Я свое место знала. Пришла и ушла. И еще мне рассказали, что
он с одной известной актрисой встречается. Она его любовница. Зачем мне нужны
были лишние неприятности! Он мне нравился, я ему, наверное, тоже. Мы иногда
встречались. Не более того. Однажды он мне предложил уйти из клуба. Я даже
испугалась. Куда уйти, как уйти? Я ведь не училась, у меня только десятилетка.
И дочка маленькая дома. Мне уже тридцать один. Поздно все заново начинать. Пока
здесь держат, буду танцевать. Немного денег накоплю. А потом отсюда выгонят, и
я перейду в другой клуб, более дешевый, где будут совсем другие посетители.
Потом еще в какой-нибудь дешевый бордель, пока не окажусь на улице. В сорок лет
я уже никому не буду нужна. Я ведь спортом занималась, художественной
гимнастикой, пока плечо не повредила. Меня сразу выгнали. Никому
бесперспективные кадры не нужны. Все ориентируются только на чемпионов.
Вот поэтому я испугалась. А он предложил мне отсюда уйти.
Сказал, что поговорит с моим хозяином и вытащит меня отсюда. Пошлет учиться и
даже заплатит за мое обучение. Я ему не поверила. Многие мне золотые горы
обещают, когда в постели. А потом забывают. Только он не забыл. Видимо,
действительно поговорил с хозяином. Что-то ему сказал. Только Егор не понимал,
что мы здесь не просто работаем. У нас своя система отношений, свои долги, свои
набегающие проценты, свои кредиты. Малхазов пришел ко мне и устроил мне
настоящий допрос. Он думал, что я жаловалась Егору. Но я ему честно сказала,
что ничего такого не делала. Я ведь правила знаю. Никогда не жаловаться, ничего
не рассказывать, никому не говорить о клиентах. У нас здесь клуб, а не бордель.
Поэтому не всякий желающий может снять наших девочек. Вы думаете, что у нас все
проститутки? Ничего подобного. У нас девочка есть, совсем молодая, ей только
двадцать исполнилось. Фигура, как в кино. Она сюда приезжает, только чтобы
заработать на жизнь. И на лечение больной матери. У нее друг есть – студент. И
она никогда и ни с кем не уходит. Даже за очень большие деньги. Ей однажды
предложили пять тысяч долларов, но она не пошла. Все говорили, что она дура, а
я ее понимала. Я даже немного гордилась, что у нас есть такая честная девчонка.
Хотя вы, наверное, считаете, что если она танцует голой перед публикой, то
обязательно дрянь? Так вы думаете?
– Нет, – ответил Дронго, – я так не думаю.
Понимаю, что бывают в жизни разные обстоятельства.
– Правильно понимаете, – кивнула Виола, – за
пять тысяч она не пошла. Мы так гордились ее поступком! А потом узнали, что она
плакала в своей комнате. И парень ее, этот студент-ублюдок, тоже все время
укоряет. Танцевать перед публикой голой ты можешь, а один раз пойти с богатым
мужиком отказалась. Студент, оказывается, машину купить хотел. Представляете,
какой гад?
– «Трудно остаться девственницей в борделе», –
процитировал известную фразу Дронго.
– У нас девственниц не бывает, – не поняла его
Виола, – вот почему хозяин ко мне сам пришел. И настоящий допрос устроил.
Наверное, я просто понравилась Егору. Я ему фотографию дочки показывала на
своем мобильном телефоне. Когда бывает совсем тяжело, я на эту фотографию
смотрю и улыбаюсь. Понимаю, что не все в жизни так плохо…
– Что было дальше?
– Ничего. Вскоре Малхазов пришел и сказал, что
несколько девочек в Турцию поедут на заработки. Сказал, что может организовать
такую поездку и для меня. Я узнавала – некоторые через месяц привозили по
нескольку тысяч. Зачем отказываться? Я думала, что уеду на август, а в сентябре
вернусь. И Егор мне поможет. Поэтому согласилась. А когда вернулась, узнала,
что он умер. Все говорили, что он на приеме был у своего отца и там что-то
выпил. Или съел. Говорят, он умер на руках у своей любимой женщины. Такая
красивая история. О ней даже в газетах писали. Она молодец, его в больницу
привезла, не побоялась. И еще писали, что у нее муж есть. А она такая смелая.
– И вы не попрощались с Егором, когда уезжали? Ничего
ему не сказали?
– У него телефон был выключен. Я хотела позвонить, но
телефон не работал. Но вообще он часто номера телефонов менял. Все время шутил,
что, как разведчик, скрывается ото всех. Его многие искали, добивались его
дружбы, старались с ним познакомиться. У него всегда с собой два или три
аппарата было. Я тогда сообщение ему оставила и улетела в Турцию. А когда
прилетела, было уже поздно… Обидно очень, что все так получилось.
– Может, Малхазов нарочно вас отослал, чтобы вы не
встречались с Егором?
– Не думаю, – она наморщила лоб, – он ведь не
дурак, понимал, что Егор все равно узнает. Нет-нет. Наверное, Малхазов просто
решил меня туда отправить на своеобразную «стажировку». Или просто в знак
благодарности. Он часто такие поездки организовывает. Покупает туры сотрудникам
клуба в Венгрию или Финляндию, в Турцию или Болгарию. Ему это почти ничего не
стоит, а нам приятно и весело.
– Но в Турцию он послал вас на «заработки».
– Нет, – она даже испугалась, – не нужно так
говорить. Он же не сутенер, а хозяин известного клуба. Что вы такое говорите?
Даже думать об этом не нужно. Он знает, что наши девочки иногда подрабатывают в
таких поездках, и не возражает. Но специально посылать? Конечно, нет. Он ведь
не имеет с этого ничего. Нет-нет. Вы ошибаетесь.
– Возможно, – согласился Дронго, – и больше
вы ничего не хотите рассказать? Может, вы обратили внимание на какие-то
особенности Егора, на его характерные привычки, на круг его знакомых?
– Он очень дружил с несколькими парнями. С братом
нашего хозяина клуба, его Казбеком зовут, и еще с одним грузином, у него имя
такое странное, длинное, как колонна. И сам он был похож на колонну. И еще был
один – такой неприятный тип. Его отец известный художник, а он настоящий гад.
Ненавижу таких. Никогда не понимала, что у него общего с Егором.
– Почему ненавидите?
– Он вечно придумывал какие-то гадкие истории. Однажды
приехал к Егору, когда я уже уходила. Увидел меня и сразу ему громко предложил,
чтобы я осталась. Ну вы понимаете, чтобы они вдвоем были, а я с ними…
Дронго мрачно кивнул головой.
– Я сразу отказалась. И Егор молодец, меня отпустил. А
этот гад не хотел отпускать. Смотрел на меня своими маслянистыми глазками. Но я
никогда такими вещами не занималась. В групповухе все и происходит. И заражения
всякие, и беременность нежелательная. А потом даже не можешь узнать, кто отец
ребенка. Нет, я на такие гадости не подписывалась.
«Такое ощущение, что меня опустили на самое дно, –
подумал Дронго, – а ведь это еще респектабельный клуб, в котором бывают
лучшие из „золотых камешков“. Что тогда происходит в других заведениях такого
пошиба, только классом пониже? Что происходит с душами этих молодых женщин и
каких детей они могут воспитать? С другой стороны, в цивилизованной Европе уже
давно узаконена проституция. Первая древнейшая профессия. А отсюда и
порождаемые ею проблемы – эксплуатация женского и детского труда, сутенерство,
принуждение женщин, наркомания, контрабанда живым товаром. В общем, полный
букет всех возможных преступлений. И еще заражение СПИДом или сифилисом.
Огромная проблема. И делать вид, что ее не существует, просто глупо. Ведь
миллионы мужчин так или иначе будут искать удовольствия на стороне, будут
нуждаться в подобных женщинах. Сама природа устроила так, что о моногамии
мужчин мечтать невозможно. Особенно молодые люди, которые сходят с ума из-за
бурного выплеска гормонов. Что им делать? Куда идти? Не знаю. В Советском Союзе
секса не было. Но проститутки были. С одной стороны, неприемлемое ханжество, с
другой… откровенный вызов нормам цивилизации и морали. Пытаться упорядочить
этот процесс? Ввести его в некоторые рамки? Возможно, это единственно верный
вариант, по которому идут в Европе, так сказать, между Сциллой и Харибдой».
