– И Егор тоже занимался подобными играми?
– Не всегда. В последнее время он от нас немного отошел.
Но прежде мы всегда были вместе. Поэтому нас и называли «мушкетерами».
– Бедный Дюма! Если бы он знал, кого назовут
«мушкетерами» через сто пятьдесят лет, – вздохнул Дронго. – Между
прочим, какой это Дюма: отец или сын?
– Вы меня за дебила не держите, – обиделся
Илларион, – я еще мальчиком читал «Три мушкетера». Конечно, отец. Или,
может, сын? Нет, по-моему, отец.
– Племянник, – не выдержал Дронго. – Но, в
общем, ничего. Значит, не все так плохо, как кажется. Когда ты в последний раз
говорил с Егором?
– На приеме. Он кого-то искал.
– Может, Гришунину?
– Наверное. Он мне не сказал. Я спросил его – как дела.
Он ответил, что все нормально. Нет. Он не так сказал. Он ответил, что все будет
нормально. Вот так. Именно так. А потом его позвали. И через полчаса он уехал с
этой актрисой. Я ему всегда говорил, чтобы он с ней не встречался. Она
известная женщина, ее все знают. И мужа ее все знают. А Егор только смеялся в
ответ. Это из-за нее он от нас отдалился. Она нас не очень любила, считала, что
мы его уводим от нее. И правильно считала. Она замужняя женщина и к тому же
старше его. Мы и не хотели, чтобы он с ней встречался.
– Ясно. У Егора были другие женщины, кроме Милы?
– Конечно. Он же нормальный парень был. Должен был
жениться еще три года назад. Если бы не эта история с его дядей…
– С каким дядей? – уточнил Дронго.
– Его дядя. Брат его матери. Он тоже в компании
«Сибметалл» раньше работал. Вадим Иваницкий. У них тогда ссора была из-за
женщины, которая нравилась им обоим. Иваницкий с работы ушел, свою компанию
основал. А Егор невесту потерял.
– Ничего не понимаю. Его дядя отбил у него невесту? Это
дочь Гловацкого?
– Нет. Никто у него невесту не отбивал. Просто Егор и
дядя Вадим вместе ухаживали за одной сотрудницей компании. Такая дамочка лет
двадцати пяти. Разведенная, с ребенком. Вот тогда дядя с племянником и
схлестнулись. Дядя победил, а про этот роман узнала невеста Егора, и они
расстались. Говорят, невеста потом в Швейцарию уехала лечиться, но я
подробностей не знал, а Егор не любил об этом вспоминать.
«И никто об этом мне не рассказал», – огорченно подумал
Дронго.
– Ничего больше вспомнить не можешь? – спросил он
Иллариона.
– Больше ничего. Только это Махметов его убил, я точно
вам говорю. Это его работа. Они ведь таких обид не прощают. Вы знаете, какие они
злопамятные…
– Кто «они»? – уточнил Дронго.
– Все эти южане, – пояснил Илларион, – у них
свой кодекс чести.
– Между прочим, в Москве «кавказцами» и «чернозадыми»
называют в первую очередь грузин, армян и азербайджанцев, – напомнил
Дронго, – и если ты, сам грузин, будешь считать выходцев с Кавказа такими
монстрами, то что тогда делать всем остальным?
– У грузин тоже свой кодекс чести, – попытался
оправдаться Илларион, – я ничего не сказал. Но точно знаю, это Махметов
убийство организовал.
– Спасибо за информацию. Будем проверять. Только давай
договоримся с тобой, что ты никому не расскажешь о нашей сегодняшней встрече и
беседе. Никому, даже отцу. Договорились?
– Да, – кивнул Илларион.
– Спасибо, – Дронго протянул ему руку.
Илларион улыбнулся и пожал ему руку.
– И еще, – добавил Дронго, – я старше тебя
лет на двадцать. И могу дать тебе совет. Постарайся забыть об этих пчелках,
змеях, гольфах и прочей ерунде. У тебя такие возможности. Подумай об этом.
Пока.
Когда Илларион вышел из комнаты, Дронго устало сел на стул.
«Кажется, я начинаю понимать, что старею, – подумал
он, – или мне уже никогда не понять увлечений этих „золотых камешков“.
Глава 8
Дронго набрал номер мобильного телефона Натальи
Кирпичниковой. Дождался, когда она ответит.
– Добрый день, – вежливо поздоровался он, словно
вчерашнего инцидента и не было.
– Здравствуйте, – не очень дружелюбно ответила
она. Возможно, спала.
– У меня только один вопрос. Почему никто не сказал мне
о Вадиме Иваницком? О вашем дяде, который раньше работал в компании «Сибметалл».
– При чем тут мой дядя? – еще более недовольно
спросила она. – Какое он имеет отношение ко всей этой истории? Он ушел из
компании еще несколько лет назад. Зачем сейчас вообще о нем вспоминать? Кто о
нем вспомнил? Босенко? Или Мила? У моего дяди уже давно своя собственная
транспортная компания. Между прочим, на приеме его не было, если вы вдруг
думаете, что он мог отравить брата. И в наследники он явно не годится. Ему в
любом случае ничего не перепадет. У моего отца есть дочь и двое внуков. Поэтому
дядя, как наследник, отпадает. Это по вашей теории.
– Мне нужно с ним встретиться и переговорить, –
потребовал Дронго.
– Для чего? – Она раздражалась все больше и
больше. – Если вчера я вас сразу не уволила за ваш неджентльменский
поступок, то это не значит, что я все время буду терпеть ваши выходки. Не нужно
вам с ним встречаться. И не нужно ворошить грязное белье. Что было, то прошло…
– Мне нужно с ним встретиться, – снова повторил
Дронго, – будем считать, что вы еще не проснулись. Вы дадите мне его
телефон или мне позвонить вашему супругу?
– Если я ему запрещу, он не даст вам телефона дяди
Вадима, – сообщила Наталья. – Ладно, записывайте. Но учтите, что я
вас отговаривала. Вы теряете время, – она продиктовала номер мобильного
телефона и, не прощаясь, бросила трубку.
Он сразу перезвонил на номер, который она ему дала. Сначала
долго не отвечали, затем кто-то крикнул в трубку:
– Я слушаю вас.
– Господин Иваницкий? – осведомился Дронго.
– Да. С кем я говорю?
– Меня обычно называют Дронго. Я частный эксперт и веду
расследование обстоятельств смерти вашего племянника, Егора Богдановского. Если
у вас будет время, нам нужно было бы увидеться.
– Дронго? – переспросил удивленный
Иваницкий. – Тот самый знаменитый аналитик, который обычно ведет
расследование самых сложных дел?
– Насчет сложных не знаю. Но меня обычно так называют.
Разве мы знакомы?
– Нет. Но вы работали с моим двоюродным братом. Тоже
Иваницким. Он служил в ФСБ и много про вас рассказывал. Я столько про вас
слышал! А почему вы ведете дело Егора? Разве там что-то неясно? По-моему, он
умер в больнице и врачи дали свое заключение. Или все было не так?
– Когда мы можем увидеться?
– Когда хотите. Но сейчас я не могу. У меня здесь идет
погрузка, и я должен присутствовать. Наверное, вам уже известно – я владелец
транспортной компании, наши машины перевозят крупногабаритные грузы.
