Кэм пролепетал нечто невнятное.
Миранда и блондинка переглянулись. Миранда недовольно вздохнула, но сказала менеджеру, чтобы тот успокоился, заверила отца и брата, что все в порядке и что я, скорее всего, не сумасшедший, затем предложила всем оставить ее в покое.
Отца Миранды пришлось еще некоторое время убеждать. Певица несколько раз повторила, что с ней все хорошо, и объяснила ему, что я от Мило Чавеса. Ее слова не особенно успокоили старика. Наконец он, шаркая, удалился, предрекая дочери катастрофические последствия общения с молодыми людьми, которые не умеют одеваться и носят рюкзаки.
Когда толпа рассосалась, блондинка посмотрела на Кэма Комптона, все еще валявшегося на полу в позе зародыша, перевела взгляд на меня и задумчиво улыбнулась.
— Так вы от Мило Чавеса?
— Услуги первого класса по вполне приемлемым ценам.
— Будь я проклята, Чавес наконец сделал что-то правильно. Угостить вас пивом?
Миранда посмотрела на нее так, словно подруга спятила.
— Убью тебя, — пробормотал Кэм.
— Я сейчас вернусь, — обещал я дамам, взял Кэма за запястья и выволок его наружу.
— Классная работа, — сказала блондинка, когда я покидал комнату.
Лишь немногие обратили на нас внимание, пока я тащил гитариста мимо стойки бара к входной двери; парочка посетителей рассмеялась.
— Браво, Кэм, — сказал кто-то.
Гарретт поехал за мной.
— Чудесно. Теперь я могу вычеркнуть еще и это место из своего списка. Боже мой, тебе следует почаще меня навещать, братишка, — проворчал он.
Когда мы выбрались в вестибюль, я уложил Кэма боком на складной столик. Тот бормотал невнятные угрозы и пытался выплюнуть изо рта волосы.
— Просто великолепно, — прорычал Гарретт, когда мы вернулись в клуб. — Джимми Баффетт будет через две недели выступать в «Манор Даунс». Кэм знаком с клавишником. Боюсь, теперь я могу забыть о возможности пройти за кулисы.
Я попросил менеджера принести моему брату бутылку «Шайнер бока».
— К дьяволу, — сказал Гарретт. — У тебя есть ЛСД?
Когда я вернулся в заднюю комнату, Миранда и блондинка пили пиво «Лоун стар» и о чем-то разговаривали.
Увидев меня, они замолчали.
— Привет, дорогой, — сказала блондинка и предложила мне бутылку с длинным горлышком и стул. — Тебя зовут…
Я повторил свое имя.
— Эллисон Сент-Пьер. Жена Леса. А это, как ты и сам догадался, Миранда.
Я пожал здоровую руку Миранды. Она оказалась мягкой и теплой, но вялой.
— С сегодняшнего дня я ваш поклонник.
Миранда заученно улыбнулась.
— Первое отделение сорвалось.
— Чепуха, — возразила Эллисон.
Они прекрасно дополняли друг друга — миниатюрная и сдержанная брюнетка Миранда; загорелая высокая Эллисон с прямыми светлыми волосами и возбуждающей улыбкой. Белая обтягивающая блузка и джинсы Эллисон подчеркивали отличную фигуру, возможно, слишком соблазнительную, такие обычно вызывают одобрительный свист в спортивных залах у старшеклассников. Я старался думать о ней как о миссис Сент-Пьер, но у меня плохо получалось.
— Вы получили свое имя благодаря Чосеру? — сказал я ей.
Эллисон глотнула пива и бросила на меня быстрый взгляд. У нее были зеленые глаза.
— Первый раз такое слышу, — призналась она. — Большинство парней начинают с Элвиса Костелло.
[53]
Миранда слабо улыбнулась, будто слышала подобные разговоры в каждом баре, где ей доводилось бывать. Она вела себя так, словно привыкла, что после концертов Эллисон всегда становилась центром внимания. Миранда поудобнее устроилась на стуле, посмотрела на свою выпивку и облегченно вздохнула.
— «Рассказ мельника»,
[54]
— сказал я. — Эллисон прославилась тем, что заставила одного парня поцеловать свою задницу.
Эллисон рассмеялась, и ее глаза заблестели.
— Чертовски прямолинейно. Она мне уже нравится.
— Вы преподаватель английской литературы, мистер Наварр? — спросила Миранда, не поднимая глаз. — Мило называл вас… как он сказал?
— Очень умный специалист по ломанию рук, — вставила Эллисон и подмигнула мне.
— Я польщен, — ответил я. — А где Мило?
Эллисон скорчила гримасу и уже собралась выдать не самое приятное предположение, но ее прервала Миранда.
— Он обещал зайти попозже, если получится, — сказала та. — У него какие-то проблемы в офисе.
Эллисон оценивающе посмотрела на меня, вероятно, прикидывала, насколько может быть со мной откровенной.
— Полагаю, ты в курсе наших развлечений — резкая критика, украденная пленка с демонстрационной записью, убийство скрипачки.
— Не говоря уже о вашем исчезнувшем муже.
Я хотел посмотреть на их реакцию, чтобы оценить, известно ли Эллисон то, что знаю я, и рассказали ли об этом Миранде. Очевидно, Мило ничего не скрывал. Миранда выглядела огорченной, но явно была в курсе дела. Эллисон лишь улыбнулась.
— Он вернется, — уверенно заявила она, скорее для Миранды, чем для себя. — Я слишком хорошо знаю ублюдка, чтобы в этом сомневаться. Как только он закончит глотать таблетки и трахать дебютанток.
Она попыталась продемонстрировать легкое презрение, но у нее получилось не слишком удачно.
Наступило неловкое молчание, и я приложился к своему пиву. Миранда принялась поочередно нажимать пальцами на флакончик с синим освежающим гелем, который лежал в сумочке, висевшей у нее на запястье. Эллисон не могла усидеть на месте.
Неожиданно она рассмеялась и наклонилась ко мне через стол; ее волосы рассыпались по плечам шелковистой волной, словно кто-то отодвинул занавес. Кончики скользнули по столу, где остался влажный кружок от бутылки с пивом.
— Плевать на Леса. А тебе известно, Трес, что Миранду нашла я?
Та начала протестовать.
— Извини, милая, мне не так часто доводится про это рассказывать. Я хочу похвастаться.
Она положила руку Миранде на плечо. Жест выглядел бы как дружеский, но у той сделалось такое несчастное лицо, что у меня возникло ощущение, будто она маленькая девочка, которую Эллисон собирается увести из супермаркета.
— Тилден Шекли совершил один хороший поступок в своей жизни, — сказала мне Эллисон. — Дал Миранде возможность выступить во время Южно-восточной конференции прошлой весной. Там я услышала, как она поет. Мы долго разговаривали и стали подругами, тогда я и рассказала о ней Лесу. Так все и началось.
