Майлз поднялся на ноги, дрожа и задыхаясь.
– А теперь, – велел он, – дайте ему его плитку рациона и уведите прочь.
Трис молча пробуравила взглядом спину уводимого Питта. Потом посмотрела на Майлза, стоявшего между нею и Оливером.
– Вы действительно считаете, что он цетагандиец? – тихо спросила она.
– Не может быть! – заявил Оливер. – Так к чему был весь этот спектакль, брат Майлз?
– Я не сомневаюсь, что все обвинения Трис справедливы, – напряженно ответил Майлз. – Но его нельзя было наказать за прежние грехи, не расколов лагерь и не подрывая авторитета Трис. Таким образом, Трис и женщины получают свое отмщение, не настроив против себя половины мужчин. Руки командора чисты, а нам больше не будет мешать закоренелый преступник, который наверняка восстал бы против нас. Более того, и другие преступники получили предупреждение, которое они вряд ли забудут. Так что моя выдумка эффективна во всех отношениях.
Лицо Оливера застыло. Помолчав немного, он заметил:
– Вы бьетесь не по правилам, брат Майлз.
– Я не могу позволить себе проиграть! – Майлз гневно посмотрел на него. – А вы можете?
Сержант сжал губы:
– Нет.
Трис вообще ничего не сказала.
Майлз лично проследил за раздачей плиток рациона всем пленным, кто был слишком слаб, чтобы встать в очередь.
Полковник Тремонт лежал на своей циновке как-то слишком неподвижно. Гадать о причинах не приходилось. Оливер встал на колени и закрыл мертвецу глаза. За последние несколько часов полковник мог умереть когда угодно – рядом с ним никого не было.
– Мне очень жаль, – искренне сказал Майлз. – Жаль, что я пришел слишком поздно.
– Да… – произнес Оливер. – Да…
Он встал, кусая губы, и встряхнул головой. Майлз и Сьюгар, Трис и Беатрис помогли Оливеру отнести тело, циновку, одежду и чашку на свалку. Оливер засунул приготовленную плитку под мышку мертвецу. Никто не попытался ограбить его после их ухода, хотя еще один покойник, лежавший рядом, уже был обчищен догола.
Вскоре после этого они наткнулись на тело Питта. Причиной смерти скорее всего было удушение, но лицо было так разбито, что его синева могла быть и обманчивой.
Трис посмотрела на Майлза:
– Наверное, вы все же не ошиблись насчет власти, коротышка.
– А насчет мести?
– Я думала, что никогда не успокоюсь, – вздохнула Трис, глядя на безжизненное тело. – Ага… И насчет мести тоже.
– Спасибо. – Майлз ткнул труп ногой. – Но не забудьте: это – наша потеря.
Он заставил Сьюгара поручить кому-нибудь оттащить тело к свалке.
Сразу же после раздачи Майлз устроил военный совет. Провожавшие в последний путь Тремонта – всех их Майлз уже начал считать своим штабом – и четырнадцать командиров групп собрались вокруг него на свободном пятачке земли неподалеку от границы территории женщин. Майлз расхаживал перед ними, энергично жестикулируя.
– Я благодарю командиров групп за прекрасно выполненное задание, а сержанта Оливера – за правильный выбор людей. Осуществив эту акцию, вы завоевали не только преданность большей части пленных, но и передышку. Каждая следующая раздача еды будет проходить немного лучше, немного проще. Каждая будет тренировкой для последующей. И не забывайте – это военная тренировка. Мы уже заставили цетагандийцев отступить от своей тщательно разработанной стратегии и попробовать применить контрмеры. Мы действовали. Они – отвечали. Как это ни странно, но инициатива принадлежала нам. Теперь мы должны планировать нашу дальнейшую стратегию. Я хочу, чтобы вы подумали, каким может оказаться следующий шаг цетагандийцев.
«На самом деле я просто хочу, чтобы вы думали – и точка».
– Проповедь окончена. Командор Трис, вам слово.
Майлз заставил себя сесть, уступая место той, кого он выбрал – хотела она того или нет. Он напомнил себе, что Трис боевой офицер, а не штабист: ей тренировка более необходима, чем ему.
– Конечно, они могут опять устроить нам нехватку плиток, как делали уже не раз, – начала Трис, откашлявшись. – Было высказано предположение, что именно так и началась вся эта гадость. – Она встретилась взглядом с Майлзом, который ободряюще кивнул. – Это значит, что надо заранее выработать строгую очередность людей, которые будут делиться своими плитками с теми, кому их не хватит. Каждый командир группы должен назначить интенданта и двух учетчиков, которые бы его контролировали.
– Столь же неприятный шаг, на который могли бы пойти цетагандийцы, – не выдержав, вставил Майлз, – это прислать избыток и поставить нас перед проблемой честного распределения излишков. Я бы на вашем месте учел и такой вариант.
И он хладнокровно улыбнулся Трис.
Та чуть приподняла бровь и продолжила:
– Они могут разделить общий объем плиток на несколько частей, осложнив нашу задачу по их захвату и контролю за распределением. Есть еще какие-нибудь грязные уловки, которые кто-нибудь из вас может предусмотреть?
И Трис невольно снова посмотрела на Майлза.
Один из командиров нерешительно поднял руку:
– Сударыня, они же нас слышат. Разве мы не делаем за них работу?
Майлз встал, чтобы дать на это громкий и ясный ответ:
– Конечно, слышат. Несомненно, они прямо-таки дрожат от желания нас услышать. – И он сделал грубый жест в сторону купола. – Ну и пусть. Любое их действие – это весть извне, тень, обозначающая их форму, информация о них. Она нам нужна.
– А что, если они снова перекроют нам воздух? – еще более нерешительно проговорил другой командир. – Навсегда?
– В этом случае, – без запинки отозвался Майлз, – они лишатся членства в Межзвездной Конвенции, которое приобрели с таким трудом. А оно им нужно для пропаганды. Когда наша сторона по причине скверного развития событий оказалась не в состоянии хорошо содержать войска, не говоря уже о пленных, цетагандийское правительство тут же объявило, что согласно допустить в свои лагеря инспекционную комиссию и что это свидетельствует о превосходстве их цивилизации, которую они несут нам, и доброй воле…
Насмешливые возгласы и свист продемонстрировали отношение пленных к этой новости. Майлз улыбнулся и продолжил:
– Смертность в лагерях оказалась настолько необычной, что вызвала кое-какие вопросы. Пока цетагандийцам удалось убедить три инспекции, но сто процентов им объяснить никак не удастся.
Майлз снова уселся. Оливер наклонился к нему и прошептал:
– Откуда у вас все эти сведения?
Майлз изобразил довольную ухмылку:
– А что, звучало убедительно? Вот и прекрасно!
Оливер отшатнулся и вытаращил глаза:
– У вас что, вообще нет никаких принципов?
