всем статьям. И
начал с того, что поругался со Шмелевым и Гоцадзе. Хотя на дуэль их не вызывал.
Нас Егор тогда помирил.
– Я знаю, что вы с ним дружили. И даже иногда посылали
к нему знакомых женщин из клуба своего брата.
– Нечасто, – опустил голову Казбек, – это,
правда, случалось. Но мы все тогда молодые были, глупые.
– Я хотел узнать насчет Виолы.
– С ней вообще нехорошо получилось. Я своему брату
сказал, что так нельзя было поступать. Ночной клуб – это место, где люди
отдыхают. Зачем нужно превращать его в бордель. Ну танцуют там девочки, пусть
танцуют. Нужно делать как на Западе. Никто не имеет права к ним прикоснуться,
даже если они раздетые рядом с вами танцуют. Никто. Я, правда, сам нарушал.
Виолу посылал к Егору. Но я ей деньги платил и в клубе ничего лишнего не
позволял. Она ему нравилась. Он даже хотел ее куда-то на работу устроить, она
ведь бывшая гимнастка, пока травму не получила, даже какие-то призы брала. А
потом появился Илья, который моего брата уговорил ее с другими девочками в
Турцию отправить. Сами знаете, наверное, зачем туда ездят. Виола тоже поехала и
сразу попалась. Ее турецкая полиция арестовала и из страны выслала. Вот такой
Илья у нас «фантазер». Я ведь сразу понял, что он это назло Егору сделал. Даже
не назло, а просто так, из спортивного интереса. Виола его все время отшивала,
а он к ней приставал. Вот он и решил ее сначала в Турцию отправить. Наверное,
хотел показать Егору, чего стоит эта молодая женщина. Ну нехорошо он поступил.
И брат мой некрасиво поступил. Ведь он знал, что Егору она нравится.
Казбек нахмурился, тяжело вздохнул:
– Только все это сейчас никому не интересно. Когда она
вернулась, Егора уже в живых не было. Такой парень был золотой. Немного
горячий, немного безрассудный, но такой чистый, такой наивный. Сейчас таких уже
не осталось.
– Насколько я знаю, вы встречались с ним в тот вечер,
когда он погиб.
– Мы вместе были на приеме, который его отец устраивал.
Там и мой дядя был. Я обязан был присутствовать.
– Но вы приехали позже, и все обратили внимание, что вы
были немного не в себе.
– Конечно, не в себе. До этого я с Егором встречался, и
мы сильно поспорили. Он мне еще рассказал, как ругался с Ильей. В общем,
неприятная история. Я ему сразу сказал, что Илья и мой брат были не правы.
Нельзя было Виолу отсылать. И тем более прятать от Егора. Я думаю, Шмелев
нарочно все подстроил, он на такое способен.
– Из-за этого вы нервничали?
– Нет, конечно. Я из-за Егора волновался. Мы с ним
долго разговаривали, я ему пытался объяснить, что он не прав. А он со мной не
соглашался. Ну а потом вся эта история в газеты попала. Кому это было нужно…
– Давайте по порядку. Какая история? С чем он не
соглашался? Почему вы волновались?
– Об этом сейчас все газеты пишут. Разве вы не знаете?
А мне Наталья сказала, что вы заново все хотите проверить. Только зачем сейчас
все это проверять, если Егора уже нет в живых? Никому не нужно.
– О чем пишут все газеты? Вы говорили о его связи с
Гришуниной?
– Конечно. Она известная актриса, он сын такого
известного человека. Зачем нужно было им встречаться? Ведь у нее муж, тоже
очень известный человек. Ему разве девочек не хватало? И она еще старше его.
Неприятная история.
– Вы об этом с ним говорили перед приемом?
– Об этом, конечно. А толку что? Он приехал на прием,
увидел свою актрису, на глазах у всех посадил ее в свою машину и увез. Такой
красивый, молодой герой. Я еще подумал, что его сглазить могут. И как точно
угадал! Он в эту ночь и скончался.
– Думаете, что его сглазили?
– Говорят, могли даже убить. Но я в это не верю. Рядом
любимая женщина была, внизу охрана, кто мог к нему в дом залезть? Глупости все
это. И в больнице всех врачей подняли. Там его отец был, Николай Данилович
приехал, его сестра. И врачи сказали, что у него язва открылась. Вот поэтому он
и умер. Его сглазили – это точно.
– Убили, – возразил Дронго.
Казбек нахмурился, покачал головой:
– Я об этом тоже слышал. Но думал, что это слухи. Не
такой человек Аристарх Павлович, чтобы его сына могли просто так убить. Если
кто-то на такое и пошел, то напрасно. Богдановский его из-под земли достанет.
Со дна океана поднимет. Не нужно связываться с таким человеком. Это очень
опасно. Тем более убивать его сына.
– И тем не менее его убили, – повторил
Дронго, – это уже доказанный факт. Отравили.
– Кто отравил? – спросил Казбек.
– Неизвестно. Поэтому я и провожу расследование.
Наталья Аристарховна попросила меня о помощи.
– Понимаю. Но я ничего не знаю.
– О чем вы с ним говорили перед приемом? Вы сейчас мне
сказали, что пытались его в чем-то убедить, а он не соглашался. С чем он не
соглашался? В чем он был не прав?
– Это личная история, – ответил Казбек, – и
она уже не имеет продолжения. Егора нет, и не будем об этом вспоминать. Оставим
его в покое.
– Я не могу оставить его в покое, – возразил
Дронго. – Поймите меня, это не праздное любопытство. Я обязан знать, о чем
вы говорили с ним за несколько часов до приема, чтобы найти возможных
преступников.
– Это не имеет отношения к смерти Егора, – мрачно
ответил Казбек и отвернулся, – не буду я вам ничего говорить. И не хочу…
– Все уже знают о вашей беседе, – разозлился
Дронго, – даже Шмелев знает. Егор рассказал об этом Миле Гришуниной, а она
мне. Зачем вы упрямитесь? Я ведь знаю, что ваш разговор был связан с Анваром
Махметовым.
Он понимал, что его блеф может оказаться опасным. Но у него
не было другого выхода. Почему Илья так уверен, что эта беседа является
доказательством вины сенатора Махметова?
– Я не могу говорить, когда речь идет о других
людях, – сказал Казбек, – об их чести. Вы меня просто не понимаете.
– Даю вам слово, что о нашем разговоре никто не
узнает, – сказал Дронго, – но мне важно знать, о чем именно вы с ним
говорили. И почему приехали на прием в таком плохом состоянии.
– Из-за моего дяди, – ответил Казбек. – Вы,
наверное, знаете. Он премьер-министр нашей республики. Очень уважаемое лицо.
Но, как обычно бывает в таких случаях, у него возникли некоторые трения с
президентом нашей республики. Об этом не пишут в центральных российских
газетах, но у нас о конфликте все знают. Маленькая республика, все друзья или
родственники. Дяде известно, что его в Москве не очень любят. Здесь делают
ставку на нашего президента и хотят убрать дядю с должности. Говорят, нашему
президенту уже обещали голову моего дяди к Новому году. Но дядю тем не менее
поддерживает Совет Федерации. Дело в том, что наш президент член партии «Единая
Россия», а мой дядя решил вступить в партию Миронова. У нее такое длинное
название: «Пенсионеры, Родина, Жизнь…», еще как-то, я все время путаю. Но, в
общем, дядю поддерживает Совет Федерации и их комитет, который как раз
возглавляет Анвар Махметов.
